Питер Дэвид - Долгая ночь Примы Центавра
Но с другой стороны, возразил Вир сам себе, я ведь убил предшественника Лондо, так что мне ли говорить об уважении…
Если дело обстоит именно так… Если Лондо попался в сети какого-то заговора, кто мог бы стоять за этим?
Дурла. Вот ответ на все вопросы.
Допустим, рассуждал Вир, Дурла каким-то образом шантажирует Лондо. Допустим, он раскопал что-то очень грязное в грязном прошлом Лондо, и вытребовал власть в обмен на молчание. И пока уговор соблюдается, он держит Лондо на коротком поводке.
Однако интересно, что же такого мог узнать Дурла, чтобы заставить Лондо смириться? Ведь, в конце концов, величайшие и ужаснейшие деяния Лондо вовсе не были секретом, наоборот, они были той частью его резюме, которая как раз и позволила ему обойти других претендентов на вакантную должность императора. Что же такого мог натворить Лондо, что было бы еще отвратительнее?
Все это дело привело Вира в крайнее раздражение. У Вира возникло тревожное предчувствие, что он также может попасть под удар. Дурла, несомненно, знал всю его подноготную, так что все, конечно, зависит от того, насколько серьезно Дурла воспримет его, как угрозу, и от того, окажется ли Вир - намеренно или нет - помехой для Дурлы на пути к достижению его целей, какими бы они ни были.
У Вира закружилась голова, и он, наконец, открыл свою дверь и вошел в резиденцию, и чуть ли не на фут подпрыгнул вверх, услышав чей-то голос:
- Привет!
Вир прислонился к стене, схватившись за свое основное сердце.
- Мистер Гарибальди, - сумел, наконец, выдавить он из себя. - Что вы здесь делаете? Как вы сюда вошли?
- Когда работаешь начальником службы безопасности, - ответил Майкл Гарибальди, поднимаясь с кресла, в котором он, удобно устроившись, поджидал Вира, - у тебя накапливается некоторое количество кое-каких полезных вещей. И ты так к ним привязываешься, что не можешь расстаться, даже когда поднимаешься вверх по служебной лестнице на пост главы службы охраны Президента Альянса. Кстати, о Президенте… он хотел бы вас видеть.
- В самом деле?
- Да. А что? Что вам не нравится?
- Не нравится? - Вир попытался хихикнуть. - С чего вы взяли?
- Ну, когда вам что-нибудь не нравится, вы начинаете слегка похлопывать ладонями, как раз так, как сейчас.
- Что? Ах, это. Нет, нет… Просто у меня сейчас небольшие проблемы в малом круге кровообращения, и я пытаюсь разогнать кровь. - Вир некоторое время молотил ладонями, а затем продолжил. - Ну, кажется, все в порядке, - и он крепко сложил руки на груди. - Зачем Президент хочет меня видеть?
- Не могу знать. Как всегда… «Наше дело не спрашивать, наше дело или то, или это»… ну, сами знаете.
- Да, конечно, знаю. Хотя… пожалуй, на самом деле не знаю. «Наше дело или то, или это»… или «что»?
- Или исполни, или умри.
- Ах! Какое изумительное высказывание. - прокомментировал Вир без всякого энтузиазма в голосе.
- Просто цитата. «Атака легкой кавалерии». (20)
- Ох! А «кавалерия» - это что, опасная болезнь?
Гарибальди, ухмыльнувшись, вздохнул и направился к двери.
- Объясню по дороге, - сказал он.
Они вышли и направились по коридору. В голове Вира воцарился еще больший беспорядок. Гарибальди, как всегда, даже не намекнул, что у него на уме. Что он знал? Как много он знал? И что Вир знал о том, о чем знал Гарибальди?
Гарибальди болтал о чем-то абсолютно постороннем. Вир продолжал улыбаться и периодически поддакивать, старательно делая вид, что он внимательно слушает, чего на самом деле, конечно, не было. И тут он краем глаза заметил нечто.
Видение появилось буквально на одно мгновение, а когда Вир повернулся, чтобы посмотреть внимательнее, оно уже исчезло. Вир моргнул, протер глаза, и попытался еще раз заметить что-нибудь, сам не понимая толком, что же он стремится увидеть.
- Вир, у вас все в порядке? - спросил Гарибальди. На этот раз в его голосе в самом деле слышалась некоторая озабоченность.
Вир попытался восстановить в памяти то видение, которое обеспокоило его. Кажется, это был некто в плаще с капюшоном, низко надвинутым на насмешливо скривившееся лицо. Но этот некто исчез настолько быстро, что Вир спросил себя, уж не померещилось ли ему все это из-за стресса.
Да, именно так - стресс. Большего стресса, чем сегодня, он еще никогда не испытывал. И самое мерзкое, что у него по-прежнему нет никакого представления о том, из-за чего же он этот стресс испытывает.
С большей откровенностью, чем было уместно в данной ситуации, Вир ответил:
- Нет, мистер Гарибальди, нет, у меня не все в порядке. И знаете что? Знаете, что хуже всего? - Гарибальди озадаченно помотал головой. - Хуже всего, - продолжил Вир, - что, если бы у меня было все в порядке, то это оказалось бы столь необычно, что у меня, наверно, душа ушла в пятки, и я не знал, что же делать. Понимаете, о чем я?
- Ага. Пожалуй, понимаю. Боитесь потерять бдительность.
Но Вир покачал головой.
- Нет, не совсем так. Не то, чтобы я этого боялся. Я просто забыл, каково это.
- Вир, - медленно сказал Гарибальди, - учитывая, что происходило здесь… и что творится сейчас на Приме Центавра, вы за это не обижаться на судьбу должны, а возносить хвалу за этот благословенный дар.
- Ага, благословенный дар судьбы, - отозвался Вир. - Определенно, Великий Создатель благословил меня самым извращенным способом.
* * *
При появлении Вира Джон Шеридан поднялся из-за своего рабочего стола. Одетый в обычный темный костюм, он провел ладонью по своей аккуратной, начинающей седеть бороде и задумчиво посмотрел на Вира. Тот попытался разглядеть на лице Президента какой-нибудь намек, который подсказал бы ему, в чем суть проблемы. Но Шеридан, который занимал пост Президента Межзвездного Альянса уже почти целый год, был слишком опытным политиком, чтобы позволить хоть что-то разглядеть на своем лице. За четыре года знакомства с этим человеком, Вир ни разу не видел, чтобы Шеридан ввязался во что-нибудь, как следует не подготовившись.
- Вир, какое удовольствие увидеть вас, - сказал Президент, протягивая ему руку. - Я надеюсь, ваше путешествие на Приму Центавра и обратно прошло без происшествий?
- О, да. Наилучший вариант космического путешествия. Когда ничего не происходит.
Вир крепко потряс руку Шеридана. Это была одна из многочисленных человеческих традиций, к которым ему пришлось привыкнуть. Ему вдруг вспомнилось первое прибытие на Вавилон 5 - от страшного волнения его руки стали тогда чрезвычайно влажными.
Виру навсегда запомнилось, как он безуспешно пытался сохранить остатки достоинства, вытирая взмокшие ладони об штанины. И какое выражение появилось при этом на лице тогдашнего капитана станции Синклера. И как Лондо посторался просто поскорее убрать Вира с глаз подальше.
