Александра Руда - Ола и Отто 2
— Так вот почему ты на отшибе поселилась, — догадалась я. — Еще бы, с таким-то мужем!
— Ничего ты не понимаешь! Не бьет, вредных привычек не имеет.
— Да уж, — хмыкнула я. — Каждый месяц становиться… мохнатеньким — это не вредная привычка. Это образ жизни.
— Как будто человек, по ночам копающийся в трупах, лучше! — обиделась Стефа.
— Во-первых, не каждую ночь. Во-вторых, за это деньги платят. Ты лучше расскажи, как вы познакомились-то? Не каждый день на улице оборотня встретишь.
— Я его соблазнила! — гордо поведала одноклассница. — Специально поехала в соседний город, взяла с собой приворотное зелье. Смотрю, сидит в кабачке такой себе симпатичный одинокий мужчина, ну я ему в пиво зелье и подсыпала. Потом оказалось, что он оборотень, но жениться не против. И я не против! Хоть плохонький, да свой.
— И что, теперь каждый месяц он по округе бегать будет?
— Он не опасный, — махнула рукой Стефа. — Я его так мясом закармливаю, что ему есть долго не хочется.
Я задумалась. Действительно, когда мы встретили оборотня, моя шпилька в волосах не подавала никаких сигналов. Но это еще ничего не значит! В ТОТ момент зверь был неопасен, а в другой?
— К тому же, — продолжала ведьма. — На эти дни я специально делаю себе выходные. Чтобы никого опасности не подвергать.
— Послушай, — как можно мягче сказала я. — Я тебя понимаю. Но я не могу допустить, чтобы оборотень гулял по улицам моего родного города. Да, пусть сейчас он мирный и сытый. Но это же зверь! Все равно зверь, что ты с ним ни делай!
— Я открылась тебе, — заплакала Стефа, — а ты моего мужа убить хочешь?
— Не убить. И я не донесу в Магическое управление, если ты мне пообещаешь посадить его в подвале на цепь.
— Я своего мужа на цепь садить не буду! Ни за что! Ведь есть же какие-то зелья, сдерживающие агрессивность? — сказала Стефа.
— Есть, — согласилась я, порывшись в памяти. — Но они значительно укорачивают жизнь.
— Лучше быть вдовой, чем одинокой!
Я вздохнула. Логика железная.
— Стефа! Чтобы сварить такое зелье, нужно быть не только первоклассным специалистом, но и иметь довольно редкие и безумно дорогие ингредиенты. Поверь, тебе это не под силу!
Одноклассница зарыдала, размазывая слезы по щекам руками. Я немного подождала, пока пьяная истерика не пошла на убыль, и окатила женщину ледяной водой.
— Сссспасссибо, — икнула ведьма.
— Так что решаем?
— Садим на цепь, только когда он обернется, ты с ним разговаривать будешь!
— Привет семье! Чей он муж?
— А идея чья!
— Стефа, я просто не хочу, чтобы это милое мохнатое существо грызануло какую-нибудь из моих сестер! Пусть это звучит грубо, но мне нет дела до ваших семейных проблем.
— Цепь нужна серебряная?
— Сойдет и обычная, но покрепче. От серебряной ему может быть больно.
Стефа куда-то ушла и вернулась с толстенной цепью, заканчивающейся крепким железным ошейником.
— Предыдущие хозяева орочьего волкодава держали.
Я волкодавов, которых вывели степные орки, видела только на картинках. Огромных, с молодого бычка размером, злющих животин мало кто рисковал держать в качетсве домашнего любимца.
— Хорошие хозяева.
— Гномы. Что с них возьмешь? За каждую копейку готовы удавиться. Небось, хранили тут свои сбережения.
За гномов мне стало обидно, но я промолчала. Как подсказывал мне мой нюх, в этом доме гномы гнали самогон — спиртовыми испарениями пропитались все стены, а уж я этот запах учую всегда. Самогоноварение наверняка было нелегальным, и собачка надежно отваживала незваных посетителей.
Я несколько раз глубоко вдохнула. Дело сейчас предстояло нешуточное, требующее всей моей смелости и решительности.
— Я буду его звать с куском мяса в руке, — сказала Стефа. — А ты, когда он отвлечется, накинешь на него ошейник. Достаточно попасть по шее, он самостоятельно застегнется. Гномья магия!
Я поежилась.
— Давай наоборот? Я зову, ты кидаешь.
— Ты думаешь, мой муж возьмет мясо из чужих рук?
Мне казалось, что обычный мужчина возьмет еду из любых рук, но свое мнение я оставила при себе.
Стефа вышла на крыльцо и, помахивая куском мяса размером с пол-свиньи, позвала:
— Руперт! Руперт! Иди кушать, мой котик!
Я поперхнулась. Котик?
Знакомый по встрече к переулке «котик» скоро появился, легко перемахнув через забор. Я приготовилась кидать в него ошейником, надеясь только на благосклонность Госпожи Удачи. В то, что я попаду ошейником так, чтобы он наделся на шею чудовища, мне не верилось, но вдруг?
— Руперт, Руперт! — ласковым голосом говорила Стефа.
Я помолилась и размахнувшись, кинула ошейник. Он не только не попал по шее оборотня, но даже до него не долетел.
— Ёшкин кот!
Следующая попытка оказалась удачной. Видно, Ёшкин кот не любил представителей собачьего рода. Виляющий хвостом оборотень бросил мясо и крутнулся на месте. Вот тут-то я и поняла, где слабое место нашего плана! Мы не додумались закрепить цепь хоть на чем-нибудь и я держала ее в руках, не представляя, что дальше делать.
От движения Руперта меня сдвинуло с места. Но когда оборотень, обнаружив себя в ошейнике, рванул бежать, я поняла, что мне пришел смертный час — меня поволокло к забору. Самое худшее состояло в том, что разжать руки на проклятой цепи мне не удавалось — от страха пальцы намертво вцепились в железо.
— Мааааамаааа! — взвыла я, глядя, как стремительно приближается ровный ряд досок. Я понимала, что у оборотня хватит сил пробить моим телом забор и поволочь дальше, но что тогда будет со мной?
Хрясь! В глазах у меня померкло…
— Ольгерда! Ольгерда!
Я открыла глаза, в голове шумело, все тело ломило. Болело все и везде, причем очень сильно. Мокрая одежда противно липла к телу. Я лежала около забора, а Стефа с причитаниями лила на меня холодную воду.
— Ты жива?
У меня были некоторые сомнения по этому поводу, а после попыток пошевелить конечностями сомнения перешли в твердую уверенность.
— Я умираю!
Стефа выронила кувшин и схватилась за голову. Я полежала еще немного и спросила:
— Что это за звуки?
— Цепь за забор зацепилась, — сказала Стефа. — И Руперт вырваться пытается.
— Получится?
— Не знаю! Этот забор еще гномы делали.
— Значит, не получится.
— Ольгерда, а ты ведь разговариваешь!
— Да. И?
— Это значит, что ты не умираешь!
— Нет, — прохрипела я. — Это мои последние предсмертные слова, которые ты будешь помнить всю жизнь!
Стефа закрыла лицо руками.
— Я так виновата перед тобой!
