Юлия Фирсанова - Божественная дипломатия
- Как ты думаешь, пока не стоит прощупывать их сознание?
- Нет, - Элия решительно помотала головой. - Не стоит идти на такое значительное нарушение Закона без веских оснований. Источник не говорил прямо, но дал понять, что мы находимся под наблюдением Сил.
- Это само собой разумеется, - хмыкнул король. - Лоуленд же - Мир Узла. Но если будет необходимо, мы наплюем на законы и сделаем все по-своему.
- Да, - едва заметно поморщившись, кивнула богиня, отводя взгляд.
- Тебя это не нравится, что ли, дочка? - удивился Лимбер. - Ты же неизменно ратовала за утверждение 'королевская семья всегда права'. Что случилось?
- Может, повзрослела немного, или приболела, - с привкусом горькой иронии усмехнулась Элия. - Я Богиня Логики, ты - Политики. Понятия 'справедливость' и 'закон' у тебя и рядом с божественной сутью не стояли, для меня в глобальном плане все иначе. Как-то неуютно от ощущения неправильности того, как, возможно, нам придется поступить с посольством, находящимся под покровительством Сил.
- Так может, не стоит мучиться? Покаемся, выдадим им Джея, и дело с концом! Пусть кастрируют его, мерзавца, а потом казнят, - чувствуя, как закипает в нем злость, намеренно мягко поинтересовался король. - А, доченька?
- Нет, папочка. Я ведь еще и Богиня Любви, - улыбнулась принцесса. - И если речь идет о дорогих мне созданиях, то плевать на все Законы Вселенной, Богов, Равновесие, Абсолют и самого Творца. Джея я никому не отдам! Надо будет, все полное посольство Жиотоважа собственными руками передушу.
- Я тебя люблю, малышка, - искренне засмеялся Лимбер, гулко хлопнув ладонью по столу. - Вот сейчас ты заговорила, как моя дочь.
- Я тоже люблю тебя, отец, - кивнула богиня. - Ты хотел узнать что-нибудь еще?
- Ах да, кого ты там намерена в Хранители Королевской Библиотеки произвести? - осведомился государь, заломив бровь.
- Барона Оскара Хоу, с вашего одобрения, государь, - умильно улыбнулась Элия, скромно сложив ручки на коленях.
- Лиса! - искренне заржал Лимбер, откидываясь на спинку высокого стула. - Вот уж пусти хорька в курятник!
- Скорее наоборот, - помотала головой богиня, - теперь ему десять раз придется подумать, прежде чем какой-нибудь памфлет состряпать. Поди докажи, что при сочинении слухами пользовался, а не сведениями, что в запретных книгах добыл. Этак в государственном преступлении обвинят, да на эшафот отправят. Желающих много найдется!
- А ведь верно, - улыбнулся король. - Но парни побесятся!
- Вот и еще одна причина, по которой я хочу предложить Оскару это место, - невинно захлопала ресницами принцесса.
- Так он еще не согласился? - спросил Лимбер.
- Нет, я только сегодня собиралась заглянуть к нему и поговорить на эту тему, - объяснила Элия.
- Если ты хочешь, чтобы парень был нашим библиотекарем, ему не отвертеться, - посочувствовал бедняге памфлетисту король. - А выбор и правда верный, малышка. Оскар уже доказал верность Лоуленду, да и сила у барона не столь велика, чтобы совать нос в секретные страницы. Ступай, уговаривай свою жертву! Жду не дождусь того, чтобы полюбоваться на морды Мелиора и Энтиора, когда они в библиотеку заглянут.
- Слушаюсь и повинуюсь, государь, - поняв, что аудиенция закончена, богиня встала, присела в намеренно глубоком реверансе и покинула отца.
Массивная дверь кабинета закрылась, вновь оставляя тяжело вздохнувшего короля наедине с работой. Не то чтобы Лимбер и впрямь люто ненавидел возню с бумагами. Как уже говорилось, он был Богом Политики, и все, пусть самые незначительные, манипуляции, что являлись составной частью умений его профессии, совершал с удовольствием. Но даже самая интересная работа становится ненавистной, если делать ее слишком часто и помногу.
Не тратя времени на выяснение того, в каких краях находится и что поделывает барон, принцесса бесцеремонно воспользовалась Законом Желания.
- Я хочу оказаться там, где сейчас находится барон Оскар Хоу! - заявила богиня и тут же телепортировалась в некое изрядно захламленное помещение.
Судя по вороху мятой одежды на ближайшем кресле, кипе черновых набросков на стуле и остаткам завтрака вперемешку с письменными принадлежностями на столе, комната служила барону одновременно гардеробной, кабинетом и столовой. Взгляд в задернутое прозрачным тюлем окно показал, что этот универсальный покой, которого давно не касалась рука слуг с веником и пылевой тряпкой, находится в городском доме барона. Сам Оскар вольготно расположился в свободном от мусора кресле и листал 'Лоулендский вестник', на маленьком столике рядом с тремя книгами, аккуратной стопочкой лежали остальные уже просмотренные газеты.
- Прекрасный день, Хоу! - неожиданно прозвучало сбоку приветствие.
- Привет, Элия! - подпрыгнув в кресле от неожиданности, буркнул слегка напуганный барон, визуально определяя личность нарушителя спокойствия.
- Ну и вид у тебя, - хихикнула богиня, с исследовательским интересом разглядывая дырявую линялую майку с коротким рукавом и вытянутые на коленках синие со странными белыми полосками по бокам штаны Оскара. - Опять на маскарад собрался? Так у нас вроде бы летний перерыв в балах!
- Просто не ожидал с визитом ваше высочество, - фыркнул несколько смущенный мужчина, и, поправив на носу очки, попытался прикрыть локтем дырку на боку.
- Должен был надеяться и верить! Чтобы этого ужаса я на тебе больше не видела, и другого тоже, - приказным тоном заявила принцесса. - Денег на нормальные костюмы не хватает? Беспроцентную ссуду дам. Если узнаю, что ты еще хоть раз наденешь такой срам, сама за памфлеты засяду и на весь Лоуленд опозорю!
- Слушаюсь, вашество, - недовольно буркнул барон, печально прощаясь с удобной одеждой, и с досадой спросил: - Что ж ты такая стерва, а? Ведь Богиня Любви - самого светлого чувства! Ты должна быть мягкой, нежной и ласковой!
- А любовь-то мягкая, нежная и ласковая часто встречается? - рыкнула принцесса, сбрасывая тряпье с кресла на пол и садясь, а потом с ожесточением продолжила: - Я с ней почаще тебя, дружок, сталкиваюсь. Меня, об этом чувстве думая, склоняют на углах всех миров нашего и ближайших Уровней. Слышу, все слышу (каждый бог слышит, как зовут его, даже всуе), в церквах моления непрерывным потоком идущие, любого, кто рядом пройдет с малейшим отсветом страсти в душе, блокируйся не блокируйся, а все одно задевает. Божественная суть и доля моя таковы. И в этом потоке, что из миров идет, мало мягкого и нежного, куда больше всякого остального. И боль есть, и грязь, и страх. Будь я мягкая, нежная и ласковая - не вынесла бы. Уже давно бы, завывая как безумная, по улицам города носилась, не выдержав этой лавины. Мы говорим с тобой сейчас, а я все это слышу и чувствую и никогда, понимаешь, никогда слышать не перестану.
