Юлия Фирсанова - Освободительная кО/Ампания
Худой паренек, вылупившийся на посланцев богов и трогга, так резко сложился в поклоне, что Эльки испугалась за его кости, вдруг сломаются? Но к счастью, обошлось. Лумал широко улыбался и помахивал ушами, довольный тем, что эти люди сразу узнали его видовую принадлежность.
— Какие блестящие чары и оригинальное плетение, клянемся Высоким Табуретом! Мы уж думали, птиц только аннигиляцией извести можно будет, да за поля боялись, а ну как затронет по касательной! Но дракон и чары возвратного внушения, такое нам бы и в голову не пришло! — наперебой принялись восхищаться Люсин и Телам. И тут же, спохватившись, прибавили: — Ой, что я за ерунду городим, вы ж с дороги и после творения заклинаний устали! Все потом, все разговоры, а тем более дела, потом! А сейчас в "Сломанную подкову" пойдем! Или лучше поедем? Лошадки не устанут пяток минут нас повезти?
— "Сломанная подкова" — это тамошний трактир! — поделился с обществом дельными сведениями Нал, подсаживая к себе радостного Люсина, тут же крепко, куда крепче, чем нужно для того, чтобы удержаться за спиной всадника, обнявшего рыцаря за талию. Рыцарь привычно шлепнул приятеля по рукам, и тот ослабил хватку.
Телам, принятый в седло Минтаной, ревниво засопел. Лукас поспешно предложил массивному троггу место на своем коне. Каурка покосилась на дополнение к прежнему весу, но бунтовать не стала, должно быть, тоже слышала про пять минут езды. Гал смерил хмурым взглядом задохлика Терю и решительно протянул ему руку. Паренек подбежал и, забравшись на лошадь, проворно умостился в седле позади воина. Губы его растянулись в блаженной улыбке, когда Теря, раздув тонкие ноздри, вдохнул запах волос Эсгала, маячивших перед его носом. Элька только хмыкнула, но не стала привлекать внимание к инциденту.
— Похоже, у вас не работа, а экскурсия по трактирам Алторана намечается, — ностальгически вздохнул Рэнд, но в компанию почему-то не попросился, должно быть, тоже заметил, как Теря запал на Гала.
Глава 8. Краткий экскурс в историю и мир любовной поэзии
Гулин вынырнул из-за поворота петляющей, точно пьяница, дороги неожиданно и резко. Вот еще ничего не было видно над высокими стеблями, гнущимися под весом гигантских початков кукурузы, а в следующую секунду показались крыши домов, крытых серой и красной черепицей, уложенной в шахматном порядке. Деревня не бедствовала, видно сладкая кукуруза, прихваченная первым морозцем и чарами, пользовалась на Алторане большим спросом. Трактир, стоящий не в центре поселения, а у хорошо наезженной дороги, привлекая внимание голодных и страждущих путешественников, был побольше "Трактира" в Луговине Эда и даже имел собственное название.
— А почему "Сломанная подкова"? — издалека прочтя название на флюгере заведения, заинтересовалась Элька.
— Говорят, когда место под фундамент у дороги выбирали, лошадь трактирщика аккурат на этом месте подкову потеряла, — отозвался Люсин из-за спины Нала.
— Только, когда бродячий мазилка мимо Гулина проходил, он названию иное толкование дал, — с добродушным смешком подхватил Телам.
В это время подул ветерок, и большой флюгер лениво повернулся к гостям другой стороной, на которой пьяно покачивался на трех копытах довольный гнедой жеребец, зажавший в четвертом большую кружку, над которой шапкой вздымалась пена. Элька рассмеялась, любуясь комичным рисунком.
Люсина и Телама в "Сломанной подкове" знали превосходно. Стоило только магам показаться со старыми и новыми знакомыми в дверях уже изрядно заполненного заведения, как тут же отыскалось несколько свободных столов в углу трактира, где и умостилась вся честная компания. Не дожидаясь заказа, пара пышнотелых девиц обнесла гостей пивом и плюхнула на стол несколько блюд, источающих восхитительные ароматы тушеного мяса и, конечно, чугунки с горячей мягкой кукурузой, приправленной ароматными травками. Все это даже на взгляд переборчивого в еде Лукаса и Эльки, безжалостно избалованной самобранкой, оказалось вполне съедобно. Последним на стол шлепнулся поднос с еще горячими булочками. Две пухлые ручки Люсина и Телама тут же устремились к сдобе. Глядя, как гулинские маги уплетают булочки, Элька едва не расхохоталась вслух, сообразив, наконец, на кого похожи ее новые знакомые и теперь жалела только о том, что не с кем поделиться идеей:
"Точно пара Карлсонов! Так вот где их разводят, а пропеллеры, наверное, уже в Швеции приделывают!"
К разочарованию любопытного трактирного люда, даны и их гости, уединившиеся за столами, сотворили какие-то чары, лишив деревню возможности подслушать, о чем идет речь, а потом всласть посудачить о мажьих делах. Впрочем, пищи для сплетен все равно хватило с лихвой. Во-первых, в кои-веки Люсин и Телам — ребята свойские в доску, нечета зазнайкам из Зада, делали тайну из болтовни. Во-вторых, кроме гостей обычного человеческого облика они принимали какое-то загадочное лопоухое создание. И в третьих, не стали заказывать деревенской "Белухи", что гнали из все той же кукурузы и очень уважали в Гулине и окрестностях. По всем этим веским поводам можно было высказать и было высказано немало самых сумасбродных догадок, но никакая из них даже близко не подобралась к истине.
На строгом лице Минтаны играла легкая, приветливая полуулыбка, женщина действительно дорожила дружбой магов из Гулина и радовалась встрече, даровавшей возможность перемолвиться словечком и посоветоваться. Внешне расслабленный Нал, развалившись на стуле в углу, так, чтобы держать в поле зрения всех, с наслаждением прихлебывал любимое пиво, но настороженности не терял. Лумал, принятый в компанию и посвящаемый в тайны заодно с Люсином, Теламом и Терей (не гнать же ученика), слушая историю, восторженно топорщил уши, и временами прижимал их к голове, когда речь шла о чем-нибудь драматическом. Трогг целиком и полностью принял сторону людей, которые готовы были нанять всех представителей почтенного рода троггов и платить им блестящими монетками.
Лукас и Минтана поведали об отряде хрялков и мордодрале в Луговине Эда, о Старых Путях и о "битве за урожай кукурузы".
— Значит, мы не ошиблись. До Гулина добралась Черная Братия, — вздохнул Люсин, услышав о "вороньих магах".
— Кто? — спросила Элька.
— До заточения Темного никто из данов и помыслить не мог о том, чтобы встать на сторону Зла. Сила Мира отказывалась повиноваться тому, кто таил в своем сердце скверну и жаждал обладания нечестивым могуществом, — с ностальгией о светлом прошлом объяснил Телам. — Теперь истоки испоганены Владыкой Сумерек. До нас доходили слухи о данах, ради власти и продления жизни поклявшихся в верности Темному и творящих злые чары, но мы, глупцы, надеялись, что это лишь слухи. Значит, новая правда пришла в наш несчастный мир. А тот знак — клык или капля, что составили в воздухе птицы — это символ горы, где заточен Темный Недруг, тот, кому поклоняется Черная Братия.
