Кира Александрова - Принц Тёмный, принц Светлый…
— Теперь можешь расслабиться, — довольный такой тон.
Йен крепко держал меня одной рукой, другой управляя лошадью. Я поёрзала, устраиваясь поудобнее, сидеть на боку было несколько… непривычно. Близость Светлого будила всякие желания, которые приходилось усмирять с некоторым усилием.
— А где Олли? — спросила я, бросая любопытные взгляды — мы выехали за ограду дома, и я наконец-то оказалась на одной из улиц Мирано.
— Пока делами занят, мы с тобой вдвоём погуляем. Он ближе к вечеру, домой придёт. А что, уже соскучилась? — гм, почему я не слышу ревности, а только веселье?
— Не дождёшься, — парировала я, наплевав на всё и откинувшись ему на грудь.
Обернуться хотелось, но не сильно, я вполне способна подождать немного, как мне обещали.
— Куда поедем? — поинтересовалась я, наслаждаясь ощущениями.
Без корсета тепло его руки чувствовалось очень сильно, а когда Йен, словно в задумчивости, погладил мой живот, я чуть не замурлыкала.
— Сегодня еженедельная ярмарка, думаю, тебе понравится, — ох, ну как у него получается, вроде невинные слова, а столько скрытого смысла… Я просто млела.
— Я денег не взяла, — рассеянно отозвалась, — собственно, папочка и не дал бы.
— Ну, маленькая, обижаешь, — тихий, обволакивающий смех. — Я ж пригласил на прогулку, так что, можешь ни в чём себе не отказывать. И, кстати, опять без корсета?
— Иди в пень, Йен, — лениво отозвалась я. — Ну не люблю я эту штуку, не люблю и всё! И надеваю исключительно по необходимости!
— Значит, сегодня ты в ней не видишь этой самой необходимости? — мм, Светлый, твой голос чертовски меня заводит, даже когда ты говоришь такие обычные вещи!
— Неа, — вздохнув, я улыбнулась.
Мы замолчали, но тишина была умиротворённая, уютная такая, а не натянутая, когда судорожно ищешь темы для разговора. Давно я вот так не молчала, и тем приятнее чувствовала себя сейчас. Воспользовавшись моментом, уделила внимание Мирано. Удивительный город, дома тут не стояли впритык к друг другу, как я привыкла, особняки знати перемежались с маленькими домиками, и буквально каждый окружал садик, так что всё утопало в зелени и цветах. Жители, спешившие по своим делам, неторопливо прогуливавшиеся аристократы, к моему изумлению не шарахавшиеся от простолюдинов, редкие экипажи ехали тоже не слишком быстро, да и всадники не сбивали прохожих, занимая только середину дороги. На нас косились, но скорее с любопытством, чем с благоговением, из чего я заключила — вид принцев на улицах не такое уж редкое зрелище. Неожиданно рука Йена обняла меня крепче, и он тихо сказал:
— Малышка Эрин… Ты удивительная…
Столько нежности было в этих словах, что тело моментально отреагировало волной слабости, и я порадовалась, что сидела и Светлый меня держал.
— Йен…
— Не поворачивайся, — шепнул он, и вдруг снял капюшон с моей головы.
Я замерла, затаив дыхание. Ласковое прикосновение его губ к виску словно обожгло, не удержавшись, потёрлась затылком об его щёку.
— Наша чудесная девочка, — тихо-тихо, и от этого "наша" внутри всё сладко затрепетало.
Ой, мальчики, ну что же вы со мной делаете, а… Ведь кому-то придётся отступить, вряд ли поймут, если мы заживём дружной шведской семьёй…
— Вечером поговорим, — Йен снова аккуратно вернул капюшон на место.
Гм. Беспокойство смутно кольнуло где-то в душе, но я не позволила ему портить мне настроение и такой чудесный день. Ну, поговорим, так поговорим. Давно пора, между прочим. Осталось всего три Вечера, и на последнем кто-то из нас троих должен определиться. Надеюсь, не я, потому что отчаянно не хочу. Ну вот не хочу и всё.
Тем временем широкая улица — я так поняла, центральная, хотя кто разберёт, я ж толком и не знаю всего города, — вывела на круглую площадь, вокруг которой располагались всё те же дома с садиками, огороженными стенами. Получалось, по краю тротуар и ворота в особняки и коттеджи, а в центре — скопление шатров и палаток, лотков и телег с товаром. Причём не хаотичное, как я подумала, а строго по рядам, и кажется даже по отделам, прямо как в моём родном мире. По-моему, у меня глаза загорелись, как стоп-сигнальные огни у машины, я сделала стойку. Ну да, есть у меня маленькая женская слабость — шопинг. А уж тем более в незнакомом мире! Сколько ж тут интересного, аж представить страшно. Йен будет меня за уши вытаскивать отсюда… Словно в ответ на мои мысли, раздался тихий смех Светлого.
— Похоже, мне придётся привязать тебя верёвочкой, чтоб не потерялась, — прокомментировал он, когда я выпрямилась и чуть не соскочила с лошади без его помощи.
— Не потеряюсь, — я с вожделением оглядывала шумящую, разноцветную, бурлящую толпу, глаз выхватывал то яркое пятно чего-то, похожего на большой цветастый платок, то какие-то женские безделушки, сверкающие на солнце, и в общем уже не терпелось окунуться в атмосферу рынка. — Уж где-где, а на рынке и в магазине ни одна женщина не потеряется, Йенчик!
— Ну иди уже, ладно, только глазки закрой на минуту, — я едва дождалась, пока он меня спустит, и уже даже забыла, что хотела как-нибудь исхитриться и таки попробовать нормально разглядеть наконец лицо блондинистого братца.
Едва мои ноги коснулись земли, я рванула, как гончая, надеясь, что Светлый не отстанет. Главное помнить, что оглядываться не надо. Первой жертвой моего нездорового любопытства и загребущих лапок стали, конечно же, ряды с одеждой. А точнее, лоток с восхитительными, просто невесомыми, как паутинка, то ли вязанными, то ли сплетёнными, большими шалями. Чем-то напоминали наши оренбургские платки, но у меня на них вечно то денег не хватало, то когда они появлялись, сами платки не могла найти днём с огнём. Ну и расцветки преимущественно белые и оттенки серого. Тут же — нежно-голубые, лиловые, фиолетовые, зелёные, и ещё каких-то немыслимых цветов, у меня аж глаза разбежались.
— Что желает лианоссе? — тут же подскочила торговка, понимая, что клиент на крючке.
В общем, ушла я оттуда с тремя свёртками, которые у меня изъял Йен, с ехидством пояснив, что с занятыми руками не смогу уделить внимание всему остальному интересному. К слову сказать, деньги здесь не обычные монетки, как я привыкла, и даже не бумажные — полупрозрачные голубоватые камушки с серебристыми прожилками, и к ним поменьше, но с золотистыми разводами. Ай, ладно, потом разберусь, что к чему, если конечно мне оно надо будет. После платков последовали красивая серебряная брошь в виде изящного цветка, словно сплетённая из тоненьких ниточек — ну надо же чем-то закалывать, не банальными булавками! Потом пара заколок для моей гривы, несколько невесомых шарфиков из какого-то особого сорта шёлка — ну есть у меня маленькая страсть, не могу спокойно мимо этой детали одежды пройти. В той, прошлой жизни у меня их было несметное количество, чуть ли не к каждому свитеру, рубашке или платью.
