Su.мрак - Награда для Героя
Наконец, бешеный ураган, поднятый вырвавшийся из долго не поддерживавшегося ритуалами Источника, был укрощён, но Плетельщик и не думал об отдыхе, уж очень сильно обеспокоило его пригрезившееся на пороге смерти видение. Осторожно проверив собственный почти опустошённый недавно резерв, Малфой вздохнул с облегчением — Магия с лихвой вернула утраченную, было, Силу. К сожалению, это не могло до конца устранить моральную и физическую усталость, но Люциус в этот раз решил наплевать на им же самим установленное правило отдыхать несколько часов после каждого сеанса работы с Нитями. Выпив последнюю дозу Укрепляющего, он аппарировал к Источнику Уэльса.
Второй по древности Магический Источник страны встретил его всё той же пылью, паутиной и витавшим в воздухе запустением. Но его положение всё же было не столь плачевным. В обрывках Нитей ещё ощутимо ощущалась Магия, да и сражаться с порождением гения светлых магов здесь не приходилось. Тяжёлая, рутинная, муторная, но относительно спокойная работа. И волшебник преступил к ней сразу же после того, как проверил окружающее пространство на предмет неожиданной опасности. И пусть душа мага по имени Люциус бунтовала и рвалась на помощь сражающемуся с неизвестным противником Партнёру, Мастер Плетельщик не мог, не имел права поддаваться чувствам. Тщательно и скрупулезно проведя необходимую подготовку, он очистил Источник от копившихся годами наслоений отмерших Нитей, укрепил Защитный периметр, обновил Магглоотталкивающие и Отвлекающие чары и, наконец, приступил к ювелирному восстановлению призрачных стенок «колодца» Источника. Слова заклинаний привычно слетали с языка, палочка порхала в руке, и страшные прорехи в магических плетениях Нитей исчезали, заставляя окутывающий Плетельщика поток Магии переливаться всеми цветами радуги. Игра света влекла и завораживала, обещая успокоение всех тревог, но Люциус не поддался этим прекрасным посулам. Он великолепно знал, насколько гибелен подобный самообман. Магия не терпела слабых духом и жадных людей, она дарила им обманчивое чувство всесилия и всемогущества, растворяя в своём потоке и превращая в призрачные тени. Доведя до логического конца подготовительный процесс, Плетельщик приступил к самому короткому, но ответственному этапу ритуала. Короткий катрен Пробуждения, сопровождающийся мощным магическим выбросом, ушёл в восстановленный его усилиями колодец Источника. Всё вокруг, казалось, замерло в ожидании решения Изначальной. Секунды текли, складываясь в минуты, но устало осевшего на пол Люциуса не терзали дурные предчувствия. Даже не заглядывая в хрустальный шар, он мог заранее сказать, что его действия увенчаются успехом, стоит только чуть-чуть подождать. Что действительно беспокоило Плетельщика, так это собственный выход из колодца Источника. Магия была дамой капризной и всегда пыталась оставить в своём распоряжении сильных волшебников. Для того чтобы сопротивляться её настойчивому желанию, нужны были немалые силы, а именно их у Люциуса оставалось не так уж и много. Приходилось надеяться на свой немалый опыт и подгадать подходящий момент для прорыва, а до этого сидеть и не рыпаться, изображая из себя вымотанную вусмерть инфузорию туфельку. Но вот радужно переливавшиеся плетения Нитей, постепенно набирая силу, засветились глубоким чуть синеватым свечением, и в Источник хлынул сносивший всё на своём пути магический поток. На секунду в окружающем пространстве воцарился настоящий хаос, и Люциус, мгновенно выйдя из летаргического состояния, рванулся прочь, раздвигая ещё не устоявшиеся магические плетения Нитей. С каждым его шагом сопротивление Источника всё возрастало, приходилось, не скупясь, расходовать с таким трудом обретённую Силу, и только страх за жизнь Партнёра не позволял колдуну сдаться. Последнюю преграду он преодолел, уже почти теряя сознание. Тело не слушалось, в голове шумело, перед глазами всё плыло, ноги, словно не имевшие мышц, подгибались сами собой. «Нет… у меня нет времени отдыхать». Но ослабевшая рука, нашарившая в аптечке фиал «Последнего шанса», не смогла удержать выскользнувший из пальцев флакон. Словно в замедленной съёмке, хрупкая стеклянная вещица устремилась к каменному полу, и Люциус, падавший вслед за ней, никак не успевал её поймать.
