Валентин Егоров - Море и берег
Пришлось мне запираться в своем номере постоялого двора и впадать в магический транс. Целый день, находясь в таком трансе, я обучался лоции, навигации, парусному вооружению и его управлению на парусных судах. Должен сразу же признаться, что морское дело оказалось сложной наукой, не сразу чего-либо поймешь или сообразишь, где применяется калифорнийский узел и чем он отличается от мусинга и огонов. А уж о том, что сразу запоминать расположение звезд на ночном небосклоне и говорить было нечего, на небосклоне Тринидада я искал и, разумеется, не мог найти ковша Большой Медведицы.
Майор Форенкульт, потеряв меня, под вечер заглянул ко мне в номер на постоялом дворе и обнаружил там мое недвижное тело на топчане. Он тут же вызвал старпома Борга и они вдвоем предприняли все возможное, чтобы привести меня в сознание. Они много раз делали искусственное дыхание, массировали сердце, стараясь заставить его снова забиться. Тут майор Форенкульт, вспомнив о своей профессии хирурга, совсем уже собрался вскрывать мою грудную клетку, чтобы заставить работать мое сердце. Слава богу, что старпом Борг вспомнил-таки о своем вчерашнем посыле меня на учебу морскому делу и проявил присущее ему благоразумие. Он категорически отказал новоявленному хирургу демонстрировать свое искусство вскрытия живых людей, заявив, что, если потребуется, он меня и в таком виде похоронит.
Эта беготня и шумиха, которая случилась по моей вине, я слишком поторопился исполнить совет своего старпома, забыв предупредить друзей о своем намерении.
Слава богу, что они обошлось без хирургической операции, но, когда вечером я очнулся и поднялся на ноги, то сразу же убедился, что морским волком мне уже никогда не стать. Ну, приобрел я некоторые начальные знания по морскому делу. С грехом пополам смогу проложить курс судна вдоль береговой линии. Также смогу сориентироваться в океане, если увижу свет берегового маяка. Правда, неплохо стал разбираться в косых и прямых парусах, а также в том, как ставить и как их убирать. Но душа моя, как была предрасположена к суше, так с этим чувством и осталась.
Старпом Борг очень убедительно и с позором продемонстрировал, что ни черта не разбирается в морском деле и парусной оснастке и такелаже судов. Ситуация сложилась настолько сложной, что мы со старпомом Боргом долго чесали затылки, не зная, как выйти из этого положения. Нанимать моряка со стороны и отдавать ему под командование бирему "Весенняя Ласточка" нам и в тот момент и в голову не приходило, как это можно было бы родное дитяти отдавать в чужие руки! Поэтому старпом Борг пожал плечами и многозначительно посмотрел на меня.
Глава 6
Лагерь призрачной стражи обустраивался и обживался на новом месте. Лейтенант Кимвелл, как его военный комендант, железной рукой наводил в нем строжайшую воинскую дисциплину и распорядок. Он составил такое плотное расписание боевой учебы и подготовки, что в течение дня у солдат и унтер-офицеров практически не оставалось и минуты свободного времени. Основное внимание уделялось подготовке бойцов к ведению боевых действий в пешем строю, отражению атак кавалерии противника.
Солдаты отрабатывали приемы боя строем фаланги. Помимо освоения технических приемов владения оружием, бойцы вырабатывали в себе чувство веры в поддержку товарища по строю, который в минуту опасности должен был прийти на помощь. В ходе маршировок бойцы заново осваивали выполнение простых и сложных перестроений фаланги, совершая различные маневры на поле учебного боя. Бойцов учили держать строй при налетах и атаках воображаемого противника. По сигналу горна бойцы должны были вступать в бой или откатываться перед противником. В ходе таких тренировок на учебном плацу родилась идея нового оборонительного и наступательного строя - пехотного каре. Это новое построение солдат позволяло командованию более эффективно вести наступательные действия и отражать атаки кавалерии противника.
Вторая половина дня отводилась занятиям с бойцами по совершенствованию техники владения мечами, саблями и кинжалами, а на учебных стрельбищах - профессионально владеть луками и арбалетами, метко из них стрелять, поражая яблочко мишени. Особое внимание уделялось владению таким сложным видом оружия, пятиметровыми пиками, которые были особенно эффективны в боях с номадской конницей.
Пока бойцы занимались боевой подготовкой, Эль-Нассар принялся за общие вопросы координации по сколачиванию разномастного скопления людей на территории лагеря в организованное воинское подразделение со всей полагающейся ему инфраструктурой. Поначалу заниматься было особо не о чем, но уже к концу первого дня пребывания в новом лагере дела начали прибавляться, расти, словно снежный ком. Вдруг оказалось, что некому заняться вопросами по обеспечению бойцов продовольствием, формой, ремонтом оружия и амуниции, а главное, вдруг оказалось, что совсем некому было заниматься организацией и координацией действий оперативной и стратегической разведкой.
Во времена капитана Мурильо всей разведкой занимался полуэскадрон младшего лейтенанта Кимвелла, бойцы которого сутками не покидали седел верховых ящеров, рыская по местности, окружающей старый лагерь, якобы, в поисках неприятеля. Но, по словам самого же лейтенанта Кимвелла, деятельность его полуэскадрона носила показной характер, они выполняли только приказы и распоряжения капитана Мурильо, особо не интересуясь оперативной разведкой. Поэтому Эль-Нассар обратился к своей придворной магине с просьбой заняться организацией оперативной и глубинной разведкой, как он назвал стратегическую разведку, и координацией их работы, Пояснив, что в настоящее время находится в полном незнании о том, что же происходит вокруг нового лагеря и где находится противник.
Ивонн Де ля Рунж охотно взялась за новую для себя работу. Следовало бы признать, что магиня вскоре увлеклась этим делом, занимаясь организацией разведывательной деятельности. Первым делом Ивонн Де Ля Рунж переговорила с младшим лейтенантом Сандербергом, прислушиваясь к его мнению о том, какие направления или подступы являются наиболее опасными для существования нового лагеря. Вскоре конные разъезды полуэскадрона плотно прикрыли эти направления, но магиня пошла несколько дальше. Ивонн Де Ля Рунж принялась за организацию глубинной агентурной разведки. Она разыскивала, встретилась и договорилась с некоторыми жителями близлежащих деревень о сборе и отправке к ней в лагерь кое-какой информации. Одновременно придворная магиня, встречаясь с военнослужащими лагеря и гражданскими людьми, в их среде пыталась отыскать таких людей, которые, по ее мнению, могли бы работать резидентами или руководителями агентурной разведки. Уже через неделю в некоторых провинциях и регионах султаната появились агентурные сети, которые начали собирать и переправлять магине существенную информацию о реальном положении дел и происках неприятеля в тех султанатских районах.
