Анастасия Вернер - Кровавый закон
— Ты что, уснула? — Лекс выказывал явное нетерпение.
Олиф несколько раз моргнула, поднялась на ноги и стыдливо спрятала свои грязные руки за спину. Вот же… «повезло» наткнуться именно на него! Лучше б он вообще не мылся, ходил бы грязным, чумазым и страшным, чтобы не убивать в ней последнюю надежду на возвращение слова «самооценка».
— Туда, д-да? — запинаясь, спросила девушка.
— Да.
Мужчина зачем-то наклонился, и Олиф по достоинству оценила его спину. А она-то думала, что он в пустыне похудел. Лекс поднял с земли темную тряпку и протянул девушке. Олиф, даже не осознавая, что он ей дает, схватила вещь в кулак, и тут же случайно уронила. Поспешно наклонилась, взяла тряпку, чувствуя, как щеки понемногу начинают заливаться краской. Слабо попыталась изобразить улыбку.
У Лекса насмешливо дернулся уголок рта. Он догадывался, в чем причина неожиданной расторопности девчонки.
Олиф смущенно потупилась, и попыталась обойти его, но споткнулась о торчащий из земли корень дерева, и чуть не ударилась лбом о толстый ствол.
— Осторожнее, — прокомментировал Лекс, отчего ей стало только хуже.
Девушка быстро дошла до небольшого озерца, злобно стянула платье, кинула его на берег и вошла в прохладный водоем. Набрала воды в ладошки, немного попила, потом принялась брызгать ею на лицо в надежде остудить горячие щеки. Немного постояв, она вдруг осознала, что не расплела свои волосы. Олиф тяжело вздохнула. Не помогло. Она набрала в легкие побольше воздуха, призывая себя успокоиться. Медленно начала расплетать свою прическу, попутно стараясь пальцами избавиться от колтунов.
Опустила взгляд на воду и… увидела, как вокруг нее медленно расползаются красные пятна.
Нет. Только не это. Только не сейчас.
Олиф запустила руку под воду, провела ею между ног, вернула на поверхность — вся в крови. Черт. Этого не может быть. Не может. Девушка закрыла глаза, пытаясь побороть подкатывающие приступы паники. Почему сейчас? Почему именно тогда, когда она находится в пустыне?! Ну и что ей теперь делать?! Кровь будет течь как минимум еще четыре дня. Она не может ходить с окровавленными ногами, и смотреть, как за ней тянется красная дорожка!
Олиф поспешно вышла из воды, натянула грязное платье и пошла в сторону полянки. В конце концов, когда вернуться настоящие хозяева, они вполне могут одолжить ей одну из тряпок.
Но она ошибалась.
Еще не дойдя до нужного места, Олиф услышала странные приглушенные звуки. Девушка озадаченно сдвинула брови и прибавила шаг. В этот момент послышался злобный человеческий рык. Лекс явно был не один. Олиф перешла на бег, преодолела оставшееся расстояние, вылетела на поляну… и застыла в оцепенении.
Она и раньше видела, как дерутся мужчины. Но такое видела впервые. На Лекса нападали трое огромных мужиков. Он отбивался, как мог. Вернее, делал это с поразительной грацией и точностью. Олиф еще ни разу не видела, что бы били с такой легкостью, словно мужчина точно знал, куда бить, и как использовать выигранные секунды. У одного из нападавших блеснул нож. Девушка не могла ни пошевелиться, ни закричать, чтобы предупредить Лекса. Однако ему помощь и не требовалась. Момент, когда он перехватил острый предмет, Олиф проворонила, но ей почему-то казалось, что разбойник успел пырнуть им Лекса.
— Ты гля-а-ань!! — крикнул один из мужиков. — Да он с подружкой!!
— Сперва с этим уродом разберемся, — сплюнул другой мужик, и вытер рукавом кровь с губы.
Неожиданно третий разбойник, не принимавший участия в их разговоре, повалился на землю. Сквозь плену, застелившую глаза, Олиф различила бурую кровь, которая нескончаемым потоком выливалась из глубокой раны на шее.
— Ах ты скотина!!! — заорал кто-то из них.
Кажется, кинулся на Лекса. Что было дальше, Олиф не поняла. Она бессильно съехала вниз по стволу. Кровь. Как же она ненавидит вид этой мерзкой алой жидкости. И это тошнотворное чувство, которое ею овладевает всякий раз, стоит ей посмотреть на эти багровые сгустки.
К ней приближалась тень. Олиф сразу поняла, что это не Лекс. Быстро вскочила на ноги, пытаясь нормализовать зрение. Очертания фигуры становились все отчетливее. Разбойник приближался довольно быстро. Девушка попыталась сделать шаг назад, но не смогла. Дерево.
Неожиданно прямо позади него появился Лекс, перехватил рукой горло, и прижал огромного мужика к себе спиной.
— Ударь его! — скомандовал он.
— Я? — опешила Олиф.
— Да ты! — пропыхтел мужчина. Разбойник пытался вывернуться, и Лексу стоило не малых усилий удерживать его.
— Я не могу! — воскликнула девушка.
— Можешь! Живо!
— Я не могу!
— Бей!!!
— Куда? — панически заорала она.
— Куда-нибудь! Олиф бей, мать твою!
— Нет!!! Я не могу!!!
Лекс схватил мужика за голову и жестко крутанул ее вправо. Что-то хрустнуло, и разбойник повалился на землю.
— Прости, — тихо выдавила девушка.
И только тут она заметила, что Лекс держится за скулу.
— Ты полная идиотка, — гаркнул он на нее.
— Я не могу бить людей, — севшим голосом ответила Олиф.
— Убивать можешь, а бить нет?
У нее не нашлось, что ответить. Она подняла на него покаянный взгляд. Кажется, со скулой ничего серьезного.
— Болит? — глупо спросила девушка.
— Нет.
— Сильно он тебя…
— Нет.
Лекс развернулся и пошел собирать какие-то вещи по всей поляне. Олиф уставилась в землю. Она не умеет драться, и никогда не сможет ударить человека. Тем более, просто так. Из чьей-то прихоти.
Взгляд девушки сфокусировался на чем-то металлическом. Она нагнулась. Оказалось, что вещица была не металлической, а золотой. И блестящей. Тонкая прямая линия пересекала середину из одного угла, в другой. Еще одна — волнистая — создавала своеобразный четырехлистный цветок. Такие значки выдают только избранным. Их выдают Перводружинникам.
— Лекс, — хрипло позвала Олиф.
Мужчина повернул голову.
— Вот дьявол…
— Да, кто-то из этих мужиков был Перводружинником.
Мужчина снова зачем-то наклонился, быстро подошел к девушке.
— На, держи.
Он протянул ей какую-то рубашку.
— Зачем? — удивилась Олиф.
— У тебя кровь.
Она опустила взгляд. Тонкие красные дорожки стекали вниз по ее ногам. Кровь. Снова кровь. Девушка зажмурилась, прикрыла рот ладошкой.
— Эй-эй-эй, не падай! — Лекс быстро схватил ее за плечи, не давая повалиться на землю.
— Кровь… я… не могу.
На этот раз она действительно больше не могла.
* * *У нее было время хорошо подумать.
