Вера Окишева - Когда в сердце пылает любовь
Развернувшись, король поспешил вниз, на ходу прицепив ножны. Он махнул стражам, приказывая усилить охрану дворца. Советник не отставал, тихо раздавая чёткие распоряжения, чтобы поскорее выполнили приказ короля.
Тантрион стремительной походкой шёл по дороге, которая вела к воротам. Он готов был пуститься в бег на глазах подданных, как это сделала Хэни, испугавшись его появления. Она бросилась к тёмному, который громко её звал, а сердце владыки леденело от ужаса. Знакомые жёлтые глаза извечного врага смотрели на него с победным блеском, белая ладонь Хэни накрыла поганые уста, запечатав их. Фэйари даже не представляла, в какой опасности находилась, и если бы владыка не слышал слов заклинания тёмного, то уже отрубил бы голову непрошеному гостю.
АхраШеррот, Древний, который когда‑то бок об бок бился с Тантрионом в землях Зорь, защищая эльфов от чудовищ, пришедших из ниоткуда и уничтожающих всё на своём пути. Бывший соратник, собрат по мечу, оказавшись в этом мире, резко изменился, поддавшись тёмному и злому влиянию страшной богини, которая сумела проникнуть в Ислардию вместе со своими сёстрами.
Спрятав от него свою любимую за спину, Тантрион пытался просчитать, зачем Ахр отдал свою жизнь Хэнтариэль. Вид тёмного вызывал жалость, не было в нём былого величия и силы. Магическое истощение, да и сам он был измождённым, держался из последних сил, на одной гордости. Ещё предстояло узнать, как он сумел проникнуть в столицу. Его должны были задержать у городских врат, а не у дворцовых. Приказав увести его темницу, Тантрион отыскал взглядом Хэни, которую увёл младший Ясил. Зрамин на фоне Хани уступал тому в росте, а виноватое лицо и опущенная голова делали его ещё ниже. А Ясил коршуном нависал над ним, отчитывая. Ревность снова кольнула сердце владыки. Он пока не мог так же свободно с ней общаться, как остальные. Он не должен привлекать к ней чужого внимания. Но, видимо, все усилия скрыть дар Хэни были впустую, не верилось владыке, что Ахр не ведает, кто стал его госпожой.
Подземелья дворца были оснащены прекрасными, чистыми, но, тем не менее, погруженными в сумрак камерами. Дождавшись, когда тёмного затолкают в самую первую из них, владыка вошёл следом, нисколько не страшась АхраШеррота.
— Зачем ты здесь? — уточнил у него Тантрион, вышагивая по кругу, осматривая тело врага. Руны подчинения белой вязью окутали руки и шею эльфа. Сумасшедший не просто сделал себя рабом Фэйари, а отдался ей в абсолютное подчинение. Что могло произойти с ним такого ужасного, что он решился на такой отчаянный шаг?
— Сначала хотел умереть, — сразу отозвался Ахр, словно ждал этого вопроса, — но не получилось сразу. Солнце не сумело выжечь глаза и кожу. Затем решил прийти к тебе в гости, но был ранен одним из твоих подданных.
Тантрион видел, что тёмный веселится, рассказывая свою историю, но веселье его напускное, а в душе у пленника царил ледяной мрак.
— Но юное создание слишком сердобольное — не добило, оставив мне жизнь.
— Зачем хотел встретиться со мной?
— Предупредить о нападении, но не успел, а потом и смысл потерялся в нашем свидании, Тантрион. Думал, у степняков найду свою смерть, пока Паучиха меня не нашла, но лес стал вытягивать из меня силы. Знаешь, она очень жестокая.
— Кто? — настороженно спросил король, останавливаясь напротив Ахра.
— Моя госпожа Фэйари, — дерзко улыбаясь, прошептал тёмный лишь губами.
Тантрион прикрыл глаза. Он выхватил меч, замахиваясь, но смех тёмного его остановил.
— Давай, Тантрион, давно пора положить нашему знакомству конец. Подари мне смерть! — с вызовом кричал тёмный, выпятив грудь, чтобы меч короля пронзил её.
— Зачем ты хотел увидеться со мной? — повторил вопрос владыка, еле сдерживая гнев. Он не опустил меч, просто ждал ответа.
— Уже не с тобой. Я пришёл к тому, кто подарил мне жизнь, очистив кровь от яда Паучихи.
Тантрион изумлённо оглядел тёмного, выискивая изменения. Так вот как он прошёл через ворота! Его кровь больше не была отравленной.
— Как она смогла? — тихо шепнул тот, кто тысячелетиями искал спасения своих собратьев. Были те, кто сбегал из подземелий, но выжить без яда они не могли, проживая короткую жизнь при свете солнца, сгорали в агонии, уходя за грань.
— Не знаю, — отозвался АхраШеррот, — но она это сделала. Ведь она наследница Фэйари, так ведь? И теперь я служу ей.
— Вот только не надо пафоса. Тебя казнят. Даже если она тебя исцелила, всё равно…
— Ну конечно, всё как всегда. Всё, что не касается твоего королевства, всё, что находится за границами твоего леса, тебя не интересует. Даже если весь мир сгорит в огне, главное, чтобы твой лес оставался нетронутым, так ведь! — взорвался тёмный, но закашлялся, упав на колени.
Тантрион смерил склонённую фигуру презрительным взглядом и, убрав меч в ножны, присел на корточки.
— Если бы у тебя была хоть капля благоразумия, то и ты бы понял, что я прав. Лучше беречь то, что есть, а не хвататься за всё сразу. Нельзя завоевать весь мир и не умереть. Всё равно найдётся тот, кто предаст тебя и свергнет, захватив то, на что ты потратил всю свою бесцельную жизнь. Разве нет, король хрустальных гор. Разве не ты захотел власти, разве не ты впустил в наш мир исчадья мрака и ужаса. Тебя казнят, так что прощай.
— Я не могу умереть, — заявил тёмный, нагло улыбаясь владыке.
Тот сощурил глаза, поднялся, не желая находиться с ним рядом.
— Сможешь, без головы ещё никто не выживал, — пообещал он напоследок.
— Она велела исправить свои злодеяния.
— О, Хэни, — расстроенно выдохнул Тантрион, понимая, что тёмный прав. Умереть он не сможет, извернётся, но будет жить, пока не сделает то, что ему повелела Фэйари.
— Красивое имя, — отозвался Ахра, подмигивая владыке.
— Она… — дернулся Тантрион, желая врезать по ухмыляющемуся лицу.
— Она что? — подначивал его тёмный. — Она твоя? Нет, — насмешливо шепнул он, сверкая жёлтыми глазами, — не твоя. Она моя.
Тантрион собрал тунику на груди АхраШеррота и приподнял его над полом.
— Она моя. Можешь даже не мечтать о ней. Я знаю, что ты пришёл за ней.
— Да, ты угадал. Ты сам виноват, надо было лучше её прятать. Ведь Фэйари истребили именно из‑за их дара!
— Заткнись! — отбросил о себя тёмного Тантрион. — Она не покинет моего королевства, и ты останешься здесь, раз нельзя тебя убить, то искупай свои грехи в темнице.
— Нет, нет, она именно сказала — исправляй.
— Так почему же ты тут?
— Потому что здесь тот, кто поможет мне исправить мои ошибки. Поверь, всё можно исправить. И ещё, сними кандалы, моя госпожа в опасности.
