Александр Саргарус - Программа приручения илли проект Гелеарр (Часть-3, неоконченная)
«Я вижу, вы сообразили, что сказали».
«Э-э-э… я чего-то не понимаю».
«Все просто – она поступила к нам уже с сюрпризом».
«А из-за чего шумиха-то?»
«На папика проверили».
«И?»
«И… это он».
«Кто он?»
«Ну… он».
«Шутишь?»
«Я бы мог, только ДНК-тест не шутит. У него нет чувства юмора».
«Черт, это херово. Чистить ее придется».
«А может не надо? Пусть девчонка рожает. Мы и так с девочкой этой… дочкой караванщицы… напортачили».
«Не мы, а ты. А чистить придется. Потому, что она выносит, родит… а потом, заинтересуется, кто же папаша… Тупо ограничивать ее от теста ДНК – только себя скомпрометируем в ее глазах. А позволить сделать тест… ну сам понимаешь».
«Блин… ну нельзя так… потом проблемы у нее будут с детьми».
«Да чего мы ее не восстановим, что ли? Будут у нее дети, не беспокойся. Кстати, чего тебя так волнует этот вопрос? Не решил ли ты тут к ней клинья поподбивать?»
«Нет, еще не решил. Только может этот ребенок… нам бы пригодился? Все-таки от нее и от него».
«Овчинка не стоит выделки. Велики риски похерить ее психблоки под постоянной самоатакой на почве подозрений, что не все так, как мы ей рассказываем. На базу доложили?»
«Да, сказали, что уже приступили к сочинению поправок на психологические профили родителей. Ну, чтобы те со своей стороны начинали давить на нее… Только… я считаю… что неправильно это».
«Считай себе на здоровье! Это все равно не тебе решать. И не строй из себя праведника, сам только-только угробил девочку за деньги».
«Но я же не хотел!!! Хотел, как лучше… для корпорации…»
«Только получилось, как всегда. Все, свободен!»
На этом запись разговора завершалась.
– А почему они меня объектом назвали? – почти сразу спросила Каролина.
– Вероятно потому, что для них ты не больше, чем объект, – ответила Джессика.
– А «объект» чего?
– Хороший вопрос.
– И что они имели ввиду под… ним?
– Не «что», а «кого». Судя по всему, они провели тест ДНК и выяснили кто отец твоего не рожденного ребенка. И их это явно очень сильно не устраивает.
– Почему? Мы же с ним… сами все решили… взрослые люди вроде…
– Так может вы не рассчитывали на залет?
– Но в постель-то мы оба по согласию залезли… или нет?..
– Да нет, на этот счет не сомневайся, тебя никто не насиловал и не принуждал.
– Да? Откуда тебе это известно?
– Ну, я памяти-то не теряла…
– А может тебе тогда известно, кто же… он?
– Может и известно, – загадочно улыбнулась Джессика.
Повисло неловкое молчание. Каролина разрывалась между врожденным чувством доверия родителям и только свалившейся, как снег на голову, информации. С одной стороны… хотя какая тут может быть сторона… Мать с отцом четко выдвинули дочери почти ультиматум… или даже не почти. Эта таинственная особа с ее не менее таинственным другом Сашей что-то слишком много знают о ее прошлой жизни и какие-то они слишком мутные. Ни одна встреча с ними еще не обошлась без хотя бы косвенного касания каких-то секретов… общественных, государственных, политических… любых. За последние несколько дней практически любой разговор с этими двумя хотя бы вскользь касался тайн, о которых ей и ее брату было ничего неизвестно… да и наверно всем в округе тоже. Слишком уж атмосфера рядом с этими двумя была пропитана загадочностью и конспирацией. С другой стороны, Джессика только что… доказала, что не просто так тайны в воздухе витают… если запись конечно не поддельная.
– Не поддельная, – сказала Джессика.
– Что?
– Запись, говорю, не поддельная.
– Ты что…
– Слушай меня внимательно. Не важно, веришь ли ты мне на слово или нет, веришь ты своим родителям или нет, веришь ли ты в правдивость записи или нет, а также веришь ли ты сама себе. Важно только одно – ты готова рискнуть своим ребенком, дабы проверить свое доверие родителям и их отношение к тебе?
– Я хочу этого ребенка! Что мне сделать, чтобы оставить его? Ты знаешь? Я вот не знаю.
Джессика снова улыбнулась и сказала:
– Могу предложить пойти со мной.
– Куда?
– Не важно. Важно, что я тебе обещаю, что там, куда я тебя отведу, никто не позарится на твое созревающее потомство. А когда ты его родишь, будешь решать сама – возвращаться к родителям с ребенком на руках или нет. Я тебе предлагаю только убежище на время твоей беременности и родов, как пойдет дело дальше, будешь думать позже.
– Интересно, а что помешает им избавиться от моего ребенка потом?
– Во-первых, то, что родилось, уничтожить сложнее того, что только зарождается. Во-вторых, сейчас они могут провернуть все так, что выкидыш произойдет естественным путем, и им не нужно будет даже извиняться перед тобой. Так уж вышло, не родила, но потом родишь, и так далее… все будет естественно и не особо напряженно. Просто потому, что, вплоть до родов, плод матери зависит от ее организма и его прихотей. Ну, отторг твой организм ребенка… А вот когда ты уже родила, то ребенок переходит в автономное существование. Пусть поначалу и зависимое от взрослого, но не обязательно от той же матери. После рождения ребенка можно кормить молоком и другой матери и вообще всякими молочными смесями. Худо-бедно, но питательно и организм будет жить. В семь лет ребенок уже и сам себе еду сможет добывать в социуме. Воровать, к примеру. И после рождения ребенка у него начинает формироваться собственный иммунитет и система реакций на внешние раздражители. Он может умереть, по разным причинам, но может и выжить. И убрать его незаметно не очень-то получится. Это уже будет похоже на убийство. А я не думаю, что твои родители пойдут на такой конфликт с тобой. Тем более что им более важно, чтобы ребенок просто не появился на свет потому, что тогда ты сама сможешь взять у него пробу ДНК и попробовать найти его отца. И еще, поверь, при любом раскладе и том, что ты можешь в будущем узнать о своих родителях, твое исчезновение даже на тот срок, чтобы выносить и родить, заставит их хорошо понервничать. Может, когда ты заявишься к ним попозже, они будут иначе к тебе относиться. Лучше, например. И примут твоего ребенка, лишь бы ты больше не выкидывала таких финтов. Но учти решать нужно…
На запястье у Джессики что-то пискнуло. Она подняла руку и появилась голографическая картинка с головой ее такого же мутного друга Саши.
– Джес, Каролина с тобой?
– Ну да, мы же договорились…
– А где вы вообще?
– Тут в клинике… в морге… а что?
Лицо Саши напряглось и он медленно и четко заговорил:
– Код – астероид. Приблизительная зона продольного поражения – не меньше полутора километров. Предельный срок контакта – шесть минут. Чтобы через четыре вы были вне зоны поражения!
