Мэри Стюарт - Сага о короле Артуре
— А куда же нам, по-твоему, еще деваться? Не по дороге же! Ты глянь, что на мосту делается! — Маррик мотнул головой в ту сторону, — Ладно, Ханно. Собирайся. Пошли.
И он потащил меня по дорожке. Я уперся.
— Куда вы меня ведете?
— Это наше дело. Плавать умеешь?
— Нет.
Он рассмеялся себе под нос. Нельзя сказать, чтобы это добавило мне спокойствия.
— Ну, тогда тебе без разницы, куда мы поплывем. Пошли!
Он снова зажал мне рот ладонью, перекинул меня через плечо, словно я был не тяжелее своего собственного мешка, и зашагал вниз, к маслянисто-черной глади реки.
Лодка оказалась маленьким кожаным челноком, припрятанным под обрывом. Ханно уже спихнул ее в воду. Маррик тяжело спустился вниз, несколько раз поскользнувшись, бросил меня в утлое суденышко и сам забрался следом. Когда лодка отчалила от берега, Маррик снова приставил мне к шее нож.
— Чуешь? Ну вот. Так что попридержи язык, пока не минуем мост.
Ханно оттолкнулся веслом и направил лодку на стремнину. В нескольких футах от берега река подхватила нас, и мы понеслись вниз по течению. Ханно пригнулся к веслу, правя в южную арку моста.
Маррик не выпускал меня. Я сидел, глядя вперед. В тот момент, когда поток понес нас к югу, я услышал, как наверху, почуяв дым, отчаянно заржал Астер. В свете разгулявшегося пожара я увидел, как пони, волоча оборванный повод, вынырнул из тени стены и пронесся по тропе, словно призрак. Несмотря на пожар, он бежал к воротам, к конюшне. Интересно, что они подумают и где станут искать меня? Кердик, наверно, уже сгорел. И моя комната с расписным сундуком, и покрывало, подобающее принцу… Может, они решат, что я нашел тело Кердика и в ужасе уронил лампу? И что мое собственное тело лежит там, сгоревшее без остатка, в развалинах крыла, где жили слуги? Впрочем, все это было уже неважно. Кердик ушел к своим богам, а я, похоже, отправлялся к своему.
Глава 12
Черная арка моста накрыла лодку и осталась позади. Мы летели вниз по течению. Отлив почти кончался, но нас несло довольно быстро. В воздухе посвежело, и лодку начало болтать.
Маррик убрал нож от моей шеи и сказал:
— Ладно, пока все в порядке. Этот пожар нам здорово подсобил. На реку никто и не смотрел. Так что нас точно не заметили. А теперь, парень, давай выкладывай все, что знаешь. Как тебя звать?
— Мирддин Эмрис.
— И ты говоришь, что ты… эй, погоди-ка! Как ты сказал? Мирддин? Не бастард, случаем?
— Да.
Он со свистом выпустил воздух сквозь зубы, и Ханно на миг перестал грести. Лодка тут же завертелась, и он поспешно снова погрузил весло в воду.
— Слыхал, Ханно? Это бастард! Клянусь подземными духами! Что ж ты тогда сказал нам, что ты раб?
— Я же не знал, кто вы такие. Вы меня не узнали, и я подумал, что, если вы просто воры или люди Вортимера, вы меня отпустите.
— Мешок, пони и все прочее… Ты что, в самом деле собрался бежать? Хм, — задумчиво добавил он, — впрочем, если все то, что рассказывают, — правда, в этом нет ничего удивительного. Но зачем же ты дворец-то поджег?
— Тут я вам тоже сказал правду. Камлах убил моего друга, Кердика-сакса, хотя он не сделал ничего, что заслуживало бы смерти. Я думаю, они убили его только потому, что Кердик был мой, и рассчитывали воспользоваться этим против меня. Они положили его тело в моей комнате, так чтобы я нашел. И я поджег комнату. Его народ считает, что уходить к богам нужно в огне.
— А всех остальных, кто был во дворце, надо отправить к черту?
— В крыле слуг никого не было, — безразлично ответил я, — Они все либо ужинали, либо искали меня или прислуживали Камлаху. Удивительно — а может, и нет, — как быстро люди привыкают к новым хозяевам! Я думаю, пожар потушат прежде, чем он доберется до королевских покоев.
С минуту Маррик молча смотрел на меня. Отлив все еще нес нас в море, мы были уже в самом устье. Ханно почему-то даже не пытался отгрести к противоположному берегу. Я плотнее закутался в плащ. Мне стало холодно.
— И к кому же ты собирался бежать? — спросил Маррик.
— Ни к кому.
— Слушай, парень, я хочу знать правду! Не то живо отправишься за борт, будь ты хоть трижды принцем! Понял? Ты бы и недели не протянул, если бы не пристроился к кому-нибудь на службу. Кто был у тебя на уме? Вортигерн?
— Это было бы более чем разумно. Поскольку Камлах решил переметнуться к Вортимеру…
— Что-о? — резко переспросил он, — Ты уверен?
— Совершенно уверен. Он давно носился с этой идеей и ссорился из-за этого со старым королем. Я думаю, он со своими приспешниками все равно бы уехал. Ну а теперь он может взять с собой все королевство, так что Вортигерну туда ходу уже не будет.
— А кому будет?
— Про это я ничего не знаю. А кто у нас есть? Сами понимаете, он не очень-то распространялся об этом до сегодняшнего вечера, когда его отец, старый король, умер.
— Хм.
Маррик поразмыслил.
— Но ведь у старого короля вроде бы есть еще один сын. Так что если знать не захочет союза с Вортимером…
— Это младенец-то? Ты, должно быть, малость рехнулся. У Камлаха есть хороший пример: Вортимер не был бы тем, что он сейчас, если бы его отец в свое время сделал то, что сделает Камлах.
— И что же он сделает?
— А то сам не знаешь? Послушай, а почему я вообще должен вам что-то рассказывать? Сперва скажите, кто вы такие! По-моему, сейчас самое время.
Маррик не обратил на это внимания. Он задумался.
— Похоже, ты довольно много знаешь. Сколько тебе лет?
— Двенадцать. В сентябре будет тринадцать. Но д ля того чтобы знать о планах Камлаха насчет Вортимера, много ума не надо. Я сам слышал, как он говорил об этом.
— Клянусь Быком! В самом деле? А что еще ты слышал?
— Много чего. Я всегда путался под ногами. На меня никто не обращал внимания. Но теперь моя мать уходит в обитель, и моя жизнь не будет стоить и сушеной фиги, так что я решил сбежать.
— К Вортигерну?
— Понятия не имею, — честно ответил я. — Я… у меня не было никаких особых планов. Может, в конце концов я и впрямь попал бы к Вортигерну. Другого ведь выбора не было — либо он, либо саксонские волки, которые держат нас за глотку и норовят растерзать и сожрать всю Британию. Кто у нас есть еще?
— Ну а Амброзий? — спросил Маррик.
Я рассмеялся.
— О, конечно, Амброзий! Я думал, ты серьезно. Я знаю, что вы из Малой Британии — это по выговору заметно, — но…
— Ты спрашивал, кто мы такие. Мы люди Амброзия.