— Не-ет…
Чьи-то сильные руки не дали ему рухнуть, подхватив возле самого пола. Перед глазами замелькали встревоженные лица. Светлые серебряно-золотистые волосы до плеч… Голубые глаза… Эти двое были чем-то похожи друг на друга, и если бы не чёрная мантия одного со знакомой шахматной фигурой на лацкане и ненавистно-багровое аврорское одеяние другого… точнее — другой, колдун мог бы подумать, что у него в глазах двоится. Его теребили и пытались привести в чувство, но из-за шума в ушах Плетельщик не мог понять, о чём его спрашивали. Собрав остатки сил, Люциус сумел прохрипеть сорванным голосом:
— Фиал… зелье…
И тотчас же флакон с вожделенным содержимым был прижат к его губам.
***
Это было уже четвёртое магическое поселение на их пути к Лондону, в котором Блэк и его маги отлавливали покуролесивших на славу наёмников и вербовщиков. Процесс зачистки за прошедшие с момента пленения Кэрроу несколько часов был уже доведён до автоматизма. Вычислить применение Боевой Магии, отследить местонахождение Стирателя и осуществить захват, поливая всё и вся на пути Оглушающими заклятиями. Кто там жертва, а кто агрессор уже затем в спокойной обстановке разбирались приписанные к отрядам легиллименты. Никаких сантиментов. Да и какого морализаторства можно было ожидать от вымотанных, невыспавшихся людей, в большинстве своём принадлежавших к не самой светлой части магического населения мира? Мирные жители это чувствовали каким-то внутренним чутьём и в большинстве своём под руку неожиданно явившимся на помощь спасителям не лезли. Правда, у этого правила случались-таки исключения. В каждом атакованном бандитами магическом квартале находились два-три мага, у которых хватало смелости прийти на помощь своим соседям. Часто они гибли ещё до прихода помощи, а иной раз и ухитрялись выжить, но если бы не было этих смельчаков, «вербовщикам» удалось бы собрать гораздо больший урожай. Ведь порой для подписания каким-нибудь бедолагой рабского контракта не хватало нескольких минут. Жаль, что такие исключения встречались не так уж часто. Гораздо больше было других, Блэк про себя прозвал их «бдительными». Эти самые «борцы за справедливость» возникали, словно чёртики из табакерки, не тогда, когда озверевшие бандиты, уничтожив отчаянно сопротивлявшиеся малочисленные посты авроров, выволакивали из домов заказанных вербовщиками магов и их семьи, и даже не тогда, когда отряды Блэка шли в атаку, пытаясь спасти заложников. Нет. Тогда они трусливо отсиживались в подвалах, спасая собственные шкуры. «Паломничество» обеспокоенной общественности начиналось к тому моменту, как спасатели, приведя в чувство несостоявшихся жертв и усыпив потерявших свободу или магию волшебников (от греха подальше), приступали к предварительному допросу разоружённых «вербовщиков» и наёмников на предмет выяснения следующих объектов атаки остатков разгромленного войска Кэрроу. Вот тогда-то и шло в ход всё — от волшебных палочек до дреколья со сковородками и ухватами. Таких «борцов» почему-то хватало как раз среди старост и их помощников, тех самых, кто, по идее, и должен был обеспечить безопасность магических поселений. Да что там говорить, любителей пнуть мёртвого слона хватало всегда и во все времена. Ведь это же так безопасно, требовать немедленной казни уже поверженных врагов. От такого неприкрытого лицемерия воротило даже привычных ко всему Драко и Теодора. И, чтобы не нагнетать и без того готовую разразится взрывом ситуацию, воинство Блэка старалось как можно быстрее оказать помощь раненным, эвакуировать пострадавших от вербовщиков и арестованных порталом в Хогсмид, оставить рядом с поселением наблюдательный пост и продолжить продвижение к столице.
