Виталий Бодров - Весь мир на блюдечке сметаны
— Лапти, — фыркнул богатырь — Дядька Совран, их ведь одни пейзане носят, да и то из тех, у кого за душой ни баблона. То ли дело — сапоги!
И, освободив ногу из стремени, полюбовался обувкой — красными кожаными сапогами с железными набойками. Штучная работа, немалых денег стоит.
— Для меня красота не главное, — буркнул я, надевая второй лапоть.
— Да какая красота! Разве ж лаптем приличного пинка отвесишь?
Сапогом, конечно, сподручнее, спору нет, но я на лапти могу такие чары наложить, что пинаемые выше птиц летать будут. Нет, до орлов, пожалуй, не дотянут, а вот ласточек обойдут. Впрочем, зачем это богатырю, он так и без моего чарунства может.
Я попрыгал, привыкая к лаптям. Никак от этой привычки не избавлюсь, хоть и знаю, что они сами к ноге подлаживаются.
— Ох ты ж, вот не везет, — услышал я голос донельзя расстроенного Хреногора. Что там такого случилось, что богатырь заплакать готов?
Дядька богатырь — человек жизнью битый и местами даже покусанный. Потому и рассмотрел беду там, где я увидел обычный межевой камень.
— Ну-ка, что пишут? — заинтересовался я.
— Не читай! — заполошно закричал Хреногор, но поздно.
— Направо пойдешь — коня найдешь, — прочитал я под аккомпанемент утробного воя богатыря. — Налево пойдешь — ….. огребешь. Что огребешь, затерто, не разобрать.
— И так понятно, — пробурчал притихший богатырь. — А прямо?
— А прямо — ремонт дороги. Объезд, — прочитал я.
— Терпимо, — оживился дядька Хреногор. — Могло быть куда хуже. И выбирать ничего не надо. Направо нам.
— Да я и без коня обойдусь, — попробовал я отказаться.
— Хорошо. Предложи сам, — неожиданно легко уступил богатырь.
Ну и кто он после этого? Ладно, прикинем. Прямо нельзя — ремонт дороги. Налево можно чего-то там огрести, богатырь знает, но не говорит и налево не рвется. Значит, только направо и остается, коня искать.
— Ладно, — сдался я. — Твоя взяла.
— А как ты вычислил? — поинтересовался богатырь.
— Ну, обычно, вперед дорога закрыта, налево чего-то там огребешь, а коня у меня нет, значит, направо.
— Вот ты ведун, — укоризненно сказал богатырь. — А простых вещей не знаешь. Дорога налево к Кузьминску ведет, а прямо — к Бояр-городу. Нам же к Краснореченску надо, значит, направо, вон столб-указатель стоит.
Мне стало стыдно. В самом деле, мог бы посмотреть на указатель, привык к тому, что дорогу богатырь прокладывает, совсем думать перестал.
— Ладно, — сжалился надо мной Хреногор. — Пойдем, добудем тебе коня, пока ты свои лапти до дыр не затер.
Хотел я было обидеться и сказать, что он раньше своего коня до дыр затрет, а бабушка вещи на века делала, но передумал. Он же для моей пользы старается, чего дядьку зря обижать?
— Благодарствую, — сказал вежливо. — Мне бы кота лучше, но пусть будет конь, я не против. Для начала.
Едва мы немного отъехали от межевого камня, как лес расступился и перед нами предстало широкое поле. И по нему летел на вороном скакуне могучий воин. Рыцарь, понял я, разглядев его доспехи. Наши на щитах картинки не малюют, богатыря по ударам должны отличать, а не по гербу. И шлем — никогда не понимал, зачем на нем забрало? Не видно же ничего! Да и само слово мне не нравилось. Забрало, отъело, сбежало. У нас так либо о чудовищах говорят, либо об этих… непонятного пола.
Меж тем, рыцарь красиво осадил коня, поднял забрало.
— Приветствую тебя, добрый дядька рыцарь, и тебя, дядька путник. Знаете ли вы законы этого места?
— Нет, — ответил богатырь.
— Конный вступает со мной в поединок. Коли случится ему удача, и победит он, спутник его поедет на моем коне. Если нет — мой противник отдаст мне своего.
— На чем деремся? — деловито спросил богатырь, присматриваясь к прекрасному рыцарскому коню.
— На копьях, как и полагается благородным дядькам, — важно ответил рыцарь. — Пока кто-нибудь не вышибет противника из седла.
— Идет, — согласился Хреногор.
— Тогда назовем друг другу свои имена, как требует того кодекс рыцарства.
— Хреногор меня звать, — представился богатырь.
— Хреногор… и все?
— Мне хватает, — с достоинством ответил богатырь.
— Мое имя — рыцарь Лай-Зелот, владелец замка Лай-о-Буд, вассал дядьки Тагула, графа Поришира. Я готов преломить с тобой копья, благородный дядька!
Хреногор аккуратно достал из чехла копье, внимательно его осмотрел и остался доволен.
— Готов, — сказал он, и оба всадника сорвались с места навстречу друг другу.
Скажем откровенно — я ни минуты не сомневался, кто победит. Наши богатыри не слабее забугорных, даже наоборот, да вот беда — не привычны они к копью. То есть, с собой возят, но в ход почти не пускают. Разве что с такими — залетными. Вот если на мечах, или на булавах переведаться, пусть на секирах даже — другое дело, Здесь наши орлы, люього одолеют.
Оба воина стремительно сближались. Земля комьями летела из-под копыт, сидевшие на поле вороны с недовольным карканьем поднялись в воздух, но далеко улетать не стали, расселись на деревьях поблизости. Видно, в бескровный исход поединка не верили.
Оказалось, что Хреногора я скинул со счетов рано. Копьем он владел ничуть не лучше любого нашего богатыря, но попасть в него копьем было не просто. Мало того, что богатырь дядьке Зелоту попался весьма компактный, так он еще прижался к холке так, что его и видно почти не было. Конечно, рыцарь промахнулся. Разумеется, богатырь тоже не попал. Пришлось повторить, за здорово живешь коня из них никто отдавать не пожелал.
Второй раунд прошел по тому сценарию. Хреногор сумел изловчиться и попасть в щит, рыцарь не сумел и того.
— Какой позор, — сокрушался он, качая шлемом. Забрало при этом сочувственно позвякивало. — Не попасть в щит — такого конфуза я еще не испытывал.
— До старости доживешь — еще не такие конфузы испытаешь, — сообщил ему Хреногор. — Дядька Зелот, может ну их, копья эти? Давай лучше булавы скрестим или, скажем, мечи?
— Только копья, — сказал, как зарезал. Суров рыцарь, ох, суров! — Таков закон этого места, друг мой. Никто уже не помнит, кем эти правила установлены, но мы обязаны их соблюдать,
— Почему это? — удивился богатырь.
— Потому что я так сказал, — надменно сказал рыцарь. — В бой, чужеземец! Покажи свою силу!
Хреногор показал ему руку по локоть и пришпорил коня. Кажется, он вошел в азарт, наши богатыри всегда так, в драку поначалу лезут неохотно, зато потом трое не оттащат. Да и конь рыцарский ему, видно, приглянулся, видать, и впрямь хорош. Я в них не понимаю ничего, везет — и ладно, а лучше еще телегу впрячь. И кучера посадить.
