Владислав Сергеев - Господарь
От предвкушения будущего богатства зачесались ладони. Это послужило поводом, для нового всплеска радости.
"Это точно к деньгам. Ишь, как зудит, много зелени на кармане упадёт!"
Он поймал себя на том, что последнюю мысль произнёс вслух. В дверь постучали.
— Кто там?
Крикнул Валентин.
Дверь открылась и в кабинет вошла женщина, явно пенсионного возраста.
— Вам чего, бабуля?!
С улыбкой поинтересовался чиновник. В его кабинете старики, весьма редкостные гости, они, по большей части, в СОЦСОБЕС[25] ходят. К нему, народ другой возрастной категории. Старушка явно готовилась к походу по высоким инстанциям. Старенькая, застиранная кофточка сияла чистотой. Непонятного цвета и рисунка платочек, тщательнейшим образом выглажен. Вся такая аккуратненькая, домашняя. Её появление заметно развеселило Валентина, настроило на игривый тон.
— Вы кабинетиком не ошиблись, часом?
— Да что ты, сынок, я хоть и старая, а из ума пока не выжила. Я к тебе шла, дело у меня серьёзное. Не про себя, про внучка хлопочу.
— А что случилось?
— Я сяду, а то в очереди настоялась, ноги не держат.
Разместившись на стуле, старушка продолжила.
— Так о чём это я? Ага, я внучка одна ращу, дочка моя с зятем уже восемь лет, как на машине разбились, царствие им небесное. С тех пор со мной живёт. Всё чин по чину, я документы на опекунство оформила, туточки они, со мной все. А дело у меня, мил человек, вот какое, он, после аварии той, не ходит совсем, на коляске ездит. Да только старая коляска совсем поломалась, никто починить не берётся. Так, может, ваш отдел поможет сиротке, а то на мою пенсию новой не купишь. Вы ж по молодёжи, а он, малец совсем, двенадцать годков в прошлом месяце стукнуло. А сынок?
— По инвалидам не к нам бабка. Это в СОЦСОБЕС.
— Была я там, сынок. Нету, говорят у них денег, этих, фондов нема. Может у вас чего получиться. Мне не всю сумму, хоть тысячу гривен бы. А?
— Я сказал, кажется, у нас инвалиды не значатся. У нас здоровые люди. Не ясно?!
Бабулька начала раздражать. Припёрлась, со своим калекой, и всё ей на блюдечке преподнеси.
— Не кричи, я тебе в бабушки гожусь, а ты на меня криком кричишь. Понимаю тебя, но и ты пойми. Ежели и вы не поможете, как мне? Хотела на роботу устроиться, я сорок лет медсестрой проработала, так не берут, старая говорят, молодым работы не хватает.
Слова старушки возымели обратный эффект. В Валентине поднималась удушливая волна злости.
— Так, женщина! Если вы не покинете кабинет и не перестанете мне мешать работать, я вызову охрану! Я сказал, понятным языком сказал, нашему отделу нет никакого дела до калек! Не можете содержать инвалида, сдайте в интернат! А нам не интересны ваши проблемы! Выйдите! Последний раз прошу по-хорошему!
— Иду, иду, только не кричи на меня. Не заслужила я такого крика…
С полными слёз глазами, старушка вышла из помещения. Раздавленная своей неудачей, она забыла закрыть дверь. Злобно выругавшись, Валентин прошёл через весь кабинет и закрыл сам. Часы на стене показывали одиннадцать утра.
"Ещё целый час я не выдержу. Достали! Иду, пообедаю".
Приняв решение, не замедлил воплотить его в жизнь. Уже через минуту закрывал на ключ свой кабинет. На столпившихся в очереди посетителей, совсем не обратил внимания, только угрюмо буркнул, идет, мол, обедать. Остаток дня мало, чем отличался от первой половины, разве только нервное напряжение нарастало. Валентин с нетерпением ждал встречи с финансовым воротилой. Едва рабочий день закончился, стремглав помчался домой, готовиться к важному обеду, возможно, самому важному в его жизни. Супруги не было, опять видно у мамаши своей торчит. Но отсутствие жены не разозлило, а скорее, обрадовало. Можно без лишней спешки и суеты подготовиться. Перекусив бутербродом, принялся за дело. Первым делом достал парадный костюм, практически новый. Он его только пару раз на свадьбы одевал. Пару минут, в раздумье, смотрел на одежду. В нём боролось два желания. Во-первых, он вспомнил, этот костюм, в своё время подарил Ростислав, а потому одевать его не хотелось. Но было и во-вторых, во-вторых он ясно помнил, как утром с ухмылкой его чёрный костюм изучал господин Мюллер. От этого воспоминания краска стыда залила лицо. Валя отдавал себе полный отчёт, что протёртые локти и лоснившиеся лацканы не прибавляют ему шарма и респектабельности. Со злостью принялся утюжить брюки. Десять минут, и об стрелки можно порезаться. Ещё в армии «деды» научили его искусству глажки костюмов. С рубашкой пришлось повозиться подольше.
Всё-про-всё заняло два часа. До встречи целых полтора часа. Не зная, чем себя занять, включил телик. Повезло, попал на неплохой американский сериал про трудную судьбу симпатичных девушек в мегаполисе. Вроде и название какое-то подобное. Смысла не много, но зато барышни снимаются, загляденье. Минут через двадцать пришла жена.
— Привет. Давно пришёл? — крикнула она из коридора, не входя в комнату.
— Давно.
Увидев парадно одетого мужа, удивилась.
— А куда вырядился?
— У меня серьёзная встреча вечером.
— Знаю я твои встречи. Небось, с друзьями водку жрать идёте.
— Представь себе, нет. Меня пригласил… Ульрих фон Штауберг, отобедать.
Ожидая реакции, он, с победоносным видом, замолчал. Однако реакции, судя по выражению лица Марины, не последовало. Это разозлило.
— Ты знаешь кто это?! Это миллиардер из Швейцарии! Неужели не слышала в своём суде, кто вчера прилетел к нам? И кто всю "Старую Европу" забронировал?
До супруги медленно стал доходить смысл сказанного. На лице появилась растерянность. Ноги задрожали и она села ни краешек дивана. Он жалобно пискнул. Диван, в смысле, пискнул.
— Ага, говорили. И он тебя пригласил?
— Ну не тебя же. Видишь, какой умный человек, всего день в городе, а уже узнал, на кого ставку надо делать, кто умеет работать. Так то!
Наполеон при Аустерлице не выглядел так гордо и величаво. Наслаждаясь замешательством Марины, продолжил.
— Теперь все увидят, кто есть кто. Будут в ногах у меня валяться. И ты смотри, ещё раз достанешь меня, всё, точка. Развод оформлю. Думаешь, и дальше со своей мамашей будете помыкать мною? Дудки! Я вам всем покажу! Ясно?!
По испуганному лицу Марины текли слёзы. Всхлипнув, она закивала головой в знак согласия. Если бы её, ещё час назад кто-либо сказал, что Валька может быть таким, она плюнула бы в глаза. А теперь Валентин плюёт ей в душу. Он наслаждался видом насмерть перепуганной супруги. Звон часов привлёк внимание. Остался час.
— Ладно, не реви. Пока не брошу. Где Васька?
— Я… сына… у мамы …оставила…
