Иван Казаков - Нед (трилогия)
Сама церемония прошла быстро – жрецы храмов вначале провели претендентку на трон в храм Создателя – пришлось вновь пройти унизительную процедуру осмотра, дабы убедиться, что она настоящая жена своего мужа – это было нужно для Хеверада, иначе брак мог быть признан недействительным.
Жрица Селеры, вытирая руки белоснежным полотенцем, задумчиво подумала о том, что готова поклясться – жена Хеверада лишилась девственности только этой ночью. А еще – женщина наполнена ненормально большим количеством семени, что трудно ожидать от не очень-то молодого Хеверада – неужели они занимались этим всю ночь напролет, как если бы генерал был молодым жеребцом?
Впрочем – своих замечаний по этому поводу жрица никому не сообщила, благоразумно оставив их при себе, лишь сказала собранию жрецов, что: «Эта женщина суть жена своего мужа!» - и процедура коронации покатилась дальше, как по маслу.
Претендентку на корону вывели на специальный помост, который сколотили за ночь и покрыли драгоценными коврами, затем жрец Создателя трижды грозно спросил у будущей королевы: «Отрицаешь ли ты темную сторону?!»
Конечно, она отрицала.
Потом трижды вопрос: «Любишь ли ты богов и Создателя нашего?!»
Ну конечно, она любит, просто обожает и бла бла бла.
И самый животрепещущий вопрос, показавшийся Санде совсем идиотским: «Будешь ли ты заботиться о Замаре?!»
«Нет, мать вашу!» – хотелось сказать ей – «не буду, а только стану валяться, жрать и пить, превращаясь в бочку с салом!»
Но так, конечно, она не сказала...и взошла на приготовленный для этого случая здоровенный позолоченный щит, символизирующий то, что Санда теперь щит государства. В руки ей дали какую-то палку, надо понимать для того, чтобы бить ей супостатов и тараканов – символ того, что королева гроза врагов.
Щит подняли вверх на своих плечах полдюжины могучих гвардейцев в золоченых латах – как и щит, на котором стоял Хеверад, придерживающий королеву за руку.
Корона, перед этим пристроенная на голову Санды, держалась с трудом и девушка все время боялась, что будет конфуз – эта неудобная штука запрыгает по ступенькам помоста прямо в толпу.
Вот будет драка за корону! – подумала она, и улыбнулась своим мыслям.
Толпа восприняла это по своему, и отовсюду полетел радостный рев:
- Славься! Радость! Королева-радость!
Санда помахала толпе жезлом, от чего рев усилился и местами вспыхнули беспорядки – люди лезли друг на друга, чтобы рассмотреть все как следует. Не каждый год коронуется королева, да еще такая молодая и красивая. И щедрая.
- Читай! – шепнул Хеверад, держа Санду за руку – сейчас самое главное! Эй вы, подсказывайте ей!
- Мои добрые подданные! – начала Санда, прислушиваясь к четкому голосу позади себя, который подсказывал ей то, что нужно было говорить.
Толпа стихла, и над площадью было слышно лишь посвистывание птиц, гоняющихся за полчищами мух, устроивших пир на растоптанном конском и ослином дерьме, да где-то далеко перекликались на городской стене солдаты, из трех слов которых два были матерными. Но это никак не нарушало торжественность момента, и люди затаив дыхание ждали, что же скажет новая королева!
- Обращаюсь к вам, мои верноподданные в этот тяжелый, трудный для Замара час!
Толпа зашумела, вздохнув, как единый организм, и снова затихла.
- Дворец короля занят наглым бандитом, именующем себя Жордаром, и мы не можем сейчас войти туда, как подобает королеве и королю! Этот Жордар, разбойник, негодяй, растлитель детей и трупоед (Это уж они перебрали – пробормотал Хеверад), посланец тьмы и демон в человеческом обличье, захватил уважаемого вельможу Гирсоса Амунского, и держит его взаперти, действуя, якобы, от его имени! Несчастный наш родственник страдает в лапах негодяя, и по имеющейся информации уже утерял человеческий облик, превратившись в хранилище демона, выпивающего его душу!
Толпа заревела, от страха заплакали дети, а их матери заохали, прижимая к себе драгоценных отпрысков.
Хеверад же крякнул и не разжимая зубов сказал в пространство:
– Эк их расперло! Мазису накурились, что ли, когда сочиняли? Я только спьяну могу такое ляпнуть, и то...подумаю.
- Я обещаю вам, мои верные подданные, что я сделаю все, чтобы освободить несчастного Гирсоса Амунского, или хотя бы – его душу!
- А вот это правильно – прокомментировал Хеверад – нахрена нам его тело? Выпустить на волю душу, и пусть себе летит питаться демонским дерьмом!
Санда чуть не фыркнула, и укоризненно посмотрела на короля. Он весело покосился на «жену» и шепнул:
- Не буду, прости. Уж больно веселый доклад составили эти пьяницы, мои советники!
- Те, кто поддержит злокозненного Жордара, угнетателя несчастного Гирсоса Амунского – суть враг короны и будет уничтожен так же, как и злобный Жордар, порождение Преисподней!
- Славься! Победительница! Санда-победительница! – заревела толпа, разгоряченная, ожидающая дармовой выпивки и денег.
- Теперь я вам скажу о наших соседях, злокозненных, жаждающих нашей земли, угоняющих в рабство наших людей ... – продолжила Санда, когда по ее жесту толпа стихла ловя каждое слово живого божества, наместницы богов в этом мире.
Доклад об отношениях с соседями, о мире и войне, о людях королевства продолжался еще минут десять, и закончила Санда словами:
- Я сделаю все, чтобы вы были сыты, одеты, обуты и счастливы!
Толпа завыла, падая на колени и протягивая руки в сторону королевы, и никто не вспомнил, что каждый король или королева, всходя на трон заканчивали свое послание народу именно этими словами – такова традиция.
Люди бесновались – они искренне любили свою королеву, искренне хотели порвать всех, кто мешает ей жить, и это власть над толпой опьяняла, как крепкая настойка. И лишь одна мысль омрачала радость – если бы вместо Хеверада сейчас на щите стоял бы Нед... Но что есть, то есть.
У девушки в духе колыхнулось странное чувство и мелькнула мысль: «Это и есть власть? В этом есть что-то...приятное. Они повинуются мне, как будто я богиня!»
Санда попробовала поискать в толпе Неда, но не нашла, погрустнела и слегка осунулась.
Хеверад заметил это, понял, и успокаивающее сказал:
- Он тут. Охраняет тебя. Ты его не видишь – значит и враги не видят. Но он тут, будь спокойна.
А Нед в это время стоял позади и чуть сбоку, незаметный в тени помоста, смотрел, как чужой мужчина держит за руку его любимую женщину, его жену, одновременно обшаривая взглядом ряды горожан, чтобы успеть выскочить навстречу опасности, и думал о том, что судьба несправедлива и жестока.
Глава 13
