Константин Костин - Моя понимать
Грохочущий свинцовый поток хлестанул по тем, кто еще не успел спешиться, сбивая их, как струя из шланга — кегли. Димка взял высоко. Он не хотел стрелять по лошадям. Ему было их жалко.
Лошадей — да. Людей — нет.
Странно…
Несколько пуль щелкнули по нагрудной броне, похоже, пистолетные. Ружейные бы пробили…
Ахгррр!!!
Да, пробили. Пуля со звоном пробила наплечник, тело пронзила острая боль.
На мгновенье Димку посетила страшная мысль, что он внезапно лишился своей пуленепробиваемости и стоит теперь, как дурак, под дулами сотни ружей.
Потом стало не до размышлений.
Залегшие морпехи окутались облаком порохового дыма и теперь Димка на своей шкуре осознал, что такое свинцовый ветер.
Доспехи в мгновенье превратились в дуршлаг, хоть макароны отцеживай.
Боль, боль! Откуда боль?!
Димка зашипел и начал стрелять.
Пулемет грохотал, как будто вколачивал в уши ватные тампоны кувалдой. Димка ничего не видел в пороховом дыму, он просто водил пулеметом, наугад стреляя, поливая огнем, чувствуя удары пуль о доспехи…
Стволы щелкнули и завертелись вхолостую. Боезапас кончился. Странно, а, казалось, только начал стрелять…
Ветерок медленно-медленно развеивал дымное облако, пахнувшее почему-то полынью. Димка, кривясь от боли в полученных ранах — откуда они? — зашагал вперед.
Бойня.
Весь участок дороги был завален телами в синих мундирах. Мертвые люди, мертвые кони, мертвые…
Не все.
Несколько человек, оглядываясь на шагающую смерть в изуродованных доспехах, что-то лихорадочно делали, стоя на коленях.
Нет, уже закончили.
Пулемет.
У морпехов был не один пулемет.
Один схватился за рукоять вращения стволов и…
Щелкнул выстрел с холма и второй номер расчета упал на стволы, уткнув их в землю. Его товарищ — Димка уже видел спокойное бледное лицо — не стал глупить, пытаясь стрелять одному. ЭТОТ пулемет для таких подвигов был не приспособлен.
Морпех подхватил винтовку и выстрелил Димке в голову.
Пуля ударила в голову, острая боль пронзила череп.
Димка упал в темноту.
* * *Перед его глазами разноцветной каруселью бежали маленькие пони. Розовая, белая, голубая с радужной челкой, опять розовая, сиреневая с длинным пышным хвостом, желтая с розовой гривой, опять розовая…
Эта была, похоже, самая шебутная: пока ее подруги делали круг, она пролетала уже третий раз. Как будто почувствовав, что на нее смотрят, розовая вредина подлетела прямо к димкиному лицу, прокричала «Тортик и вечеринку!» и ударила копытом в лоб.
Димка вздрогнул и очнулся.
Над ним склонилась длинная лошадиная морда.
«А где тортик?» — пришла дикая мысль.
— Жив! — радостно завопила лошадь девичьим голосом.
Глава 15
«Пони?!» — испуганно шарахнулись мысли.
— Ты жив! — лошадиная морда убралась и вместо нее показалось заплаканное личико Флоранс. Такое милое… Если не обращать внимание на мертвенно-белую кожу и красные глаза. Димка не обратил.
«Не пони, — облегченно подумал Димка, — Пони — это бред. Вообще, с какой стати, мне начали мерещиться пони? Почему не полноценные кони, к примеру… Подождите, подождите. С какой стати меня ранили пулями? Может я уже не яггай?»
Димка осознал, что лежит на земле, на какой-то подстилке и состояние для него несколько нетипичное.
Во-первых, у него болит все тело, так, как будто его основательно избили. Во-вторых, он голый по пояс и перебинтован как мумия. Даже голова перевязана, как у Щорса из песни. Хотя кровавого следа на траве вроде бы не видно… Интересно, а как его сюда притащили?
Флоранс продолжала обнимать и расцеловывать своего любимого монстра и Димка, медленно, кривясь от несильной, но неприятной боли, начал приподниматься, чувствуя себя Пятачком. Потому что возникали два вопроса: как с него сумели снять доспехи и что это за куча искореженного железа лежит рядом?
Тут окончательно включился мозг и Димка понял, что все это время Флоранс рассказывала, что произошло.
* * *То, что доспехи не выдержат выстрелов, было и так понятно. А вот то, что они при этом поранят самого Димку, вместо того, чтобы защитить — этого никто не сообразил.
Лучшее, как известно, враг хорошего. И два плюса — пуленепробиваемая шкура и броня доспехов — сложившись, дали минус. Жизнь — не математика.
Пуля, пробивая доспех, корежила и гнула металл. Острые отогнувшиеся края, с силой вонзались в кожу Димки. Но, строго говоря, пулями-то они не были! Они не летели! И магическая особенность яггаев, которая, как известно, действует на пули, не защищала от металла доспехов. В итоге, после каждого попадания Димка мало того, что получал болезненный щелчок, так еще и порез. Будь выстрелов пара-тройка — и можно было бы не обращать внимания. Для яггая пули не страшнее выстрелов из слабой рогатки. Но после всех тех залпов, что угодили в него, Димкина грудь полностью покрылась кровоточащими ранками, как будто на него напала толпа лилипутов с острыми бритвами. В таком количестве раны становились опасными, так можно и кровью истечь. Для полного счастья последняя пуля, не сумев пробить металл шлема, вмяла его, нанеся сильный оглушающий удар по голове.
«Чтоб я еще хоть раз надел доспехи! В смысле, надеть их придется… Но что я еще хоть раз вышел в них на бой!»
Димка сел, завернув ноги яггайским бубликом. Огляделся и понял, что никто не заморачивался перетаскивать его безжизненное тело от места падения. С него просто сняли доспехи и перевязали, что тоже было задачей нетривиальной: ворочать такую тяжесть.
— Где…
Флоранс решила, что вопросов было слишком много, а поцелуев — слишком мало.
Димка попытался оторваться… Мммм… А может не стоит…
— Где…
Бесполезно. Флоранс вошла во вкус и пытается уложить его обратно на спину…
— Хыррр!!!
Так удачно угадать своими тонкими пальчиками в особенно глубокий порез!
— Ой, прости!
Зомбяшка обхватила Димку за шею, шепча в ухо слова сожаления и прощения… Ай!
Губы — уже не слова!
Димка встал и поставил Флоранс на ноги:
— Где быть все?
Все были где-то неподалеку.
Господин Шарль вместе с Джоном допрашивали где-то за холмом пленного…
— Какая?
Откуда пленный-то? Вроде бы Димка всех убил…
Как оказалось, он убил действительно практически всех, чем господин Шарль был крайне недоволен. По словам Флоранс. Димка с трудом представлял недовольного господина Шарля, в особенности, если учитывать, что тот все же получил одного пленника, невзирая на старания Димки прикончить всех морпехов до одного.
