Александр Змушко - Между Мирами
Девушка томно вздохнула. Провела язычком по пунцовым губкам.
-- Ну так как, не спасёшь меня, сладкий молодец?
-- Эмм...кгм, -- откашлялся я. -- Нет, пожалуй, кгм, нет.
Девушка не особенно огорчилась.
-- А, быть может, жаркий молодец хочет ко мне забраться? Я тут книжку из хрустального шара скачала, интересную, с картинками. Индийская, "Кама с утра" называется... Ну, кому с утра, а кому и с вечера...
-- Эгм, -- осторожно сказал я. -- Нет, наверно, я всё-таки, откажусь... Я тут друга ищу...
-- Бебебе, -- мрачно сказала принцесса. -- Ну и иди тогда. Нечего тут торчать.... Под моими сиськами.
И захлопнула ставни.
Принцессу было жалко. Но приобретать безбашенную нимфоманку на закорки не хотелось. Тут с Юбиби не знаешь что делать. Да ещё и лес этот, непонятный...
-- Вали отсель! -- донёсся вдогонку возмущённый голос сладкой девицы.
На следующей поляне, тесно окружённой вековыми дубами, горел костёр. Его жаркие багровые языки лизали воздух. Он потрескивал и рассыпал золотые искры.
Вокруг огня стояли: Алина, Мелисанда, Олександра, Женевия, Феодора, Феофания и Ллаша. Наши штатные ведьмы. Всех их я уже видел, порой - вместе, порой - поодиночке, но никогда - в ТАКОМ обличье. Одежда с них была сорвана или разодрана, тела разрисованы каббалистическими знаками, и они весело прыгали вокруг костра.
Забавно наблюдать остатки цивилизации: Олекса приплясывала голая, но в очках; Женевия стянула с себя юбку и трусы, но осталась в блузочке; Алина была в шортах, но топлесс; Феодора - в одной расстёгнутой рубашке. Феофания и Ллаша были голыми глобально, если не считать маникюра и макияжа.
У Алины и Мелисанды оказались милые хвостики - длинные, гладкие и заканчивающиеся стрелочками-сердечками. Не те, которые на голове, а те, что растут из попы. Олександра прямо на моих глазах опустилась на колени и нежно облизала хвостик Мелисанды. Та отчаянно покраснела.
Я наступил на ветку, и она хрустнула.
Классика жанра.
Ведьмочки оторвались от своих неприличных занятий.
-- Хах, привет, Алекс! -- поприветствовали они меня.
Феофания и Ллаша прижались ко мне с двух сторон.
-- А ты не хочешь с нами остаться, -- жарко прошептали они, -- поскакать у ведьмовского костра?
Вот счастье-то привалило. Если бы мне не нужно было искать Юбиби...
Я нежно чмокнул каждую из них в щёчку.
-- Нет, девушки, простите, мне нужно искать друга...
-- Мы твои друзья, -- заверили меня девушки, прижимаясь ещё сильнее.
Фео легонько куснула меня за ушко.
-- Ничуть не сомневаюсь, -- поспешил согласиться я. -- Но я ищу определённого такого друга... Так что... простите, девушки, но мне и правда нужно идти.
-- Ну и ладно, -- не слишком огорчились они, и пустились в вакханалический хоровод.
Там, где их пяточки касались земли, изо мха вскакивали бледные головы поганок.
Я осторожно отступил назад, прочь из ведьминого круга.
Феофания послала мне на прощание огненный поцелуй: он золотой птицей впорхнул над поляной и приземлился прямо в ладонь. Я оторопело взглянул в неё. Там лежала аккуратно сложенная бумажка, пахнущая французским парфюмом. На ней был записан номер телефона.
Песня ударила меня вдогонку, словно волной.
Смейся, смейся, тихий омут,
Пейся, кислое вино!
Мир по-новому повёрнут:
Гранью? Пьянью? Всё равно!
