Гай Кей - Самая темная дорога
Шарра взглянула на нее.
— Они не имеют для тебя значения, правда? — спросила она. — Интересно, а вообще есть то, что имеет для тебя значение?
— Среди цветов? — подняла брови Джаэль. Затем, помолчав, ответила: — Были цветы, которые имели значение: цветы у Дан Моры, когда начал таять снег.
Шарра помнила. Они были красные, красные, как кровь жертвы. Она снова взглянула на свою спутницу. Стояло теплое утро, но в своих белых одеждах Джаэль выглядела холодной как лед, и в ее красоте чувствовалась режущая острота. В самой Шарре тоже было немного мягкости или спокойствия; у мужчины, за которого она собиралась замуж, на всю жизнь останется шрам от брошенного ею кинжала, но у Джаэль все было по-другому, она провоцировала.
— Конечно, — пробормотала принцесса Катала. — Эти цветы должны иметь значение. А что-нибудь еще? Или абсолютно все должно возвращаться по кругу к Богине, чтобы пробиться к тебе?
— Все действительно возвращается к Богине, — машинально ответила Джаэль. Но потом, помолчав, нетерпеливо продолжала: — Почему все задают мне такие вопросы? Что именно все вы ожидаете от Верховной жрицы Даны? — Ее глаза, зеленые, словно трава под солнцем, с вызовом смотрели в глаза Шарры.
Шарра пожалела о том, что заговорила об этом. Она все еще оставалась чересчур импульсивной, и это часто заводило ее слишком далеко. В конце концов, она гостья в Храме.
— Ну… — извиняющимся тоном начала она. Но продолжать не смогла.
— В самом деле! — воскликнула Джаэль. — Понятия не имею, чего от меня хотят. Я — Верховная жрица. Я владею магией, я держу под контролем жриц Мормы, а Дана знает, как это трудно — из-за Одиарт. Мне надо хранить ритуалы, давать советы. В отсутствие Верховного правителя мне приходится править королевством вместе с канцлером. Как я могу не быть такой, какая я есть? Что вы все от меня хотите?
Поразительно, но ей пришлось отвернуться к цветам, чтобы спрятать лицо. Шарра смутилась и на мгновение растрогалась, но она родилась в стране, где проницательный ум необходим для выживания, и она была дочерью и наследницей Верховного правителя Катала.
— Ты ведь не только со мной сейчас говорила, правда? — тихо спросила она. — Кто те, другие?
Через мгновение Джаэль, которая, кроме всего прочего, обладала еще и мужеством, обернулась и посмотрела на нее. Ее зеленые глаза оставались сухими, но в глубине их застыл вопрос.
Они услышали на тропинке шаги.
— Да, Лила? — произнесла Джаэль, не успев еще повернуться. — Что случилось? И почему ты продолжаешь ходить туда, где тебе быть не положено? — Слова были суровыми, но тон — на удивление — нет.
Шарра взглянула на худенькую девушку с прямыми светлыми волосами, которая кричала от боли, когда в небе появилась Дикая Охота. На лице Лилы отразилась некоторая робость, но не слишком сильная.
— Прошу прощения, — сказала она. — Но я думала, вы захотите знать. Ясновидящая сейчас в том домике, где жили Финн и его мать вместе с малышом.
Выражение лица Джаэль быстро изменилось.
— Ким? Правда? Ты держишь связь с самим этим местом, Лила?
— Кажется, да, — серьезно ответила девушка, словно это было чем-то совершенно обычным.
Джаэль долго смотрела на нее, и Шарра, не все понимая, увидела жалость в глазах Верховной жрицы.
— Скажи, — мягко попросила девушку Джаэль, — ты видишь Финна? Там, где он сейчас находится?
Лила покачала головой.
— Только тогда, когда их призывают. Я видела его тогда, хотя и не могла говорить с ним. Он был слишком… холодным. И там, где они сейчас находятся, для меня слишком холодно, я не могу пойти туда за ним.
— И не пытайся, Лила, — вздохнула Джаэль. — Даже не пытайся.
— Это не имеет никакого отношения к попыткам, — просто сказала девушка, и что-то в ее словах, спокойное смирение, тоже вызвало в душе Шарры жалость.
Но обратилась она к Джаэль:
— Если Ким находится поблизости, мы можем поехать к ней?
Джаэль кивнула головой.
— Мне надо с ней кое-что обсудить.
— Здесь есть кони? Поехали.
Верховная жрица слабо улыбнулась.
— Вот так просто? Есть разница между независимостью и безответственностью, моя дорогая, — пробормотала она с отмеренной деликатностью. — Ты — наследница своего отца и невеста — ты не забыла? — наследника Бреннина. А мне поручено управление половиной Бреннина. И мы еще ведем войну, или ты об этом тоже забыла? На этой дороге в прошлом году были убиты цверги. Нам придется организовать для тебя охрану, если ты намереваешься ехать со мной, принцесса Катала. Прошу извинить, я покину тебя, чтобы заняться этими деталями.
И она плавно прошла мимо Шарры по усыпанной гравием дорожке.
Месть, грустно подумала принцесса. Она вторглась в очень личную область и только что заплатила за это. Кроме того, она понимала, что Джаэль права. Но это делало выговор еще более досадным. В глубокой задумчивости она повернулась и вслед за Верховной жрицей вернулась в Храм.
В конце концов прошло довольно много времени прежде, чем эта небольшая экспедиция двинулась по дороге к озеру, в основном из-за того, что этот самонадеянный толстяк, Тегид, которого Дьярмуд выбрал своим поручителем в их бракосочетании, отказался отпустить ее без своего сопровождения, даже под охраной жрицы и стражников из Бреннина и Катала. И поскольку в столице был только один конь, достаточно крупный, чтобы выдержать непомерный вес Тегида, а этот конь находился в казармах Южной твердыни в противоположном конце Парас Дерваля…
Уже почти наступил полдень, когда они выехали, и, следовательно, они уже никак не могли повлиять на то, что произошло.
В предрассветные часы того утра Кимберли, спящая в домике у озера, прошла по узкому мосту над пропастью, наполненной безымянными, бесформенными ужасами, и, когда она уже стояла на другой стороне, к ней во сне подошел человек без лица, и в этом тоскливом, гибельном месте в ней зародился уродливый страх.
Она заметалась с боку на бок на своей кровати в Домике, не просыпаясь, подняв одну руку бессознательным жестом, защищаясь и отгоняя этот страх. В первый и единственный раз она сопротивлялась пророческому видению, стремилась изменить образ того человека, который стоял перед ней на противоположной стороне пропасти. Чтобы изменить, а не только заранее увидеть нити, вплетенные во время на Станке Великого Ткача. Напрасные усилия.
Ибо Исанна сделала Ким Ясновидящей именно для того, чтобы ей приснился этот сон, и пожертвовала ради этого своей душой. Она так и сказала тогда. Так что Ким не испытала удивления, только ужас и неприятие, беспомощность перед лицом этой суровой неизбежности.
