Виталий Башун - Пати-Недотепа
Как графиня присоединилась к отряду и, почему мэтр не отослал ее обратно — отдельная песн… история. Я считал ее действия жульничеством чистейшей воды, а мэтр вроде как не находил в этом ничего противоречащего их соглашению, но, уверен, в глубине души был полностью согласен со мной. Тем не менее, она с нами и с этим ничего не поделаешь.
Безногий не обманул и в указанное время, там, где он и говорил — все приметы сошлись — появилось радужное сияние, а вслед за ним и вход в пещеру. Тут-то девушка и кинулась впереди всех. Думаю, побоялась, что магистр не возьмет ее внутрь. А сразу на входе ее принял в свои крепкие, дружеские объятия очень приличных размеров аспид. Длиной эдак метров двенадцать, с острым костяным гребнем на спине и празднично радужной чешуей по всему телу. Ухватив хвостом за ноги, он шустро подтянул графиню поближе, чтобы та могла во всех подробностях рассмотреть, какие у него красивые, большие, острые и белоснежные зубки. Даже пасть пошире распахнул, нарцисс самодовольный. Я мгновенно оказался рядом. Нет, не для того, чтобы составить змеюке конкуренцию на этой демонстрации красоты и обаяния. Обидно мне стало — только познакомился и уже лапает, а я даже взглядом раздеть не моги — сразу презрительное высокомерие ведрами на мою бедную голову изливается. В общем, врезал я со всего маху мечом под основание головы этого красавца. Собственно, зубки можно взять и с собой — нести легче и любоваться можно в более спокойной обстановке. Но не тут-то было. Мой острый, как бритва, меч из отличной стали даже не поцарапал чешую этого гада. Аспид только на миг отвлекся, чтобы недовольно посмотреть на меня и снова вернуться к общению с Силисией. Той, однако, хватило времени выхватить кинжал с хорошей примесью истинного серебра и с силой ткнуть прямо в открытую пасть, пробивая мягкое нёбо и мозг. Местный обитатель не ожидал такой подлости от красавицы и забился в конвульсиях, слава Творцу-Сущему, сначала разжав свои объятия. Иначе не знаю, остались бы ноги девушки в целости. Она, все-таки не выдержав напряжения, потеряла сознание. Все произошло настолько быстро, что Лумий, замешкавшийся при входе, только сейчас сумел к нам присоединиться.
— Девочка моя. Что с тобой? Ты в порядке? — захлопотал он будто одинокий дедушка над любимой внучкой. Впрочем, магистр, судя по всему, искренне привязался к девушке и относился к ней как к самой настоящей внучке или дочке.
Убедившись, что на первый взгляд графиня в относительном порядке и видимых повреждений на теле не имеет, он попытался привести ее в чувство, но не преуспел. К тому времени аспид закончил свои танцы со смертью и, последний раз вздрогнув, окончательно затих. Моментально вслед за этим вход перегородила монолитная плита, на которой появились незнакомые мне письмена, горящие призрачным, постепенно гаснущим бледно-зеленым светом. Для Лумия этот язык, видимо, был знаком. Он подбежал к плите и, шевеля губами, про себя начал шептать перевод.
— Что там, господин учитель? — не вытерпел я.
— Здесь сказано примерно следующее: страж входа уничтожен, выходы перекрыты и активированы магические ловушки. К входу направлен отряд легкой стражи для разведки и уничтожения угрозы, — маг пристально уставился на плиту и забормотал (очень знакомое состояние). — Чрезвычайно интересная схема. Чрезвычайно. Даже если ничего больше не найдем — наш поход был совершен не зря.
Он стал мять и крутить свою бородку обеими руками, с тоской приговаривая:
— Ах, как жаль, что я не могу видеть в цвете. Если уж в монохромном представлении схема чудо, как хороша… Ну-ка, ученик, подойди. Посмотри на эту красоту — не пропусти редкое зрелище. Видишь? — почему-то шепотом спросил магистр.
Действительно. То, что я увидел в магическом диапазоне, представляло собой переливающуюся чистейшими цветами радуги фантастически прекрасную объемную структуру. Однажды Клапс велел мне медитировать, сосредоточившись на снежинках, упавших на перчатку. День был морозный и солнечный. Выставив перчатку на свет светила, я увидел… Не буду рассказывать. Каждая снежинка была само совершенство. И каждая — неповторима. Воистину Творец-Сущий — лучший в мире художник.
— Ничего. Если проявишь должное прилежание, когда-нибудь и сам сможешь творить не хуже, — приободрил меня учитель. — Хорошо бы все тщательно зафиксировать в памяти, но для этого потребуется минут десять.
Я, конечно, готов был помочь магистру в его нелегком деле исследования новых магических схем, но меня тревожил один момент.
— Учитель, а не говорит ли надпись о том, что скоро здесь появятся друзья убиенной змеюги?
— Что?
— Я про отряд легкой стражи…
— Да, да, да… — засуетился Лумий. — Как не жаль, оставлять это интересное место, но ты прав. Пора уходить.
— Я понесу девушку, — быстренько вызвался я, говоря это как можно безразличнее. — Я сильный. Не смотрите, что ростом невелик и богатырем не выгляжу…
— Я давно знаю, — перебил меня Лумий, — и давно хотел расспросить, как твоему мастеру, явно не магу, удалось так усовершенствовать твое тело, укрепив мышцы дополнительной магической схемой, что по силе ты равен атлету на голову тебя выше и в плечах раза в полтора шире. Но все потом, а девушку понесу я…
— Но я и не думал ни о чем таком, — ответил я, немного покраснев, потому что все-таки еще как думал, хоть и понимал, что ничего мне с ней "не светит". Вириса при этом отнюдь мной не забыта. Просто… Просто могу я, гуляя с одной, любоваться другими девушками — чисто эстетически?
Увидев, как вела себя Силисия в смертельно опасной, почти безнадежной ситуации, я по-новому стал на нее смотреть. Боюсь признаться, но в тот момент я увидел в ней свой идеал женщины-подруги. Она показала себя настоящим бойцом, ничуть не потеряв своей девичьей прелести и обаяния. С такой можно и в темный лес. На разведку, разумеется. Так что, носить ее на руках казалось мне в тот момент неплохой наградой.
— А я тоже не думал, что ты думаешь о чем-то таком, — улыбнулся магистр. — Просто, ты сам мне когда-то говорил, что у охранника руки должны быть свободны. Ты сейчас не охранник, а мой ученик, но, подозреваю, придется тебе еще раз побыть в роли защитника и радетеля.
— Да я и не отказываюсь…
— Поэтому несу я, — поставил точку в нашем разговоре магистр, подхватил графиню на руки и решительно направился по коридору вперед.
Заплечные мешки мы не снимали, входя в пещеру, поэтому хотя бы без некоторых запасов еды и питья не остались. Светящийся мох на потолке туннеля давал достаточно света, чтобы хорошо различать предметы на расстоянии метров двадцати впереди и сзади. Вскоре, как и говорил безногий, мы уперлись в тупик. Однако это не была магическая завеса — путь перекрыла такая же монолитная плита, как и при входе. Даже надпись, похоже, была та же. Лумий осторожно опустил девушку на пол и стал просматривать окружающее пространство магическим зрением. Я тоже присоединился к нему, но в путанице разноцветных линий даже не пытался ничего понять.
