Владимир Лошаченко - И пришел спаситель (СИ)
Сашка заставил карты перелететь из одной руки в другую, сделав эффектный круг в воздухе, затем, взяв из колоды по две карты в каждую руку, бросил их в воздух. Неуловимыми движениями пробил указательными пальцами насквозь и под восторженный рев зрителей отдал в первые ряды.
Десантники верно оценили Сашкино мастерство — пробить пальцем летящую карту — это высший класс, и мало кому доступно.
А когда он в конце своего выступления, расшалившись, устроил фокус с четырьмя колодам, то десантура выскочила на сцену и давай его качать, высоко подбрасывая в воздух.
Что творилось в зале — хлопали, орали, свистели, причем офицеры не отставали от своих бойцов. Один майор Бугаев в полной прострации думал нелегкую думу: куда же запрятать столь бесценный кадр от липких рук грушников.
Сашка, конечно, слегка переборщил, потом ясно это осознал.
Встав спиной к зрителям и, кидая в воздух поочередно колоды, заставил карты образовать три буквы «ВДВ» и под ними стилизованное сердце. Сделав шаг в сторону, повернулся и поклонился, вот тут и началось светопреставление.
После концерта все реквизиты расхватали на сувениры, а Сашку офицеры пригласили на праздничный банкет.
Посидев ради приличия часок, он сбежал — с ребятами в казарме лучше и интереснее. По случаю Нового года выпили отделением пару бутылок кагора — и отбой.
Майору Бугаеву удалось сохранить для части Пожарского, однако наступил 1995 год, и начавшаяся заваруха на Кавказе все перечеркнула.
В свое время прежние два президента развалили Союз, и теперь бывшие республики и автономии кусали кормящую руку.
За полгода до дембеля часть, в которой служил Пожарский, перевели на Кавказ.
V глава
С марта месяца южная группа войск вошла в Закавказье с одной целью — вывести в Россию русскоязычное население. Конечно, аборигены понимали, что с вывозом беженцев граница захлопнется и тогда ко всем подкрадется капец. Вон соседи из солнечной Грузии кинулись обустраивать свою границу, не считаясь ни с какими расходами. То же самое происходило в Азербайджане. Правильно, а кому нужно, чтобы его грабили бандиты-соседи.
Абреки, смикитив, что дело швах, всячески препятствовали вывозу беженцев, доходило до вооруженных столкновений, правда, в незначительных масштабах.
В апреле все изменилось, аллах акбар, и бандгруппы получили в руки значительное количество стрелкового оружия, вплоть до крупнокалиберных пулеметов, ротных минометов калибра восемьдесят два миллиметра, РПГ-7 и значительного количества боеприпасов. Сепаратисты вооружение получили за героин афганского происхождения — с этого момента на Кавказе началась война.
На Кавказе бандформирования умудрились заполучить четыре «крокодила» МИ-24. Военная прокуратура, мгновенно среагировавшая, провела проверку. В результате ее состоялся весьма громкий судебный процесс — по делу шли девять человек из Министерства обороны.
К высшей мере приговорили троих человек, остальные получили реальные сроки от десяти до пятнадцати лет колонии строгого режима. Больше торговли оружием в армии не наблюдалось — себе дороже.
В конце апреля первая рота спецназа под командованием старлея Иваницкого который раз сопровождала колонну беженцев. Длинная колонна из ста грузовиков и автобусов, растянулась по федеральной трассе. Стоял теплый, почти летний день, Сашка с напарником Юркой Ромашовым ехали на мотоцикле с коляской впереди метров за триста. Юрка сидел в люльке за ручным пулеметом РПКС-74, отчаянно зевая. Проехали Магас, скоро Осетия. Ромашов крикнул:
— Скоро граница, в этот раз спокойно прошли.
Сашка, несмотря на рев «Урала», все понял и только хотел выматериться — не каркай, мол, раньше времени, и словно в воду глядел.
Из-за невысокой горы выскочил «крокодил» и попер прямиком на колонну. У Пожарского от нехорошего предчувствия сжалось сердце. МИ-24 выпустил две ракеты в хвост колонны — взметнулись разрывы.
Нет, АК-103 здесь не пляшет, Сашка вырвал из люльки «Стрелу». На автомате развернул мотоцикл, остановил и, не прицеливаясь, произвел выстрел — умная ракетка погналась за вертолетом и аккуратно втюхалась в сопло двигателя. В небе расцвел огненный шар. Пятилопастный винт, бешено вращаясь, улетел метров за восемьсот, собственно от «крокодила» почти ничего не осталось — только кусок хвоста. Вот примерно из таких эпизодов и состояла Сашкина служба на Кавказе.
Во второй половине мая произошли некоторые события, повлиявшие на дальнейшую судьбу спецназовца Пожарского.
После проводки очередного каравана рота отдыхала на базе бригады ВДВ под Бесланом. Неожиданно прискочило высокое начальство — первый признак будущих неприятностей. И точно, дождались. В районе Малгобека подбит наш вертолет, он совершил вынужденную посадку, кроме экипажа на борту зам. командующего южной группировкой генерал-майор Грунин и представитель президента Басов. Не исключена возможность их захвата бандформированием. Задача — освободить наших пленных и незамедлительно доставить на базу.
— Поскольку весь батальон занят на охране и сопровождении колонн беженцев, на задание пойдет второй взвод первой роты. Группу возглавит лейтенант Прохоров. Вам задание понятно? — майор Бугаев оторвался на миг от карты, расстеленной на столе.
— Так точно, — козырнул лейтенант.
До этого сидевший тишком незнакомый полковник в обычном камуфляже вставил свои пять копеек:
— С вами пойдут наши люди из ГРУ. Капитан, — негромко позвал он кого-то в проем палатки.
Грушник незамедлительно материализовался возле стола.
— Познакомьтесь, вам предстоит действовать вместе.
Лейтенант Прохоров Геннадий Петрович недолюбливал людей из Конторы. Грушники — единственные, кого он немного уважал.
Капитан представился:
— Ревякин Николай Силыч.
Лейтенант не заморачивался, у военного разведчика имен не сосчитать.
— Вас почти до места добросят по воздуху, вылет завтра в семь утра, готовьте людей.
Прохоров гаркнул:
— Есть.
В группу спасателей лейтенант включил ротного радиста. Десантники срочно получали сухой паек на три дня, патроны, гранаты. На группу два винтореза, десять АК-103 и десять АКС-74УБ (с подствольниками). Два ручных пулемета РПК-74 и по два комплекта РПГ-7 и «Стрелы». Десантные ножи, само собой, у каждого.
Так случилось, что до сегодняшнего дня отделение, которым командовал Сашка, потерь не имело — после последней проводки отделались царапинами.
Засыпая, он подумал: «Хорошо бы завтра чисто сработать».
Его напрягали грушники — своих-то знал, как облупленных, а что получится с командированными, фиг знает.
