Личия Троиси - Талисман власти
Слабый луч озарил пространство вокруг нее, и она услышала голос:
— Добро пожаловать.
— Где Сеннар? — спросила Ниал, даже не спрашивая, где она находится и с кем разговаривает.
— Он в безопасности, он осматривает мой дворец, — проговорил голос.
Ниал беспокойно оглянулась. Вдоль стен зала проступили широкие арки с массивными колоннами. Одна арка была даже на потолке. Сквозь них Ниал могла видеть ночное небо: оно было странным на вид, светящимся, полным огромных звезд и планет, неизвестных Ниал.
— Отведи меня к Сеннару, прошу тебя, — стала умолять девушка.
Из арки на потолке появилась старая женщина с длинными седыми волосами, собранными в белоснежный хвост, со спокойным, строгим лицом. Облачена она была в длинное белое одеяние, подпоясанное серебряным шнуром. Женщина шла торжественной поступью. Первое, что отметила Ниал, ее глаза — глубокого синего цвета.
— Он в безопасности, ты не видишь? — сказала женщина.
Через арку Ниал увидела мага, поднимающегося по лестнице.
— Почему бы нам не поговорить немного наедине, Сирен? — добавила старуха.
Услышав это имя, Ниал содрогнулась.
Старуха снова появилась, на этот раз из арки сбоку.
— Извини меня, я не должна была называть тебя тем именем, которое ты ненавидишь. Тебя ведь зовут Ниал, не так ли?
— Кто ты? — спросила полуэльфийка.
— Тоолан, — ответила старая женщина, — стражница Храма. Та, что хранит четвертый камень, который ты ищешь и из-за которого пришла сюда. Верно? — Она показала пальцем на серый самоцвет, сиявший у нее во лбу, между бровями.
Ниал почувствовала облегчение.
— Да, я пришла сюда за ним, — ответила, успокоившись, полуэльфийка.
— Хорошо, — продолжила Тоолан. — Я хочу отдать его тебе, не бойся. Думаю, что ты достойна. — Она помолчала минуту, потом добавила вполголоса: — Если ты хочешь, то я отдам его тебе.
«Наконец-то встретилась благоразумная стражница», — подумала Ниал.
— Тогда отдай мне его и отпусти меня. Это место заставляет меня нервничать.
Старуха улыбнулась:
— Могу тебя понять… А я это место люблю. Тут все как я того желаю: время, пространство, жизнь.
— Откуда ты знаешь, что я ищу камень? — спросила Ниал. — Другие стражники не знали об этом.
— Я властвую над Временем, — сказала Тоолан. — Я знаю многое из того, что неизвестно другим.
Ниал замолчала, ожидая, что старуха отдаст ей камень, но та продолжала смотреть на Ниал, не произнося ни слова. Девушка опустила глаза.
— Ты спрашиваешь себя, почему я не отдаю тебе камень? Потому что я знаю — ты не хочешь его, — сказала, улыбаясь, Тоолан.
— Нет, я его хочу… Он нужен мне, чтобы победить Тиранно.
— Не хитри со мной, Ниал. Я прожила больше тысячи лет. Столько уже людей стояло на том же месте, где сейчас стоишь ты, надеясь получить то, что я могу тебе дать. Я могу ясно читать твои мысли, я хорошо знаю твой язык. Ты не хочешь получить камень.
Старуха села, положив ногу на ногу, Ниал поступила так же. Неожиданно полуэльфийка испытала чувство доверия к этой женщине.
— Ниал, ты не хочешь делать того, что делаешь. Ты не хочешь получить этот камень так, как хотели этого другие. Однако ты должна взять его, потому что, если ты не сделаешь этого, Всплывший Мир исчезнет, растерзанный Тиранно. Поэтому, хотя ты и ненавидишь свою миссию и тот талисман, который висит у тебя на шее, сделай то, что должна. Ты ведь знаешь, что иначе поступить не можешь. И об этом сейчас думаешь.
Так оно и было.
— Ну что же, Ниал. В том, что ты делаешь, нет необходимости.
Ниал быстро подняла голову.
— Ты думаешь, что от Тиранно исходит все зло, тебе сказали, что, если он будет побежден, мир восстановится. Так вот, это — неправда. Мира тут не было никогда.
— А пятьдесят лет Наммена? — изумленно спросила Ниал.
Тоолан улыбнулась:
— Наммен правил в течение одного десятилетия, потом умер от лихорадки в расцвете сил. После него на трон взошел деспот и правил так, будто все — вода, воздух, земля, жизнь — принадлежит ему. Для того чтобы не было никого могущественнее, он убил и сослал многих магов, заклеймил их печатью позора. Он вел войну против своих внутренних врагов и расколол надвое Землю Дней. В те же самые годы Мархен начал властвовать в Земле Огня, пролив кровь отца Моли, Дэба. Того, который стал королем, убив своего отца. В это же время в Земле Воды сражались люди и нимфы. Люди желали изгнать нимф. Так все и происходило: это была не война между разными Землями, в каждой Земле шла война или творились несправедливости.
— Не могло быть так, как ты рассказываешь, — возразила Ниал. — Мне все говорили, что до Тиранно повсюду царил мир!
— Это сказала тебе Соана, — ответила старуха, — но Идо дал тебе понять, что все было не так. Не было войн между Землями, но это не значит, что царил мир. Тот, кто не жил в те годы, говорит о них как о счастливом времени. Ведь если жители этой Земли узнают, что мира никогда не было, они утратят надежду и умрут.
— Не могло быть так, как ты рассказываешь, — повторила Ниал с меньшей убежденностью.
— Жестокость и ненависть укоренены в сердцах жителей этого мира, и Тиранно — лишь порождение этой ненависти: ею он порожден, ею питается. Если даже ты сегодня победишь его, завтра родится новый Тиранно. Жизнь и смерть всегда следуют друг за другом, добро и зло всегда воюют, такова природа этого мира. И не Тиранно породил зло на этой Земле.
Ниал не знала, что думать.
— Ты хочешь сказать мне: то, что я делаю, бесполезно?
— Я говорю тебе, что ты не должна этого делать, если не хочешь.
— Но мои соотечественники были истреблены, и люди продолжают умирать.
Тоолан улыбнулась:
— Что до тех, кто умер, то ты отлично знаешь — ничего не поделаешь. Что до тех, кто еще жив, то всех ты не спасешь, и я знаю, что твоя цель — иная. Ты начала этот путь, потому что должна была, но на самом деле не почувствовала, в чем твоя миссия.
Ниал не знала, что ответить. Старуха сказала правду: Ниал собирала камни, потому что считала это своей судьбой, думала, что другой цели у нее нет. Если бы она не пустилась в этот путь, наверное, не знала бы, зачем нужна ее жизнь.
Старуха бросила на нее взгляд, полный сочувствия:
— Я знаю, сколько ты вынесла: смерть Ливона, истребление твоего народа, смятение. Я читаю в твоем сердце, и мне понятно, какие мысли и заботы одолевают тебя.
Ниал поняла, что в ее глазах сейчас была мольба, глубочайшее желание быть понятой и утешенной.
— Еще я знаю: много раз, во время битвы, ты надеялась, что смерть заберет тебя.
