Оксана Панкеева - О пользе проклятий
Хлопнула дверь и простучали по коридору каблучки.
— Вспомнил ещё что-нибудь? — спросила Стелла. — Гипотезы наших гениев тебе ничего не напомнили?
— Я её не насиловал, — только и смог сказать Кантор.
— Вот в это охотно верю. Попробуй ещё что-нибудь вспомнить.
Кантор закрыл глаза и перевернулся на спину.
— Меня что, били? — спросил он. — Или я сам упал?
— Не то, чтобы били… Но разок приложили.
— Чем?
— Кулаком, дружок. Голым кулаком. А затылок ты рассадил о ступеньки в подъезде, когда падал.
— Кто? За что?
— Ты же слышал, за что. Ребята считают, что ты виноват. А его высочество не любитель долгих разборок. Как тебя угораздило туда вернуться? Он тебя увидел и тут же, не говоря ни слова, приголубил по-геройски. А кулак у его высочества сам знаешь, какой. Радуйся, что череп не треснул. Попробуй вспомнить по порядку. Вот слушали вы музыку. Дальше что?
— Куда-то ходили… Не помню… Целовались на улице…
— Кто целовался на улице?
— Мы с Ольгой.
— Нет, у тебя точно психика пострадала. Что ты ещё помнишь?
— «Пинк Флойд», — вспомнил Кантор. — И фангу. Один шарик на двоих.
— А сколько у тебя оставалось?
— Не помню… С десяток.
— А где набрались? От вас обоих перегар такой, что без закуски не вдохнёшь.
— Не помню.
— А что помнишь?
— Кроссовки, — вспомнил он. — Белая обувь для занятий спортом… Трусики помню. Маленькие, совсем крошечные… кружевной лоскуток.
— Какие трусики? Опомнись! Не путай воспоминания с эротическими фантазиями, фетишист!
— Это не фантазии, — возразил Кантор. — Я вспомнил. У Ольги были такие трусики. Мне ещё жалко было их снимать, и я их просто отодвинул… И застёжку на штанах помню, я не знал как её расстегнуть… Я ещё тогда подумал, чего я только с женщин не снимал, даже доспехи, а такого ни разу не видел… Стелла, я действительно с ней трахался, но я её не насиловал. Это точно. Она сама сказала, как расстегнуть. И она смеялась…
— А ещё что помнишь?
Кантор подумал и честно принялся излагать беспорядочно всплывающие в памяти слова:
— Трамвай… большой многоместный экипаж… Ангел… мифическое существо, доброе… Капрон… ткань из искусственного волокна… Марайя… методика создания иллюзорных фантомов… и маскировки… путём…
— Доктор Кинг, — сказал мягкий голос, — Вам не кажется, что пациент не совсем адекватен, мягко говоря? Пусть полежит и спокойно разберётся в своих воспоминаниях. А ещё лучше пусть поспит. Знаете, алкоголь, наркотики, а потом ещё и сотрясение мозга… Вряд ли он скажет что-либо вразумительное.
Кантор снова закрыл глаза, ощупал повязку на голове и подумал: «Ну ни хрена себе я погулял…»
— Вы ещё здесь? — рявкнула доктор Кинг, входя в свой кабинет. — Я сказала всем убираться домой!
— Нет уж, простите, — вежливо возразил Элмар, — мы не уйдём, пока не будем точно знать, что с Ольгой.
— С какой радости вы должны ждать результатов в моём кабинете? Может, это будет известно только завтра. Тереза придёт и расскажет.
— А с Кантором что? — тихо спросила Азиль.
— А что с ним может быть, по-твоему? — проворчала мэтресса, пробираясь к своему креслу. — А то ты первый день знаешь своего милого Элмара? Сотрясение мозга и провалы в памяти. Вот тут помню, а тут не помню. Он и до того-то был не совсем здоров на голову…
— Врёт, — сказал Жак. — Все он помнит. Говорить не хочет.
— Вот именно, — поддакнул Элмар. — Жака я тоже когда-то бил, и ничего с ним не случилось. Никаких провалов.
— Он хоть что-нибудь сказал? — спросила Азиль.
— Всякий бред. Единственные осмысленные слова, которые я от него услышала, это то, что он её не насиловал и что фанги они съели по полпорции, не больше.
— А что вы хотели от него услышать? — возмутился Жак. — Что он прямо сразу и признается?
— Господа, — устало сказала доктор. — Шли бы вы отсюда, а? И не морочили мне голову бредовыми предположениями. Чтобы Кантор кого-то изнасиловал? Да над вами все Зелёные горы будут смеяться, если вы это где-то скажете. Я бы скорее поверила в обратное. Он вообще к женщинам и близко не подходит. Не тот человек. Скорее я бы подумала, что она ему предложила, а он её жестоко обидел отказом. Вот это в его стиле.
— Нет, — сказала Азиль. — Почему вы так думаете? Они сразу понравились друг другу. Я видела. Вполне естественно, что они провели вместе вечер и потом занялись любовью. А потом что-то случилось. Уже утром. И я уверена, что это результат проклятия.
— Где это ты видела?
— Это я их познакомила вчера в «Лунном драконе».
— Опять «Лунный Дракон»! — горестно воскликнула доктор. — Да что у вас там произошло, что мне всю ночь оттуда клиентов возили?
— Люди стали собой, — вздохнула Азиль.
— А понятнее ты не можешь?
— Могу. Вчера в «Лунном драконе» был один маг, который обиделся на хозяина и заколдовал посетителей. Все стали собой… То есть, стали вести себя естественно и так, как им хочется. Ольга, например, сразу содрала чепчик, закурила и побила свою сотрудницу, которая над ней смеялась.
— Представляю, что творил Кантор… — фыркнула мэтресса. — Как этот несчастный кабак ещё не сгорел.
— Он улыбался и вообще был очень милый. Мы с ним танцевали… Он так здорово танцует фламмо!
— Понятно… — вздохнула доктор Кинг. — Если Кантор улыбался и танцевал с Азиль, то почему бы ему и не потрахаться с Ольгой… Если они сразу друг другу понравились…
— А с чего же она тогда фангой закинулась так, что чуть не отпала? — возмутился Жак.
— А гангрена её знает! Может он её не удовлетворил или не захотел жениться. А может с похмелья дозу перепутала. Ну что хотите мне говорите, не поверю я, чтобы Кантор мог кого-то изнасиловать. В любом состоянии.
— Ваше высочество! — раздалось из-под потолка.
— Опять шуточки мэтра Истрана! — проворчала доктор. — Так пугать людей после ночного дежурства!
— Я слушаю, — мрачно отозвался Элмар.
— Его величество спрашивает, где Азиль.
— Здесь, со мной.
— А где вы находитесь?
— В кабинете доктора Кинг.
— Никуда не уходите.
Голос смолк.
— Нет, это уже наглость! — возмутилась мэтресса. — Я сегодня уйду, наконец, домой? Или мне здесь сутками сидеть? Кто-то спросил моего разрешения? Или мой кабинет — проходной двор? Сейчас сюда ещё явится лично его величество, и тогда я вас вообще отсюда не выставлю до следующей ночи!
— Ничего, — проворчал Элмар. — Пусть является. Я попрошу его лично допросить этого забывчивого негодяя…
— Ну-ну, — презрительно фыркнула доктор Кинг. — Я бы посмотрела. Грозный взор его величества может напугать разве что тебя. Но не человека, который однажды трое суток провисел на дыбе и ничего не сказал.
