Андрэ Нортон - Проклятие эльфов
Наконец Алара сообразила, почему она ничего не видит. Она так устала, что забыла перейти с дневного зрения на ночное. Обругав себя за глупость, драконица исправила ошибку, и внезапно долина предстала перед ней с кристальной ясностью.
А вон и ее дом — точнее, каменная беседка, отмечающая вход в жилище. Некоторые драконы вправду предпочитали наземные жилища и проводили много времени в других обличьях, не в драконьем. Поэтому в долине можно было увидеть большие постройки, напоминающие эльфийские особняки, — только их строителей не волновали ни наземные подходы, ни возможность запастись водой. Попросту говоря, это был один огромный замок, выстроенный на склоне утеса. Алара проскользнула так близко от него, что могла бы дотронуться крылом до стены.
А вот это нечто новенькое. Аларе стало любопытно, кто построил столь чудовищное жилище: больше всего оно походило на дом внезапно разбогатевшего надсмотрщика.
Другие драконы предпочитали жить в пещерах — но не в таких глубоких, как Дома. Они выбирали неглубокую пещеру где-нибудь на склоне горы — повыше, чтобы недалеко было до гребня, на котором можно при желании хоть целый день принимать солнечные ванны. Пролетая мимо одного из таких жилищ, Алара увидела, как из темноты на нее смотрят три пары глаз — трое драконов сидели, тесно прижавшись друг к другу.
Ага, значит, Фериланора все-таки умудрилась наконец перетащить свой выводок на утес. Алара уже подумывала, что она никогда не позволит детям выбираться из долины.
Ну, а некоторые из Народа — в том числе и Алара — чувствовали себя уютно лишь в просторных подземных логовах. Такие логова были жильем Народа там, Дома. Здешняя долина — настоящий подарок судьбы — позволяла всем обустроить жилье по своему вкусу.
Те драконы, кто предпочитал пещеры разной глубины, тоже повадились возводить некое подобие зданий — чтобы отметить вход в свое жилище и защитить его от бурь. Алара поставила в качестве такого указателя каменную копию беседки из сада камней В'шарна Джемса лорда Келума. Она увидела эту беседку во время одной из вечеринок под открытым небом и сочла ее очаровательной.
Чего никак нельзя было сказать о хозяине дома.
В результате долина была заполнена постройками самых разнообразных размеров и стилей. Изящные беседки стояли на холмах или карабкались по склонам. Особняки и причудливые замки покрывали дно долины, словно стайка нахохленных куриц, либо парили на вершинах пиков и гребнях гор. Храмы давно забытых богов стояли бок о бок с пирамидами и борделями явно людской постройки.
Казалось, будто какая-то неимоверная буря опустошила с полдесятка городов, а то, что уцелело, перенесла сюда.
Алара медленно кружила над долиной, постепенно сбрасывая высоту. Дитя в ее когтях помалкивало на протяжении всего путешествия, и если бы Алара не ощущала маленькие странные мысли, соприкасающиеся с ее мозгом, она решила бы, что девочка заснула или умерла.
Мысли девочки — или скорее мыслеформы, — они были пока что недостаточно четкими, чтобы считаться мыслями, — были необычайно сильными. По правде говоря, они были сильнее, чем у любого новорожденного из числа Народа.
Если сила разума малышки будет возрастать по мере ее взросления — хм, неудивительно, что полукровки причинили эльфам столько неприятностей.
Алара увидела, как другие драконы начали выглядывать из своих жилищ. Сверху они и вправду выглядели довольно странно, особенно при ночном зрении, стирающем оттенки красок. Когда расцветка не видна, трудно сказать, кто есть кто. Сейчас, со сложенными крыльями, драконы казались лишь темными фигурами на фоне камня.
Хотя нет, одного Алара все-таки узнала. Ее сын, Кеманорель, подпрыгивал на месте, не в силах совладать с волнением. Как только Алара поняла, что уже находится в пределах слышимости Кемана — таковая пока что была невелика, — она окликнула сына.
«Будь осторожнее, когда я приземлюсь, милый. Я принесла.., э.., одно существо. Младенца. Мне понадобится твоя помощь — ребенок остался без матери».
В ответ донеслась вспышка радости. Если бы Алара находилась сейчас на земле, то наверняка услышала бы радостный визг Кемана. Рядом с Кеманом сидел еще один дракон — Алара узнала его по размерам и по чешуе, серебрящейся в лунном свете. Отец-Дракон. Кеман готов был от нетерпения взмыть в воздух, но на спине у него лежала увесистая когтистая лапа Отца-Дракона.
Подросток взглянул на Отца-Дракона, и Алара даже с этого расстояния почувствовала волны спокойствия, исходящие от верховного шамана.
Алара была очень рада, что вернулась к сыну. Правда, иногда он умудрялся доводить ее до бешенства — ну, да ничего. Тут Алара начала заходить на посадку, и ей стало не до посторонних мыслей. Посадка была трудной — из-за ноши Алары и потому, что собственная беременность сделала ее грузной и неуклюжей, — да и вообще дно долины сильно отличалось от открытых пространств пустыни. Алара скользила по пологой дуге, раскинув крылья. Время от времени она несколькими быстрыми взмахами поднималась над скальным выступом или, извиваясь всем телом, закладывала вираж, чтобы не столкнуться с очередным утесом.
В конце концов усталая, но гордая драконица взмахнула крыльями и изящно приземлилась на три лапы прямо перед группой встречающих.
Алара осторожно опустила свою ношу на землю, и ребенок издал слабый и жалостный писк — впервые после родов.
— Огонь и Дождь! — воскликнул один из встречающих. — Это что такое?!
И с этого мгновения мирное возвращение Алары домой превратилось в яростную перебранку.
Никого сейчас не волновало, что Алары почти месяц не было дома. Все как будто позабыли, что она — шаман своего Логова и имеет право на толику уважения. Как только драконы завидели младенца, все это словно вылетело у них из головы. Соплеменники окружили Алару. Хотя для существа крылатого окружение не несло такой угрозы, как для того, кто привязан к земле, но все же это выглядело довольно пугающе. В слабом свете луны и звезд трудно было рассмотреть окрас — даже при помощи ночного зрения, — но с такого близкого расстояния Аларе не составляло проблем узнать любого из сородичей. Алара никогда еще так остро не ощущала свою молодость — ведь практически все, собравшиеся вокруг, формально были для нее Старшими. Драконица выпрямилась во весь рост, твердо решив не выказывать испуга.
— С чего тебе вдруг взбрело в голову тащить это домой?! — громко возмутился один из драконов. Кончик его хвоста нервно подергивался, рисуя полосы в пыли. — Мало того, что оно уродливее неоперившейся птицы — так оно еще гадит и шумит! За ним постоянно нужно убирать, и неизвестно, научится ли оно хоть когда-нибудь вести себя прилично! — хвост задергался сильнее. — Твое логово расположено совсем рядом с моим. Я не желаю, чтобы эта тварь орала посреди ночи и мешала мне спать!
