Татьяна Мудрая - Мириад островов. Игры с Мечами
— Да, я рот от крика порвал, когда ты рожала моего мальчишку, — ответил он серьёзно. — Пришлось наложить швы. Надеюсь, больше такое не повторится. Как, ретив твой благоверный?
— Грех жаловаться. Что ночью, что днём. Былую меланхолию как рукой сняло. На дело просится — хоть, по правде говоря, меня саму года через два-три только и допустят. При любом раскладе. Там ведь ещё и психологом надо быть. Мыслезнатцем. Выдумать себе облик для пациентов — вот папаша Рейн себе просторечие выдумал, а сам книг поболее меня прочёл, также и рутенских.
— Кто говорил, что в Вертдоме всё не такое, как кажется?
— Разве не ты сам, Барб?
— Я не говорю, я действую. И показываю на примере.
— Как нарушать святые заповеди.
— Как верно их соблюдать.
Они обменялись простодушными взглядами. Немного с хитрецой, самую чуточку с грустью.
— Тебя у молодого короля поили-кормили?
— Натурально. Чаем с модными заедками и усладами.
— Но от хорошего вина ведь не откажешься?
— Не откажусь. «Вино ведь мира кровь, а мир — наш кровопийца. Так как же нам не пить кровь кровного врага?»
— Хаджи Омар Рутенец? — Барбе медленно оборачивал бутыль вдоль наклонной оси, отомкнув залитую смолой пробку и держа наготове узкогорлый кувшин матового стекла.
— Дай мне декантировать, у меня рука твёрже, — Галина переняла вино из его рук, поднеся горло к горлу. Тягучая, чистая струя потекла вниз, наполняя сосуд.
— Туманная радуга в багряных тонах. И не пролито ни капли. Рука у тебя в самом деле верная.
— Правда?
Наполнили хрустальные кубки, выпили.
— Правда.
— Вот за такое люблю тебя, мэс Барбе Дарвильи Брендансон.
— Я тебя тоже люблю, мейсти Галина Алексдоттир.
© Copyright: Тациана Мудрая, 2014
