Игорь Шелег - Нужно просто остаться в живых
— Эй, эй, не надо меня бить, я целитель, это всего лишь «Бодряк», чтобы Вы проснулись! — едва продрав глаза, я заметил странную картину. На циновке Лекса лежал с выпученными глазами Ивн. И было от чего, хозяин циновки взял его на какой–то болевой и придавил коленом. — Влад, помоги, он же мне сейчас руку сломает!
— Залечишь, баран! Я чуть в штаны не наложил! — голос Лекса был далек от дружелюбия. Я прислушался к себе: ни боли, ни тяжести, что была после прошлой битвы, не было. Оказывается, это хорошо, когда целитель тебя лечит.
— Да ладно. Я приравнен к офицеру! А ну… отпустите меня! — голос у Ивна был далек от командного, такой больше обиженный. Мы с Лексом переглянулись и заржали. Эта фраза была ну очень комичной.
— Отпусти его, Лекс, он нас вчера лечил, не будем обижать его.
— Да я знаю, просто на рефлексах действовал, — отпуская, сказал Лекс. — Так что, извини.
— Ничего себе рефлексы. Скрутил меня как куропатку, только пискнуть и успел, даже вот мне мышцу потянул, — сказал Ивн.
— Ты же себя излечить можешь, чего сидишь–то?
— Чем? На нас почти не действуют свои заклинания. Только если другой кто попросит.
— Да, только десятая часть, а ты целитель, точно можешь увеличить это соотношение. Хотя и десятой части хватает, чтобы убрать тяжесть с мышц. Получится тот же «Бодряк». Хотя опытный целитель может и боль убирать, и кости сращивать у себя. И не говори, что не знал.
— Да, это могут все, кто может работать со своей внутренней, а не заимствованной энергией. Да и нужно знать свое тело и правильно применить это на практике.
— И что, совсем ничего? Ты опытный целитель, несмотря на года, и силы у тебя побольше. Ты должен развиваться быстрее, чем многие.
Вроде общаются люди, а ты сидишь как чайник и практически не понимаешь, про что они говорят. Нет, смысл–то понятен, а вот конкретики нет. Это как если тебе говорят про армию, вроде умом ты все понимаешь и кажется, если туда попадешь, то все ты уже знаешь. А вот потом и появляется чувство, что ничегошеньки не знаешь. Это надо прочувствовать.
— Вот смотри, Влад, — возле рук Ивна опять появился свет, и он как будто расслабился. — Вот это и было целительское заклинание. Я хоть и не потомственный дворянин, но семья у нас богатая, опять же, в академии столичной учусь, мало того, что боец я неплохой, крепкий середнячок, как говорит отец и дядя. Меня скрутил какой–то крестьянин, а потом начал рассказывать теорию магии второго года обучения, что никому кроме магов да дворян и неизвестно. Здорово, правда?
Я посмотрел на Лекса, лицо у него было такое, будто он съел лимон.
— Ну не совсем простой я человек, были у меня учителя. И что? Я никому ничего не должен рассказывать, я тот, кто я есть. Кто я здесь и сейчас. К чему было меня проверять?
— Да просто время непростое, трудное, нужны ответственные, знающие люди, на которых можно положиться. А таких сейчас мало, они в основном все уже разобраны, а новых нужно искать из тех кадров, что есть, — Ивн говорил веско, основательно, даже удивительно, он такой беспечный, что, кажется, будто такие важные мысли не могут ему сами попасть в голову… Точно.
— Это что, тебя сэр Генри так наставил, чтобы ты сюда пришел? — вот то–то же, возвышенность с лица пропала. Целитель сморщился, будто лимон съел.
— Ну конечно. Больно мне такое надо. Я человек простой, мне много не надо. Кстати, Влад, я чего пришел–то. Вас там полковник строить собрался. Дядя сказал, тебя, главное, разбудить, а ты все знаешь.
Ну понятно, назвался оруженосцем, иди, работай за рыцаря.
— Подъем!..
Ну а потом все было просто. Завтрак, построение, где присутствовал весь шестой легион. Где все тот же полковник, как и перед битвой, зачитал приказ о вручении каждому из солдат по два золотых, а капралу и сержанту по три и пять соответственно и три дня отдыха в честь победы в битве. Строй зашумел радостным гулом, отдых, да и деньги какие–то дают. То, что нужно для вчерашних нищих, не имевших ни гроша за душой, что бы полюбить графа и свою службу. Сэр Генри, видимо, сам был занят, он сказал, что бы три дня мои глаза тебя не видели. И наставив никуда не встревать, отправил вон. Получив все причитающиеся денежки, отдал Лексу, тот сказал, так надежнее. И только выйдя за ворота и вдохнув сладковатый воздух, я почувствовал. Свобода…
День близится к полудню, а я все и не думал останавливаться. Мне было все интересно. Я смотрел на людей, на одежду. Лекс рассказал, что город делится на верхний и нижний. Ну и центром является замок графа. В верхнем городе проживали дворяне, маги, купцы. В нижнем все остальные. Разделялись верхний и нижний город стеной, а через ворота пропускала стража, отсекая всех неблагонадежных людей. Еще были какие–то трущобы, но про них Лекс и сам знал мало, ведь местным он не был. Хотя, как он объяснил, такое разделение присутствует во всех городах Малора. Город буквально преобразился, видно долгожданная победа многих воодушевила и дала веру в завтрашний день, женщины приветливо улыбались.
Мы вышли на базар. Солдатская форма внушала уважение, перед нами расступались не сильно, но шли мы свободно, вот где я развернулся, я смотрел товары, цены, прислушивался к разговорам. Это было круто, это был отдельный мир с его достоинствами и проблемами. Уверен, пару столетий назад мои предки точно так же спорили за каждый медяк на базаре и за товар. Я видел и одежду на продажу, и доспехи и книги, чего тут только не было. Конечно, было много нищих, но как бы цинично это не звучало, у меня самого денег было немного, что бы их еще и раздавать. А Лекс так вообще по мне о таком даже не задумывался. Пару раз нас, было, чуть не ограбили, но Лекс пресекал все попытки. Когда в очередной раз его попытались ограбить, он поймал воришку лет четырнадцати на болевой и громко сказал: — Следующему неудачнику я сломаю руку.
Больше нас не трогали. Здесь не было хуже или лучше, здесь было просто по–другому. Что мне особенно нравилось, название улиц и некоторых крупных магазинов были написаны, и я прекрасно понимал, что именно. Базар проходил по длинной улице длиной где–то с километра два, когда уже мы оттуда вышли, я почувствовал, что реально устал и проголодался. Новые впечатления заставили мою нервную систему поработать.
Там же у выхода какая–то бабушка продавала пирожки, Лекс купил по три штучки. Вкусные, большие, с мясом. Я ухлопал их в мгновение ока, вроде простая еда, но вкус ее невозможно по–настоящему оценить, однажды не лишившись.
— Ну что, давай, теперь ты веди, — обратился я к Лексу. — Куда пойдем?
— Наконец–то можно найти, где будем ночевать. А то мне надоело за тобой ходить, как будто ты города никогда не видел.
Но все наши мечты о качественном отдыхе разбились, как волны о прибрежные камни. Ни в одной таверне нас не взяли на постой, банально не было мест. Даже в конюшнях на сеновале. Все было занято. Я предложил было Лексу вернуться на место службы, те койки у нас бы никто не забрал, да и денег было мало, но тот неожиданно воспротивился.
