Татьяна Леванова - Сквозняки. Ледяной рыцарь
X ни Звезд. Третье задание провалено, но-% ра не найдена. И меньше всего на свете S девочке хочется вернуться туда, где эта нора может быть.?
— Надеюсь, эта тварь в лесу не была ежиком, — содрогнувшись, сказала себе Маша и без сил прислонилась к крыльцу. Погода на самом деле оказалась прекрасной, заснеженные крыши сверкали под лучами солнца. Она стояла, вдыхая запах трав, плывущий из часовни, он мешался с ароматом чего-то копченого, вкусного, что явно готовили в соседнем доме, В нем распахнулась дверь, на крыль-11,о — красивое и большое — вышла тетка Марья, выплеснула за перила полведра грязной воды.
— Машенька, дочка! — воскликнула она. — Ты чего тут стоишь?
— Ох, тетушка, — девочка взбежала на крыльцо и обняла женщину.
— Ты вся дрожишь! Замерзла, что ли? Пойдем, пойдем, горяченького хлебнешь.
Она ввела девочку в дом. Здесь стояло два больших стола, вдоль стен протянулись лавки, жарко горела беленая печь, возле которой суетились женщины.
— Чей это дом? спросила Маша, после того как попробовала мятного чаю с баранками.
— Это общий дом, — ответила тетка Марья. — Для гостей, для торговцев, для проезжих» А мы здесь завтра будем ночь новорожденных Звезд праздновать.
— Уже завтра? — удивилась девочка,
— Большой праздник, после него на две недели дороги закроются, нечисть гулять будет. Мы пойдем звезды на елках зажигать, ты назавтра отпросись у лекаря.
— А он меня и так не примет, — угрюмо ответила Маша. И тотчас же к ней повернулись все, кто был в избе. Самая старая бабка, скромно сидящая в углу, захихикала и промолвила скрипучим голоском:
— Вот так умница, Чем же ты ему не угодила?
— Он велел мне найти нору умшасто-го ежика и показать ему.
'ч
— Показать ему? — удивилась тетка л Марья.
g — Место-то я нашла, но там в лесу так жутко, темно…
— Хитер Сухостой, — снова' засмея-рЗ лась старушка, но уже не над Машей. — Ох, и мошенник старый. Умшастый еж д только тем лекарям показывается, что § заслужили его расположение. Сам не sail работал, на тебя надеется…)гА — Да как же он тебя в лес послал, од-ну-одинешеньку! — заохала тетка Марья. — А если волки, а если дикушки?
— Дикушек не надо бояться, они добрые, хоть и хулиганы, — объяснила Маша. — Я была бы рада, если бы их встретила. Там что-то другое было, очень страшное.
— Может, тебя еж умшастый от норки отваживал, — подсказала старуха. — Волшебный зверек, умный зверек. Намного умнее нашего Сухостоя.
— Пойдем-ка домой, моя работа на сегодня сделана, — заявила тетка Марья, надевая шубу. — Пойдем, пойдем, отдохнешь, покушаешь, авось что и придумаем, как перехитрить этого мошенника. В ученицы, говорит, возьму, ага… ' А сам такие задания девочке дает, с какими сам не справился,
— Верно, верно, — закивали женщины и тут же принялись обсуждать, как Маша вчера травяной колобок сахаром обмазала, чтобы ребенок его согласился съесть, а теперь лекарь скупает в торговом доме сахар.
Однако дома тетка Марья, вместо того чтобы, по своему обыкновению, причитать и жалеть Машу, спустилась в погреб. Оттуда она передала девочке решето, полное моченых яблок.
— На-ка, отнеси в сени, там сверху на бочонок поставь. Чтобы в погреб тебе не лазить. А одно яблочко отнеси в амбар. Туда иногда приходят умшастые ежи за жирными мышами. Приманишь яблочком, прикормишь — вот и подружишься.
— Это сколько времени займет, — недовольно протянула девочка.
— А ты как хотела, чтобы тебе сразу зверюшка доверилась? В жизни не все как по волшебству легко выходит… «Если бы по волшебству легко выходило», — подумала Маша, но вслух ничего не сказала. Незачем признаваться в своих колдовских способностях женщине. Хотя с нечистью она неплохо ладит… В первую же ночь яблочко пропало из амбара. Маша специально заглянула ту-
О да поутру, проснувшись одновременно с теткой Марьей. Впрочем, ближе к полудню они снова уснули, равно как и все в деревне. День, хоть и считался праздничным, оказался тихим, заполненным
Ж сном и бездельем. Лишь с наступлением Щ
в
!а
& темноты люди высыпали из домов, все — от мала до велика — отправились в лес, с песнями, с мешками, в которых что-то тихонечко позвякивало. Был такой мешочек и у тетки Марьи, в нем оказались бисерные звезды, которые они с Машей с помощью палки с крючком вешали на растущие вдоль их забора елки. Деревенские соревновались, кто повесит звезды выше, у кого они больше, затем все, за исключением маленьких детей, отправились в общий дом, где уже были накрыты столы. Развалились лениво жареные куры, дожидались своей очереди начиненные кашей румяные поросята, застенчиво алели клюква и моченая брусника, влажно блестели соленые огур — цы и грибы, исходил ароматом сбитень, гордо выпячивали пышные бока всевозможные пироги…
— А почему мы ничего не готовили сегодня? — обратилась Маша к тетке Марье.
Потому, что я на уборку записалась, а не на готовку, — ответила та. — У Павлины пироги пышнее получаются, а Пафнутьевна поросят жарит — корка хрустит, мастерицы наши.
187
Девяти рьщаръ
Маша только закивал а в ответ — рот у нее был набит домашней колбасой и сыром. Утолив первый голод, она с любо-пытетвом принялась рассматривать людей, сидящих за столом.
— Ты племяшка Синицыной! — ухватила Машу за руку румяная девочка лет тринадцати. — А я Варя! Айда гадать, к Л ушке Романуха пришла, всем правду говорит,
— Да она мала еще гадать, — засомневалась тетка Марья. — Это вы женихов дождаться не можете, а Маша девочка серьезная…
Но «серьезную» Машу как ветром сдуло из-за стола. Она торопливо взбежала следом за новой знакомой на второй этаж. В спальной комнате, около жарко натопленной печки, сидели молодые люди — совсем мальчишки и девчонки, а с ними настоящие «женихи» с «невеста-а ми», как выразилась бы тетка Марья. Q Они с интересом прислушивались к ста — tt; рухе, в которой Маша опознала гадалку а из дикушек. Ту самую, что предсказала р2 ей встречу с семьей и старым другом. j А, нашлась, пропажа, — непривет-X ливо буркнула она при виде девочки. Ц — Романуха, это новенькая наша, к В тому же ученица лекаря. Ь"4 — Ну давай, новенькая, посмотрю,? что было, что будет, чем сердце успокоится с
Стало тихо-тихо, только с первого этажа доносилась протяжная застольная песня, да ветер тосковал в трубе, бросал в окно горстями снежинки, будто конфетти. Молодежь сгрудилась вокруг Маши, всем интересно было, что скажет гадалка незнакомой девочке, появившейся таким таинственным образом.
— За год один проживаешь несколько лет, — вдруг сказала старуха, не рассматривая, а разминая Машину руку своими темными, кривыми пальцами. «Это она про мои путешествия, я и в самом деле за секунду своего мира проживаю много месяцев, мне было бы уже лет тринадцать, если бы время для меня не останавливалось», — подумала девочка, но ничего не сказала.
