Александра Плен - Любовь продается или пираты 25 века
Кир стискивал меня в объятиях, лихорадочно шепча какие‑то бессвязные слова, я ничего не слышала и не понимала. Мы дрожали и тряслись, как две выброшенные на берег рыбы. Мокрые, пьяные от счастья, дрожащие, не могли оторваться друг от друга.
Кир немного приподнялся надо мной, взял в ладони мое лицо и нежно прикоснулся к губам.
— Ты — мое искупление и спасение. Мой ангел. Мой шанс на счастье. Ты простишь меня когда‑нибудь, Лия? — он всматривался в мои глаза, и его хриплый шепот переворачивал все у меня внутри. — Ты сможешь когда‑нибудь меня полюбить?
У меня не было ответа на эти вопросы. Я просто обняла его плечи, потянулась к губам и прижалась в глубоком поцелуе. Последнем. Он еще не знал, а я уже прощалась с ним. И думала, как улизнуть…
Руки Кира стали наливаться силой и я почувствовала, что он опять возбужден.
— Теперь никакой спешки, — пробормотал он, снова накрывая меня своим телом, — сейчас будет по моему. Я испробую тебя везде… (Его губы прошлись по шее, ключицам и сомкнулись на груди.) Я не оставлю на твоей коже ни единого нетронутого места…
Нет. Пора прекращать это сумасшествие. Иначе мы не выйдем отсюда еще пару дней. А меня ждет Оли. Я извернулась и шутливо шлепнула его по рукам — потом.
— Я первая в душ, — с этими словами спрыгнула с кровати.
— Кир, закажи, пожалуйста, чего‑нибудь поесть и выпить. И одежду! — крикнула я, заходя в кабинку.
До меня донеслось ироничное хмыканье „Ладно“.
Душ был настоящий, водяной. Это было такое счастье — не передать словами! Год на спутнике я мылась без воды, под ионным душем. Не скажу, что он хуже очищает от грязи, но то, что менее приятно, — это точно. Я стояла под упругими сильными струями и купалась в восторге. Дикий необузданный секс просто возродил меня к жизни. Наполнил светом и энергией. Неужели я смогла? Неужели я убежала из этого ада? А Кир?.. Тут же сердце непроизвольно сжалось и кольнула боль. „Он… пойдет своей дорогой, а я — своей, — успокаивала себя. — Отличный секс еще не означает глубокой преданной любви“. Я отмахивалась от едва заметной тоскливой нотки беспокойства и неуверенности. „Нет — нет. Он не моя половинка. Нет, не может быть. Я спасу Оли, вернусь домой, на свою чудесную планету, к своим друзьям, поступлю в университет, стану жить как прежде…“ Но в глубине души я четко понимала, что прежней не стану уже никогда.
Вышла из душа, закутавшись в гостиничный белый халат. Кир сразу же подошел ко мне и крепко обнял.
— Я снова хочу тебя, как безумец! (Выдохнул он мне в макушку и, подхватив на руки, уселся на кровать.) Я так счастлив. (Прижался всем телом, спеленал руками и ногами.) Но сначала… Лия, я хочу поговорить о нас. О нашем будущем.
Я напряглась.
— Кир, давай ты сходишь в душ, помоешься, а потом мы все обсудим. Идет? — попыталась ласково улыбнуться ему. — Никуда я не денусь, вот увидишь.
— Хорошо, — вздохнул Кир и весело рассмеялся: — Я параноик?
Я смотрела на такое счастливое лицо смеющегося мужчины, видела, как он расслабляется, как его глаза зажигаются искорками, наполняются светом, а внутри меня разливалась острая боль. Из‑за своей торопливости и внезапности охватившей нас страсти я даже не обратила внимания, какой он невероятно красивый. Скульптурно вылепленное тело с рельефными мышцами поражало мощью и какой‑то звериной грацией. Крупные сильные руки, длинные мускулистые ноги. Темная бронзовая кожа, похожая на изысканный шоколадный десерт, — так и хочется лизнуть, попробовать на вкус. Эх… Было бы у меня время… Но его нет.
— Иди уже, грязнуля, — фыркнула я, пряча взгляд.
Кир на секунду прижался к моим губам и пошел в душ. Я тряхнула головой. Так, теперь каждая секунда на счету. Период безумия миновал, нужно браться за дело. Одела свой потрепанный костюм, отцепила от пояса брюк Кира парализатор, выставила мощность на сто килограмм веса, села на кушетку напротив двери душевой и стала ждать.
Как только дверь душевой открылась, я нажала на курок. Успела только заметить удивленно расширившиеся на мгновение зрачки, и Кир упал на пол. Заряда должно хватить на час — два беспамятства. Но Кир сильный мужчина, поэтому может очнуться быстрее. Нужно спешить.
Я написала голографическую записку на планшете возле двери. Текст будет висеть у него перед глазами, пока он не нажмет кнопку „Прочитал“.
„Кир, прости меня. Но там остались люди. Осталась Оли. Я должна их спасти. Я не собиралась оставаться с тобой. Ты был мне нужен, чтобы убежать со спутника. Я иду в полицию. У тебя есть три часа, чтобы убраться с планеты, потом я расскажу о тебе властям. Прощай. Лия“.
В холле гостиницы заказала такси и попросила доставить меня в ближайший полицейский участок.
* * *Уже час я сидела в кабинете у командора и чувствовала, что еще немного и я буду орать и топать ногами. Меня не слушали. Точнее слушали, но не слышали.
— Девушка, какие пираты? Еще и в нашем секторе… В восьми часах полета от Таласса… — иронично усмехаясь, подтрунивал офицер, вальяжно развалившись в кресле.
— Вы же проверили мое имя — Лия Рэй, вы же прочитали, что я пропала безвести год назад, возвращаясь с Рая, — неужели этого мало? — пока еще спокойно произнесла я.
— Ну и что? — отмахнулся мужчина. — Ну убежала с любовником на какую‑то тепленькую планетку… Годик пожила, надоел и решила вернуться.
— Годик с любовником?! — фурией взвилась я. — Я вам сейчас назову все пропавшие за последний год грузовые корабли и что они перевозили!
— Девушка, не нужно мне ничего называть. Эти данные можно прочитать в любой новостной сводке, — с этими словами офицер встал и направился к двери.
— Хорошо, — спокойно и холодно произнесла я. — Командор Джером, у вас есть два пути. Первый — вы связываетесь с войсками федерации и передаете полученные от меня данные, при этом получаете медаль и повышение по службе за мужество и находчивость. И второй путь. Когда я все‑таки доберусь до радиосвязи (а я упрямая и рано или поздно сделаю это, пусть даже мне придется лететь для этого на Прим), вас разжалуют в рядовые и сошлют на убогую, богом забытую планетку патрульным. Выбирайте.
Я поднялась со стула и пристально посмотрела ему в глаза. Глаза командора забегали. Я надавила еще:
— Что вы теряете? Отправьте сообщение, а дальше пусть разбираются вышестоящие органы.
— Ладно, — наконец решился мужчина, — но если вы соврали…
Я усмехнулась, а внутри все дрожало от нетерпения: „Ну быстрее, давай же! Торопись, идиот!“.
Командор вышел в соседний кабинет. Я сидела в кресле и мысленно считала часы, прошедшие с момента моего побега. Восемь летели, плюс почти час в гостинице, плюс час здесь. Уже десять. Как там Оли? Кислорода должно пока хватать. Но всегда есть какой‑нибудь просчет или недосмотр.
