Холли Лайл - Дипломатия Волков. Месть Драконов. Отвага Соколов
— Таких людей можно назвать марионетками, — сказал Ри. — Но ты права. Такого слова в иберанском языке нет.
— Теперь ты понял, как я могу достигнуть своей цели?
— Ты хочешь остаться в тени. Но в таком случае каким образом ты собираешься насладиться плодами власти? По-моему, в такой ситуации более всего выигрывает ирраррикс… — Ри немного запнулся на слове, две пары пронзительных «р» смутили его. — Люди будут приползать на коленях, но приползут они и поклонятся не тебе, а Гретен.
— Это на людях, — ответила Ррру-иф. — Но то, как они будут вести себя со мной с глазу на глаз, другое дело.
— Теперь понятно.
— В самом деле? — Тонкие брови Ррру-иф поднялись и опустились, легкие волосинки на висках взметнулись в стороны. Она пристально и внимательно смотрела на Ри, не обнаруживая на лице никаких чувств.
— Да, наверное, ты действительно понял, — сказала она наконец. — У тебя нет причин любить тех, кто изгнал тебя. Возможно, ты и в самом деле способен понять и принять необходимость отмщения — и справедливость его.
Ри спокойно улыбнулся:
— Я знаю, что такое справедливость. И принимаю ее всем сердцем.
— Итак, ты присоединишься ко мне? Ты станешь учить меня? Отправишься со мной в Калимекку и поможешь мне сделать Гретен паратой?
Ри посмотрел на Джейма и Янфа.
— Я последую за тобой куда угодно, — ответил Янф. Джейм кивнул:
— Я останусь верен тебе, если ты решишь плыть вместе с ней.
— У тебя отличные друзья, — сказала Ррру-иф.
— Да, я знаю это.
— Тогда носи подаренное мной кольцо… а деревце и монета пусть напоминают тебе о том, кем мы с тобой были и кем еще станем. А эту… — Она протянула ему голубую жемчужину и уронила на стол перед ним. — Проглоти ее и поклянись, что будешь верен мне.
Ри взял жемчужину двумя пальцами. Жаль попусту изводить драгоценный камень, подумал он.
Однако, поднеся ее ко рту и опустив на язык, Ри вдруг подумал, что суеверие может оказаться не таким уж глупым. А он не намеревался хранить верность Ррру-иф, потому что должен был выдать ее Яну и позаботиться о том, чтобы ее повесили за измену.
— Я не могу поклясться, что буду верен тебе как женщине, — сказал Ри, снимая жемчужину с языка. — Моя верность уже отдана другой. Как и моя любовь.
— Мне не нужны твоя любовь и твое тело. У меня есть наложница, и, испытывая плотское желание к тебе, я могу удовлетворить свою похоть другими путями.
— Тогда я поклянусь в верности тебе как капитану, — сказал Ри. — Такую клятву я могу принести искренне, честно и без всяких поправок.
— Как твой капитан я приму эту клятву.
Ри кивнул и проглотил жемчужину. Еще ощущая в горле ее гладкую округлость, он произнес, глядя в бездонные глаза Ррру-иф:
— Внемлите мне, боги. Я клянусь своей жизнью в вечной верности истинному и законному капитану этого судна. Я твой меч, капитан, которым ты произведешь отмщение, и рука, которой оно будет совершено. Клянусь, что буду защитником твоих пассажиров, твоего экипажа и твоего честного имени.
Слова эти были обращены к Ррру-иф, однако перед глазами Ри было лицо его сводного брата, и сердце его требовало, чтобы боги услышали истинную правду: он присягал в верности истинному капитану «Кречета», преданному мятежниками Яну, а также Кейт, мертвому Хасмалю и погибшим морякам, до конца остававшимися со своим капитаном.
Ррру-иф коротко кивнула, не отводя глаз от его лица, и сказала:
— Клятва была искренней, и боги, конечно, услышали ее. Но ты не должен был клясться перед богами в большем, чем требовалось от тебя. Ты не обязан быть верным моему экипажу и моим пассажирам. Будь верен лишь мне одной. А Гретен и пассажиры, которых мы можем взять, пусть сами позаботятся о себе.
Ррру-иф улыбнулась, но улыбка вышла напряженной.
От жемчужины в желудке Ри исходило тепло, уже растекавшееся по жилам. Только что он заключил союз, о котором прежде не мог и помыслить. Яну, находившемуся сейчас рядом с Кейт, теперь принадлежала часть его души — теперь он был связан с ним столь же прочно, как и с Кейт.
Ян расхохотался бы, узнав о моем поступке, подумал Ри. Надо же, я присягнул в вечной верности и ему самому, и людям, которые служили ему. И это я, некогда поклявшийся убить его собственной рукой!
Отбросив эти мысли, он вновь обратился к текущему моменту.
— Нам придется вернуться в гостиницу и забрать свои вещи, — сказал он.
Ррру-иф встала, разглаживая складки своей блузы. Украшенные перышками косички у висков чарующе закачались туда-сюда. — Ступайте. А нам нужно будет позаботиться о том, как устроить вас на корабле. Пока у нас нет свободных кают, а я не хочу, чтобы кто-то из вас спал в кубрике вместе с матросами. Я велю им относиться к вам с почтением. Поэтому возвращайтесь из гостиницы не раньше второй половины завтрашнего дня. Со следующим приливом мы отплываем в Калимекку.
Глава 38
Криспин был по-прежнему в цепях. Металл стискивал запястья, а соединенный с наручниками железный ошейник заставлял прижимать руки к груди. Но теперь он лежал под сводом из древесных ветвей, в мягкой траве, а смердевший как сама смерть призрак, нашептывавший ему на ухо мерзости и лапавший интимные части тела, исчез неведомо куда. Окружавшая Дом Галвеев стена по-прежнему высилась неподалеку, но он более не находился внутри нее. Он был снаружи. Алви, согнувшись над ним, ощупывала наручники своими тонкими пальчиками. Выходит, он все-таки победил: он забрал свою дочь и вырвался на волю, убравшись, хоть и недалеко, от Дома и его обитателей… Каким-то образом он сумел одержать победу, находясь на самом краю гибели.
Криспин сел, размышляя о том, что, если он Трансформируется, обруч еще туже сдавит шею, но ножные и ручные кандалы станут свободнее и он сможет стряхнуть их. Следовало точно рассчитать, успеет ли обруч удушить его прежде, чем он, завершив переход, вновь обретет человеческий облик. Криспин вовсе не хотел умирать — особенно теперь и столь смехотворным образом. И еще он не желал, чтобы Алви увидела его в зверином обличье. Конечно, когда-нибудь это неизбежно случится, но не сейчас. Только не сейчас.
— Парат, — прошептал поблизости голос. — Вижу, вы тоже спаслись.
— Похоже, что так. — Повернувшись на звук, он увидел, что голос принадлежит Иларии, одной из его телохранительниц. — Но как тебе удалось вырваться оттуда?
— Все случилось независимо от меня. Какое-то жуткое создание схватило меня и выволокло оттуда, при этом рассказывая, что оно может сделать со мной, и тыча лапами в меня самым мерзостным образом.
Илария ползла к нему между деревьев, то и дело оглядываясь на Дом, не появился ли кто у ворот. Заметив Алви, она сказала:
