Елена Малиновская - Игры с богами. (Трилогия)
Чем меньше дней оставалось до окончания весны, тем задумчивее становилась Эвелина. Ее терзал один очень важный вопрос. Если император в самом деле вздумал провести с ней брачную церемонию, то почему он не заводит речи о ритуале очищения? Казалось бы, после того краткого разговора, в котором девушка упомянула о том, что, возможно, хотела бы пройти через обряд, он должен был всячески развивать эту тему. Разве придворное общество допустит, чтобы императрицей стала особа, не принадлежащая Пятому роду? Нарушение вековых традиций и так послужило слишком серьезным потрясением для двора. Неужели Дэмиен пойдет еще дальше и возьмет в жены ту, над чьей головой нет благословения его небесного покровителя?
А еще Эвелина помнила обещание, данное Рику, – узнать как можно больше о сути таинственного обряда. Дать ответы на все эти вопросы и разрешить сомнения пленницы был способен только император. Поэтому, набравшись смелости, пленница решила прояснить для себя все эти загадочные обстоятельства в личной беседе с правителем.
Стояло ранее пригожее утро. В распахнутые настежь окна влетал шум прибоя, изредка приносивший с собой соленые брызги. Эвелина присела на подоконник, с тоской глядя вниз. Где-то там, далеко под ней, разбивались о прибрежные скалы седые от пены волны океана. Жаль, как жаль, что без помощи магии отсюда не выбраться. Слишком отвесные и гладкие стены вокруг дворца и слишком острые пики скал под ним.
– Хочешь, я угадаю, о чем ты сейчас думаешь? – спросил Дэмиен, останавливаясь рядом и протягивая пленнице бокал с вином. – Эвелина, ну сколько можно мечтать о побеге? Пора бы свыкнуться с мыслью, что это невозможно. И потом, неужели тебе так плохо рядом со мной?
Девушка неопределенно хмыкнула и с удовольствием пригубила пряный хмельной напиток. Кашлянула и негромко произнесла:
– Ваше величество. Я бы хотела спросить у вас одну вещь. Можно?
– Почему ты спрашиваешь? – удивился Дэмиен, присаживаясь рядом с девушкой. – Разве в последнее время я тебе что-нибудь запрещал? Ну, кроме очевидных вещей. Что тебя интересует?
– Ритуал очищения, – откровенно призналась девушка.
Дэмиен не сумел скрыть недовольную гримасу, словно ожидал совсем другого. Но потом кивнул, разрешая собеседнице продолжить.
– Я не принадлежу к Пятому роду, – осторожно начала Эвелина. – Как вы собираетесь провести брачный обряд? Ведь, насколько я помню, правилами запрещены союзы между представителями разных семейств.
– Какими правилами? – Дэмиен хищно усмехнулся. – Дорогая моя, правила и законы отныне пишу я и только я. Пора привыкнуть к этому. И потом, не забывай, что я являюсь главой и рода Старшего Бога. По крайней мере, сила его Высочайшего в моих руках. Так что не вижу никакого противоречия. Это все, что тебя беспокоило?
– У меня такое чувство, будто вы не желаете моего вступления в ваш род, – негромко протянула Эвелина. – Почему? Ранее вы, напротив, всячески подталкивали меня к этому.
– А ты этого хочешь? – По непроницаемым светлым глазам императора было невозможно понять, о чем он думает на самом деле. – Пройти через немыслимую боль, которая заставит тебя забыть свое прошлое, своих родителей и даже собственное имя?
– Вы вновь отговариваете меня.
– Я просто не могу понять. – Император встал и задумчиво прошелся по комнате. – Если ты действительно собираешься пройти через ритуал очищения, то я, конечно, не буду мешать тебе. Да и не имею права. Но почему в таком случае ты продолжаешь лелеять надежду на побег? Как-то не согласуется это с твоим желанием.
– Ну почему же? – Эвелина позволила себе небольшую улыбку. – Вполне согласуется. Если в итоге ритуала я забуду все свое прошлое, то чем это отличается от обыкновенной смерти? Какая мне тогда будет разница, что вы делаете со мной?
– Тогда ты выбрала на редкость мучительный способ для самоубийства. – Император с непонятной злостью резко поставил на стол недопитый бокал, который, не удержавшись, опрокинулся, и рубиновая жидкость лениво закапала на светлый ковер. Но Дэмиен, не обращая на это ни малейшего внимания, продолжил: – Ты хочешь знать, в чем заключается ритуал? Изволь. Со стороны все выглядит очень легко и просто. В специально отведенное для обряда помещение входит человек. В моем присутствии он четко и ясно говорит о своем желании вступить в Пятый род. И через минуту-две его выводят прочь. Пускающего слюни и несмышленого, словно новорожденного младенца. Потом все стандартно – обучение чтению, письму. Ритуал имянаречения. Грубо говоря, он словно заново рождается.
Дэмиен сделал паузу, что-то пристально разглядывая над головой девушки. Когда он вновь начал говорить, его голос звучал на удивление глухо и безжизненно:
– Самое интересное с человеком происходит в те две минуты, которые он проводит наедине со мной. Я знаю, тебе сильно досталось после схватки с пиратами на твоем родном острове. Но испытание, через которое ты прошла по воле Младшей Богини, – ничто по сравнению с ритуалом очищения. Помножь ту пережитую боль в десятки, нет, в сотни раз. Тогда, быть может, получишь слабое представление о сути обряда. Когда каждый миг превращается в вечность, наполненную болью. Когда боль составляет все твое существование. Когда больно не только дышать или думать – жить. Словно с тебя медленно сдирают кожу и обнаженную рану заливают жидким металлом. Но даже это не даст тебе полного представления о том, через что проходят несчастные.
Дэмиен отвернулся к столу, подхватил бутылку с вином и сделал несколько глотков прямо из горла. Эвелина удивленно вскинула брови, когда заметила, как мелко дрожат пальцы императора. Но благоразумно не стала прерывать его рассказ.
– К этому невозможно привыкнуть, – тихо произнес правитель. – Я провожу ритуал многие и многие годы. Но каждый раз после него долгое время не могу заснуть от кошмаров. Когда люди катаются передо мной по полу с пеной у рта, не в силах даже умолять о пощаде. Когда юные прелестные девушки, полные жизни и очарования, в один миг превращаются в жалкое скулящее подобие человека. Боль никого не красит, Эвелина. И я… Я не хочу, чтобы нечто подобное произошло с тобой на моих глазах. Я не хочу собственными руками подвергать тебя этому испытанию.
– Почему?
Вопрос сам слетел с уст девушки. Она испугалась своей смелости и тревожно замерла, выпрямившись на неудобном подоконнике. Но император молчал, поэтому Эвелина позволила себе чуть заметный вздох облегчения. Не услышал. Или не пожелал услышать. Но оно и к лучшему.
