Андрей Земляной - Пламя и сталь
Все изменилось в тот день, когда один из школьных драчунов решил зло подшутить над Кваном — мальчишкой, учившимся по программе государственной помощи сиротам, заложив ему в шкафчик петарду, помещенную в пакет с фекалиями. Пока Кван растерянно стоял, даже не пытаясь смыть грязь, флорианка Шеола, спокойно закончив складывать вещи в рюкзак, подошла к шутнику и залепила тому звонкую пощечину.
Гиар, высокий и широкоплечий, совсем не похожий на подростка, раздумывал лишь секунду. Потом сильным ударом кулака опрокинул Шеолу на пол. Он уже оглянулся, чтобы оценить реакцию окружающих, как взгляд его остановился на подскочившем Хишане.
— Повторить сможешь? — Холодная ярость буквально сжигала мальчишку изнутри. Сейчас он был готов сойтись в бою со всем миром.
— Запросто. — Гиар ухмыльнулся и рубанул кулаком по тому месту, где находилась голова Хишана, но тот уже успел неуловимым движением сдвинуться в сторону и коротко ткнуть здоровяка под ребра и добавить в крепкую, словно стальную, челюсть.
— Ну все, сучонок! — Выпрямившись во весь рост, Гиар сделал еще несколько неловких выпадов, но для Хишана все его движения были словно в замедленном режиме. Он, качнувшись в сторону, уклонился от одного, потом от другого удара и неожиданно для противника пробил стопой в пах, от чего тот рухнул на пол и, поскуливая, скрючился в позе эмбриона.
— Чистая победа! — Гром Киан, классный остряк и негласный лидер большинства, ухмыльнувшись, поднял руку Хишана, как на ринге.
Но Хишан, вместо того чтобы пожинать плоды успеха, молча выдернул руку, шагнул ко все еще лежащей на полу Шеоле и присел.
— Ты как?
— Нормально. — Извернувшись, словно кошка, девушка оперлась на руки и рывком встала. По ее лицу уже расплывался громадный багровый синяк. Шеола кончиками пальцев осторожно коснулась лица, и ее губы недовольно скривились.
— Шмаркон вонючий. — Флорианка с презрением посмотрела на поверженного Гиара и приглашающе качнула головой в сторону уборной. — Пойдем, обработаю тебе руки и заодно попробую с этим что-нибудь сделать.
Только сейчас Хишан заметил, что кожа на костяшках левой руки содрана до крови…
Они довольно долго возились в уборной, помогая привести себя в порядок Квану, который до сих пор не отошел от шока.
— Скотина! — Вполголоса ругался мальчишка, отстирывая куртку в моющем растворе, который приволокла Шеола. — Я ведь ему на контрольных помогал…
— Считаешь, что такой человек может быть благодарным? — Хишан удивленно поднял брови. — Это же примитив. Он даже на полшага не сможет просчитать ситуацию.
— Ну не все же такие крутые, как ты… Вон как лихо ты его срубил.
— А что сложного в том, чтобы повесить на стену мешок с тряпками и пять минут в день со всей дури бить по нему кулаками? — Хишан пожал плечами. — Против профессионала это, конечно, не поможет, но хулигана через полгода срубишь одним ударом. Тут не в крутизне дело. Просто нужно для себя решить, кто ты в этой жизни. Охотник или дичь.
— Уж ты-то, конечно, охотник, — проворчал Кван, отжимая одежду и пытаясь принюхаться.
— Опять ошибка, — парировал Хишан. — Я зверь, но такой, который ходит сам по себе и охотнику спуска не даст. Меня не интересуют скальпы поверженных врагов. Мир слишком велик, чтобы посвящать всего себя войне. Есть и кроме этого масса интересных вещей.
— Странно. — Шеола уже закончила втирать какую-то мазь в лицо и теперь внимательно рассматривала в зеркале над рукомойником, как кровоподтек исчезает без следа. — С такими мыслями и так хорошо дерешься.
— Я росск. — Хишан улыбнулся. — У нас даже законченного дохляка лучше в угол не загонять. Будет печально всем, а особенно загонщикам.
— Интересное место. — Девушка загадочно улыбнулась. — Расскажешь как-нибудь?
— Расскажу, — покладисто согласился Хишан и посмотрел на Квана. — Так, парень. Кончай мучить себя и эту тряпку. Давай доедем до меня, там постираем все в машине. А лучше подберем тебе что-нибудь из моей одежды. Размер у нас одинаковый, так что все будет сидеть как родное.
Их поймали уже на выходе, когда до школьного причала оставалось буквально несколько метров. Поджидавший их с парой дружков Гиар нарочито лениво отклеился от стены и вразвалочку подошел ближе.
— Ты и ты. — Он подбородком качнул в сторону девушки и Квана. — Отвалите, мне вот с этим побеседовать надо.
— Кое-кому одного урока, как видно, мало. — Хишан сбросил ранец с плеча и опустил на бетон. — Не удивляюсь, что у тебя плохие оценки.
— Тебе конец, саркан. — Гиар, явно красуясь перед дружками, вытащил из кармана куртки небольшой, ярко блестящий полированной сталью пистолет. — Сейчас поплывешь по течению.
— Вот так вот, да? — Хишан рассмеялся противнику в лицо. — А дружков своих тоже уберешь под причал? Они-то тебя первыми сдадут. Сами, небось, побегут в Контроль. А потом нужно будет убрать оператора камер и уничтожить записи. Они, кстати, прямиком идут к контролерам. Городскую управу тоже с этим говном штурмовать будешь? — Хишан показал глазами на пистолет, нацеленный ему в лицо. — Кстати, на рудниках, насколько я знаю, ввиду отсутствия девочек, очень любят молоденьких мальчиков. Ты там будешь просто звездой. — Хишан презрительно ухмыльнулся. — А если ты достал эту пукалку, чтобы попугать меня, то можешь прямо сейчас засунуть ее себе в задницу. Я не из пугливых. — С этими словами он подхватил рюкзак и, кивнув своим новым друзьям, пошел к лодке.
— Ты и вправду не боялся? — Шеола с интересом посмотрела на Хишана, который осторожно выводил катер со школьной стоянки.
— Боялся, конечно. — Подросток кивнул. — Но тут, как говорил один мой старый друг, главное не дать страху себя съесть. Бояться ты можешь сколько угодно. Но на скорости мышления это не должно отразиться. Иначе все. Ушел в дым, как говорят у нас на Ладе. — Он оглянулся и, заметив удивление на лице девушки, пояснил: — Росские алмазы держат довольно высокую температуру, и для ускорения отделочного конвейера ее повышают до максимума. Но если температура перешагнет определенный рубеж, алмаз просто сгорает, словно кусочек пороха. Поэтому и говорят: «Уйдет в дым». Это у нас вообще синоним преждевременной смерти.
— Как-то вы просто к этому относитесь, — подал голос сидевший на заднем сиденье Кван.
— А чего дергаться? — Хишан, не поворачиваясь, пожал плечами и крутанул руль, посылая катер в канал у Паркового острова. — Никто не живет вечно.
— А ты знаешь, что отец у этого шмаркона — известный производитель и торговец анфаром?
— А это что еще за штука?
