Александр Рыжков - Техномонстры
Брок сжал рукоять, взвесил пернач, примерился, взмахнул пару раз. Одной рукой можно, но проще — двумя. Раскрутил, перехватывая из ладони в ладонь, занёс над головой, прокружил за спиной, перекинул через плечо и поймал. Прохожие обходили его стороной, в страхе ненароком попасть под смертоносный удар.
— Вижу, ты толк в тяжёлом оружии знаешь, — уважительно произнёс старый торговец.
— Цена? — спросил Брок понимая, что это оружие он никому уже не отдаст. Пернач словно был создан для люрта — массивный, мощный, способный с лёгкостью крошить черепа врагов.
— Не буду врать и завышать, — заявил торговец. — Каких-то двадцать золотых и он твой. Согласитесь, это мизерная цена для такого шедевра военного искусства.
— Ты что, на старости лет совсем ополоумел? — встрял Лимб не так из справедливости, как из благодарности — на его поясе уже висели кожаные ножны с замечательной саблей в них.
— Для оружия из Стальни — цена ну просто смехотворная! — сообщил всем известную истину старик-торговец.
— Что думаешь, Тис? — спросил совета у товарища Брок.
Крот взял пернач в лапы. Гладкая, словно кость, сталь без гравировок и рисунков — ничего лишнего. Тис чиркнул когтями по поверхности: ни единой царапины не осталось.
— Такая сталь только в Стальне бывает, — подтвердил слова торговца крот. — За это оружие некоторые коллекционеры моего города (разумеется, до того как Новый Бур разрушили техномонстры) не пожалели бы и сотни золотых. Двадцать — действительно смешная цена. Но если мы купим его — на лошадей денег не останется. Тогда в Сар мы сможем попасть только с караваном…
— Что советуешь, мудрый? — с надеждой поглядел Брок.
— Хороший скакун может унести тебя с поля битвы, — сказал Тис. — Но хорошее оружие может помочь тебе выйти из неё победителем. Если ты не любишь бегать — лучше сражаться.
— Беру! — обрадовался Брок и выгреб из кошелька почти все монеты.
Заметно погрустнев, торговец расстался с перначом, словно идущий на войну молодой солдат с любимой. Даже звон монет его не полностью утешил: он сгрёб их в сундук под прилавком и попытался выдавить из себя улыбку. Получилось весьма унылое зрелище…
— Тис, есть девять золотых, — глаза Брока горели счастьем, в руках он вертел покупку и не мог ею нарадоваться. — Хочешь оружие?
— Спасибо, конечно, но я, как и всякий нормальный крот, не любитель железных побрякушек, — признался Тис. — Мне вполне достаточно своих когтей и ловкости. Пока, хвала Моолу, они меня не подводили. Вот броню какую-нибудь не откажусь купить. Вам она, кстати, тоже не помешает.
— У меня есть отличные стальные латы, — признался торговец.
— Слишком тяжело и громоздко, — отмахнулся Тис. — Кожаная броня есть?
— Чего нет, того нет, — развёл руками торговец. — Но я знаю, где можете достать. Вниз по этому ряду до упора, потом направо, а дальше сами увидите. Такой молодой морской щуп с подбитым глазом торгует.
Тис, Лимб и Брок попрощались с торговцем и отправились по указанному пути. Молодой морской щуп с подбитым глазом приветливо улыбнулся, хотя многие представители других рас эту зловещую гримасу улыбкой назвать бы побоялись.
Лёгкая кожаная броня многого не стоит — сторговались за две монеты купить три комплекта.
Время идти дальше.
Чем глубже в город заходили путешественники, тем меньше становилось базарных прилавков. Шумные пролёты меж всяческими товарами сменились спокойными малолюдными улицами с аккуратными кирпичными, деревянными и бамбуковыми домиками и рыбацкими мостиками вдоль побережья.
В первой подвернувшейся под руку таверне изголодавшиеся после ягод и кореньев путешественники набили желудки бараниной, свининой и печёной картошкой до отказа. У одноглазого хозяина заведения Тис выведал место сбора караванщиков. Оно так и называлось: Площадь Сбора Караванщиков и располагалось на окраине, невдалеке от западного входа в город. Хоть усталость после дороги была невыносимой, а соблазн остаться отдохнуть в одном из номеров таверны огромен — путники отправились к караванщикам.
По дороге, к Лимбу привязался нищий драг. Он протягивал дрожащую, покрытую язвами и струпьями руку и просил дать на еду. После того, как его рыбацкая лодка утонула во время шторма, дела пошли по наклонной. Чудом волны вынесли драга живым на берег, хотя, лучше бы он умер тогда в водах Вечного Океана, чем просил сейчас милостыню. Но, с Судьбой не поспоришь: не имея возможности ловить рыбу и сбывать её приезжим, драг обнищал, продал последние пожитки и теперь ходит по городу в поисках сострадания других. Но как жители, так и гости Камбалирона — очень скупы даже на утешительные слова, а на монеты — так подавно. Порой за день даже рваного копря не допросишься, а ведь так хочется есть… Но у господина восточного драга добрые глаза: он похож на того, чьё сердце ещё способно на милосердие. Ради великой Геллизы, пусть брат драг поможет своему обнищавшему сородичу.
Лимб пнул бродягу, повалив того на пыльную землю. Без слов. Ни один мускул не дрогнул на его чешуйчатом лице. Словно согнал назойливую муху.
Тис с Броком в недоумении переглянулись. Брок хотел что-то сказать, но слова сухими земляными комьями застряли в горле.
Молча трое подходили к шумной площади караванщиков.
Среди дикого хаоса людей, повозок и животных — выделялся фургон. Словно застывший во времени, высушенный солнцем, истрёпанный ветрами скелет древнего исполинского зверя, натянутый погрубевшей кожей поверх чудовищных рёбер, он насмешливо возвышался над бессмысленной беготнёй вокруг непоколебимой горой. Безмолвным истуканом, пережившим само Время. Фургоном, конечно, эту чудовищных размеров с крытым верхом платформу на тысячи колёс можно было называть весьма условно — руководствуясь лишь сомнительным внешними сходствами. Но как ещё её можно называть? Только представить себе, сколько тяговых быков для неё потребуется — голова кругом у каждого пойдёт.
Расспросив встречных, путники выяснили: незачем задавать глупые вопросы — если повозка крытая, то ни один караванщик ни за какие деньги не скажет что везёт, а той громадины фургон-горы это в первую очередь и касается; некоторые нанимают дополнительную охрану — за мизерную плату, разумеется; тот размером с крепость фургон? Завтра на рассвете его везут в Сар (какое счастье!); хозяин фургона не нанимает охрану — стрек, он здесь один такой.
Как и предполагалось, стрека найти было не сложно.
Серые волоски покрывали хитиновое тело. Пара жёлто-прозрачных крыльев нависала над колючей спиной. Два больших сетчатых глаза отбивали послеобеденное солнце сотнями крохотных бликов. Ветер трепал короткие шершавые головные антенны. Нижняя часть лица почти ничем не отличалась от человеческой: те же губы, щёки, разве цвет — фиолетовый. Между глазами и ртом угрожающе топорщились серпоподобные жвала. Тонкие до невероятного конечности были покрыты тысячами мелких шипов. Стреки никогда не носили одежды — Парфлай, владелец каравана, не был исключением. Разве что — на шее у него висела небольшая фигурка прима, вытесанная из аметиста.
