Карина Демина - Королевские камни
Она смахнула эти капельки, которые прилипли к пальцам, потянулись за ними тончайшими нитями.
— Я тебя люблю… то есть, я не знаю точно…
Нат склонил голову набок.
Но не рычит. И не скалится… и смотрит только, выжидающе так, а Нира совершенно не знает, что еще сказать.
— Понимаешь, я ведь никогда и никого не любила, и поэтому просто не знаю, какой должна быть любовь. Но вот… мне плохо без тебя. А когда ты есть, то хорошо… мне нравится смотреть, как ты хмуришься. И думаешь… ты такой серьезный становишься, что просто сил нет… а еще мне было страшно… я подумала, что ты больше не придешь, что… забудешь или… или другую найдешь… кого‑нибудь, чтобы проще и…
Нат покачал головой.
И поднялся.
Он хоть тощий, но высокий. И сильный. И вовсе не плешивый, просто кожа молодая, нежная… ему, наверное, больно, когда он вот так Ниру к себе прижимает.
— Я его убью, — тихо сказал Нат.
— Кого?
— Твоего… жениха…
— Ты мой жених, мне не надо другого, — ей вдруг захотелось расплакаться, и чтобы он, как в прошлый раз, утешал… тогда ему Нира все — все рассказала, и про скандал, и про пощечину, и про кольцо, которое отняли, хотя не имели права… и он говорил, что кольцо — это пустяк.
А остальное — надо потерпеть, и когда Нире исполнится шестнадцать, Нат ее украдет…
Он собирал ее слезы губами.
И сам улыбался, неловко, потому что совершенно отвык улыбаться. И Нира боялась эту улыбку спугнуть. Вообще сделать что‑то неправильное, оттолкнуть.
Разочаровать.
Она ведь — самая обычная… и не красавица даже… и рыжая… с веснушками вот, которые не сводятся ни ромашковым кремом, ни цинковой мазью… и бестолковая совершенно. Будь Нира толковой, с ней бы не происходило всяких неприятных вещей, вроде той помолвки…
— Я… я наверное, тебя все‑таки люблю, — она всхлипнула и вытерла нос ладонью. — Но ты не думай, что если так, то теперь тебе все позволено будет!
Она сама высвободилась из его объятий.
И за рубашку взялась.
— Не думаю, — ответил Нат, присев на краешек козетки. Сгорбился. Подбородок кулаком подпер. Думает.
— Если ты его убьешь, то тебя будут судить…
— Пожалуй.
— И посадят…
— Да, — вынужден был согласиться Нат. — Я не боюсь, не думаю, что в тюрьме страшнее, чем…
Осекся и отвернулся.
Он не любит рассказывать о войне, и Нира не спрашивает, потому что от этих вопросов ему больно. А ей не хочется боль причинять.
— У тебя теплая одежда есть? — Нат заговорил спустя минуту или две… или десять даже? Нира успела рубашку зашить.
— Есть.
— Здесь или…
— И здесь найдется…
…у комнаты Ниры есть выход в гардеробную, а там наверняка отыщутся теплые чулки, и не только чулки. В гардеробной, Нира помнит, хранится превеликое множество вещей, включая, если память не изменяет, тетушкину норковую шубу…
— Хорошо, — Нат поднялся и рубашку надел, потрогал шов пальцами и при этом вид был… удивленный? Нира даже заволновалась: вдруг она как‑то неправильно зашила. — Спасибо… я давно уже сам шью и… в последний раз мама зашивала, когда была жива и… и ты собирайся, ладно?
— Сбежим?
— Сбежим, — подтвердил Нат.
Наверное, следовало спросить, куда именно они собираются бежать.
И отказаться.
Приличные девушки не доставляют родственникам волнений побегами из дома… и вообще ведут себя благоразумно, но разве Нире оставили выход?
Она одевалась быстро.
Чулки. И еще одни — лишними не будут. Юбки… жилет… и та самая норковая шуба, изрядно запылившаяся, но меж тем теплая.
— Нира, — Нат сам застегивал крупные костяные пуговицы. — Сейчас мы отправимся в город… там у меня есть… хороший знакомый…
По тому, как Нат поморщился, Нира поняла, что знакомый не очень хороший.
— Он поможет зарегистрировать брак… а потом… потом я придумаю. Деньги у меня есть.
Глупый, как будто Нире нужны были его деньги…
Дверь пнули и от души, вымещая на ней раздражение. А потом пнули снова и еще раз… и Райдо, окончательно проснувшись, осознал, что кто бы ни стоял по ту сторону ее, он так просто не сдастся.
Чтоб его…
Райдо сел в кровати и тряхнул головой. А ведь сон снился хороший… замечательный такой сон. Весенний. С яблонями и солнцем, с запахом меда, до которого Райдо не любитель, но во сне этот запах очаровывал. И вот разбудили же, сволочи…
— Ну? — сказал он, дверь открыв. — Хрысь тебя задери…
— Твой щенок сбежал, — Гарм шмыгнул переломанным носом. — Нехорошо получилось…
Щенок?
Нат.
Куда он собрался на ночь глядя? Хотя понятно куда.
— К утру вернется, — Райдо подавил зевок. Зимой спалось на удивление хорошо. Тварь, которая все еще была внутри — Райдо чувствовал ее — поддалась не то шепоту Ийлэ, не то холодам зимним, но главное, что она просто была, не росла, не норовила разодрать Райдо на клочки.
И это тоже было чудом.
— Это вряд ли, — Гарм потрогал переносицу. — Мы маленько… повздорили… я пугануть его хотел, потому как он у тебя больно наглый…
Это есть.
— А он меня запер… и деру… и я выбрался, ребят по следу пустил, просто, чтобы приглядели, а то мало ли…
Гарм пытался носом дышать, но из ноздрей текла кровь с живым железом, и над верхней губой расплывалась этакими широкими рисованными усами, отчего лицо Гарма обретало вид презабавный.
— И тут Сигви вернулся. Говорит, что мальчишка твой девчонку украл… к городу идут…
Вот же… Нат, хрысь тебя…
— Иллар остался… но если в городе случится чего…
— Собирайся. Выезжаем… пятерых в доме, пусть не высовываются, просто смотрят. Но если кто появятся…
— Задержат.
— Именно. Аккуратно и со всем уважением…
Нат… во что опять влип, упрямый мальчишка… и надо было запретить… но ведь запрети, ослушается… нельзя отдавать приказы, которые не будут исполнены… он к девчонке привязался.
Женится решил.
В его годах женитьба — сущая глупость…
В его годах и война — глупость не меньшая, а то и большая…
Нат ведь не дурак, понимал, чем оно обернуться может… задержат — обвинят в похищении. В насили… или в попытке… девчонку никто слушать не станет… ей и шестнадцати нет, а значит, выступят родители… семейство Арманди постарается отыграться.
Или уже?
Нат ведь не спроста вытянул ее на ночь глядя… есть причина, пусть Райдо о ней не знает. Только как теперь быть?
Выход очевиден, вот только без помощи Райдо не управится. А захотят ли ему помочь…
— Едем быстро. Успеем добраться до города раньше их?
— Ну… — Гарм вновь потрогал переносицу. — Сигви говорил, что Нат особо не спешит, бережет лошадку… и девка с ним опять же… если налегке…
