Анна Гурова - Малышка и Карлссон
– Почему нос шелушится? Ты чем макияж смывала? Тем, что я тебе написала?
– Водой…
– Водопроводной? – ужаснулась Карина. – Да ты просто преступница, кожу погубишь! Никакой водопроводной воды, там же хлор! А туалетное мыло с тональным кремом дает такие жуткие химические соединения…
– Карина! Ты там надолго застряла? – прогремел мужской бас из соседнего зала.
Карина улыбнулась, махнула рукой.
– Ты заходи, – сказала она Кате. – Мне на следующей неделе понадобятся модели для конкурса боди-арта.
– А что такое боди-арт?
– Увидишь! Тебе понравится. Главный прикол в том, что какой образ надо создать, скажут только перед самым началом конкурса. В общем, я тебя жду, Катенок! Если выиграем, фотографии твои в журналы попадут. Хочешь стать фотомоделью?
Катя не нашлась, что ответить. Она подумала, что Карина над ней смеется.
– Хочешь-хочешь! – засмеялась Карина. – Заходи ко мне завтра в салон, фотки с прошлых конкурсов покажу. И тебя немного пофотографируем. У меня как раз завтра после трех фотограф будет. Ну до завтра, солнышко.
И, на прощание ослепив Стасика улыбкой, Карина упорхнула в соседний зал.
– Это кто? – через несколько секунд спросил ошеломленный Стасик.
– Моя подруга, – прихвастнула Катя. – Стилист. У нее собственная студия красоты.
– Ого! – Стасик проникался к Кате всё большим уважением. – Какие у тебя знакомства! Слушай, а спортивные сексуальные парни ей для моделей не нужны?
– Хочешь стать фотомоделью? – засмеялась Катя, возвращаясь к «драконьему» роллу.
– Почему бы и нет? – Стасик выпятил подбородок. – Слушай, а сделай мне приглашение на этот сейшн. А то я как-то отстал от жизни с этими экзаменами. Кстати, – понизив голос, спросил Стасик, – ты видела ее мужика? Жуткий тип. Худой такой, в черной майке. А на спине вытатуирован дракон. Знаешь, что это значит?
– Откуда мне знать? – промычала Катя, чей рот был набит рисом и копченым угрем.
– Татуировка на спине – это знак якудза! Японской мафии!
– Откуда у нас якудза? – усомнилась Катя. – Это же просто боди-арт. Роспись по коже. Он, наверно, тоже визажист.
Стасик только хмыкнул.
Минут десять они молча поедали ролл. «Дракон» меньше не становился.
– Всё, – решительно сказала Катя, откладывая палочки. – Больше не могу.
– Еще половина осталась! – возмутился Стасик.
– Я так ни разу в жизни не наедалась. У меня этот «дракон» уже вот тут стоит, – Катя указала на своей шее, где именно у нее расположился «дракон». – Мне бы воздуху глотнуть.
– Хоть вино допей, – уныло сказал Стасик и оглянулся в поисках официантки. – Счет принесите!
«Японка» ловко прибрала со стола, а потом с поклоном подала счет в лакированной расписной коробочке.
– Ой какая хорошенькая коробочка! – восхитилась Катя. – Может, это нам подарок от заведения?
Стасик даже не отреагировал на это наивное предположение. Он скорбно взирал на счет.
– Давай пополам! – предложила Катя, заметив выражение его лица. – Как там Сережка это назвал – «по-голландски»?
– По-голландски пусть Серега сам ходит, – пробормотал Стасик, копаясь в нагрудном кармане. Он набрал пачечку банкнот, пересчитал, вздохнул, сунул обратно в карман, и положил в коробочку пластиковую карту. «Японка» забрала карту, а через полминуты вернулась и что-то промурлыкала Стасику на ухо. Стасик покраснел и положил в коробочку еще пятьсот рублей.
Официантка вежливо поблагодарила и удалилась.
– Почему так много? – удивилась Катя. – Тебя не обсчитали? Дракон стоил всего пятьдесят рублей, а суши и вообще по пятерке…
– Это чаевые, – мрачно сказал Стасик.
И прошипел сквозь зубы, но тихо, чтобы Катя не расслышала:
– «Рубли»! Ни хрена себе шуточки!
У входа другая «японка» кланялась им, предлагая заходить еще.
– Мы обязательно придем, – пообещала Катя. – Ведь придем, да? Мне тут очень понравилось. Там в меню был еще какой-то корабль, а на нем целая гора всяких штук, которых я не пробовала. И еще какая-то темпура…
Всю дорогу до Невского Стасик пребывал в задумчивости, а Катя прислушивалась к ощущениям в животе.
– Я пойду, наверно, – сказала она, когда они дошли до «Казани». – Что-то мне нехорошо – наверно, объелась. Но всё равно – спасибо тебе огромное. Всё было ужасно интересно и познавательно…
Стасик сомнамбулически помахал Кате рукой. Его мысли были заняты другим – в частности тем, как объяснить отцу исчезновение денег с его кредитки.
– Или у тебя есть еще какие-то планы на вечер? – на всякий случай спросила Катя. – Еще куда-нибудь зайти?
– Нет, что ты, – быстро отозвался Стасик. Планы у него были, и обширные, но ему было больше не на что их реализовывать.
– Ты слишком роскошная для меня девушка, – криво усмехнувшись, сказал он. – Хорошего понемножку.
Катя восприняла его слова как шутливый комплимент.
– Когда в следующий раз соберешься развлечься, позвони, – сказала она. – Сегодняшний вечер мне очень понравился!
– Непременно позвоню, – похоронным тоном пообещал Стасик.
О своем желании попасть на модельный сейшн он напоминать не стал. Трудно представить, во что ему может встать светское пати с этой провинциальной принцессой.
Глава пятнадцатая
О магии, ритуалах и скептически настроенном будущем психологе
Пришел как-то один английский крестьянин к психоаналитику.
«Помогите, – говорит, – уважаемый. Каждую ночь приходит ко мне тролль и заставляет строить мост через Темзу. Просыпаюсь утром весь измотанный, плуг из рук валится». «Ладно, – говорит психоаналитик. – В следующий раз, как он тебе приснится, скажи ему, чтобы ко мне обращался». Крестьянин радостно благодарил психоаналитика… Пока не увидел счет. На следующий день пришел к психоаналитику пастор.
«Беда, – говорит. – Каждую ночь является ко мне дьявол в облике трех эльфиек, и вершат они со мной всякие непотребства. Умучивают прямо-таки до изнеможения. Проповедь сказать не могу – язык заплетается». «Ладно, – говорит психоаналитик. – Так и быть, присылай ко мне… одну. Всё же тебе полегче будет».
«А почему только одну? – говорит пастор. – Давай хоть двух».
«Двух не могу, – отвечает психоаналитик. – Мне еще для тролля мост через Темзу строить».
А у своего подъезда Катя, к своему удивлению, обнаружила Лейку, причем не одну, а в компании с Димой.
А мысль о том, что между Лейкой и Димой, возможно, что-то есть, вызвала у нее приступ необоснованной ревности.
«Мне-то какое дело, – с наигранным равнодушием подумала она. – Я его и видела-то всего один раз. И вообще, я же дружу со Стасиком, а Дима ко мне вообще отношения не имеет!»