Муравейник человечий,
Совокупность грешных рыл,
Резче! Груди, спины, плечи -
Ты мне жалок, ты мне мил!
Я стихи, как шарик в лузу,
Загнала бы к чёрту в пасть,
Чтобы, сбросив, как обузу,
Окончательнее пасть!..*
Стихи авторства Хел*
Улыбнувшись, я шагнул в лес.
Звуки безумной оргии затихли вдали.
И где же, всё-таки, Юби, чёрт возьми?!
Быть может, стоило попросить совета у ведьмочек, но мне отчего-то кажется, они не станут помогать. Приход Леса для них - возможность сбросить оковы, безумная вечеринка в час торжества. Что им какой-то пропавший фантом?
Поэтому я брёл по лесу в полном одиночестве.
Иногда я слышал голоса других заплутавших.
-- Эй, -- донёсся голос секретарши Эмпуса, Олечки, миловидной шатенки с восьмого этажа. -- Погоди, Танюша, тут эта штука меня схватила и не отпускает.
-- В каком таком смысле?
-- Да вот этот... Гигантский горох. Он меня стеблем опутал и усиками лапает. Ай! Ой!
-- Что случилось?!
-- Да... ой! Это! В таких местах лапает!!!
-- Это в каких?!
-- Полез под юбку! Ну, сделай же что-нибудь!!!
Послышались звуки борьбы.
-- Погоди, я щас тебя освобожу... Ух, и крепкий же он! Эй! Ыы.... Олечка, гм... в общем, по-моему, мы теперь в одной тарелке... А я между прочим, нижнее бельё сегодня не одела....
Я шагнул к зелёным зарослям... и остановился.
-- Ну, вообще-то, это приятно, -- задумчиво сказал первый голос.
-- Ага, -- подтвердил второй. -- Щекотно, хихи. Вот же зараза, словно знает, где ласкать.
-- Ага!
-- А давай, когда всё закончится, мы заберём его к себе в кабинет. Будем использовать его для релакса.
-- А что, а давай. Ох, как волшебно.
-- Ууууу...
Я сделал шаг назад. В моих услугах не нуждались, судя по всему.
Не нуждались и в другом месте.
Проходя по краю пляжа, возле бирюзовых волн, из-за причудливо изогнутых пальм, я услышал сладострастные голоса.
-- О, ойой... А-ах... ай-ай... Так вот они какие, хентайные монстры... Дай, дай я поглажу его тентакли... ай, Юми, сейчас моя очередь!
Кажется, японские экскурсантки нашли свою фантазию. Я не стал им мешать. Пошёл вдоль побережья, но очень скоро дорогу преградили скалы, и я снова свернул в джунгли. Порой мне казалось, что я иду по крыше зданий - трухлявых, прогнивших. Кое-где кровля провалилась, открывая доступ вниз, в катакомбы и храмы. В помещениях под ногами поблескивали груды золота и драгоценных камней: сияли кругляши старинных монет, мерцали таинственно и загадочно лунные камни, кровавым блеском отливали рубины, слитками солнечного света лежал янтарь.
Но я не стал рисковать.
А время встреч ещё не закончилось. Едва я прошёл между двумя громадными баньянами, как лес предподнёс мне новый сюрприз. Навстречу мне выехала легкомысленно одетая девица, в кокетливой красной шляпке. Верхом на внушительном сером волке.
-- Вперёд, мой дикий зверь! -- воскликнула она. -- О, какой славный мальчик!
Волк оскалил клыки и зарычал.
-- Нет-нет, -- хлопнула она его веером по морде. -- Мы не будем его есть. Мы спросим у него дорогу. И не ревнуй, мой сладкий. Ты же знаешь, для меня ты - единственный.
Девушка поправила корсаж, её грудь заманчиво колыхнулась в низком декольте.
-- А вы не знаете, где три поросёнка? -- томно поинтересовалась она. -- Мы ищем их уже битый час! Они не отдали нам карточный долг...
