Генри Каттнер - Ярость
Он вспомнил. Сари Волтон, склонившаяся на плечо Захарии Харкера и всем своим видом показывающая свои права на него. Тот самый день, когда Захария предложил ему убить Робина Хейла. Сэм не обратил на нее тогда никакого внимания. Сэм покопался в памяти — ага, вражда: вражда между Сари и Кедрой, молчаливая, но легко угадываемая во взглядах, которыми они обменялись там, за столом.
— Помню. Что это значит? — все понятно. От Иоиля Рида не могли потребовать вспомнить сцену, в которой участвовал Сэм Рид. Она знала, кто он. Стало быть, она знала, что он Бессмертный.
— Иди сюда, — белая рука Сари сделала приглашающий жест. Она уселась на подушки, поджав под себя ноги. Сэм с сомнением посмотрел на хрустальный мост. «Не бойся, он тебя выдержит». В ее голосе звучала насмешка.
Мостик выдержал, хотя отзывался на каждый шаг тоненьким позвякиванием. Подчиняясь ее руке, он нерешительно опустился на подушку рядом с ней и сел неестественно прямо, словно каждый изгиб его тела отказывался воспринимать это экзотическое сиденье и всю немыслимую роскошь комнаты-парка.
— Как ты меня вычислила?
Она рассмеялась, покачав головой из стороны в сторону, так, что зелено-золотые волосы, как вуалью, скрыли ее лицо. В глазах и смехе Сари было что-то такое, что ему очень не нравилось.
— Кедра все последние сорок лет пыталась тебя найти, — сказала она. — Я думаю, что они тебя выследили по сегодняшнему запросу в архив о рисунке твоей сетчатки. Как бы там ни было, тебя нашли, это главное, правда?
— А почему Кедры здесь нет?
Она снова засмеялась своим злым смехом: «Она не знает, вот почему. Никто не знает, кроме меня».
Сэм задумчиво посмотрел на нее. В ее глазах был вызов, а в манере поведения — какое-то непредсказуемое упрямство. Что-то мешало ему понять ее до конца. В свое время он пользовался надежным способом для разрешения подобных сомнений. Быстрым, но мягким движением он взял ее за запястье и потянул на себя. С почти змеиной гибкостью она упала ему на колени. Потом высвободила руку от его хватки и снова насмешливо засмеялась.
В том, как она зажала его лицо в ладони и притянула его голову к своей, была не по-женски агрессивная уверенность. Он позволил ей это сделать, но ответил на ее требовательный поцелуй намеренно грубо. После этого, резко столкнув Сари с колен, он посмотрел на нее с нескрываемой брезгливостью.
— Кедра, пожалуй, не так уж глупа, — засмеялась она, нежно проведя мизинцем по укушенной губе.
Сэм поднялся и отпихнул подушку ногой. Ни слова не говоря, он встал на позванивающий мостик и двинулся обратно. Уголком глаза он заметил змеиное движение, с которым встала на ноги Сари Волтон.
— Вернись.
Сэм даже не обернулся. Спустя мгновение он услышал шипение у левого уха и почувствовал обжигающий жар луча. Он остановился как вкопанный, опасаясь следующего выстрела. Так и есть. Снова шипение лучевого пистолета, на этот раз у правого уха. Выстрелы были исключительно точные, слишком точные, чтобы это могло понравиться Сэму. Не поворачивая головы, он произнес: «Хорошо, я возвращаюсь. Но сначала я хочу услышать, что ты бросила пистолет».
Что-то мягко упало на подушки. Смех Сари на этот раз прозвучал почти нежно. Сэм повернулся и пошел обратно.
Стоя перед ней, ему приходилось слегка задирать голову, чтобы заглянуть в глаза. Ему это не нравилось. Ему вообще все в ней не нравилось, а меньше всего — ее самоуверенная агрессивность, присущая всем Бессмертным. Она выглядела хрупкой, как ее хрустальный мостик. Она казалась настолько нежной и женственной, насколько это вообще возможно. Но она была Бессмертной, и весь мир принадлежал ей и ее Клану. Перед ней прошли поколения жизней, прежде чем она утвердилась в своей зловещей самоуверенности.
Стоп. Поколения ли? Сэм задумчиво прищурился, в его мозгу начала формироваться идея, отодвинувшая на время все остальное на задний план. В противоположность Кедре, это прекрасное, хрупкое создание казалось удивительно незрелым. Вот именно — незрелым. Этим объяснялось и упрямство, и жестокость ради жестокости, которую он чувствовал в ней. Он догадался, что зрелость приходит к Бессмертным долго, очень долго. Возможно, ему самому еще очень далеко до нее, хотя его ранняя закалка позволяет ему походить на «взрослого».
Но Сари, женщина из могущественного клана, защищенная со всех сторон и избалованная. — Неудивительно, что она настолько неуравновешенна — у нее еще нет опыта, который приходит с веками. Да он ей и не поможет, подумал Сэм. Она никогда не превратится в женщину, которая может нравиться или которой можно доверять. А сейчас она еще более непредсказуема, чем сама думает. В голове Сэма начал возникать хитроумный замысел — как использовать эту ее слабость.
— Присядь, — обратился он к ней.
Она подняла руки над своей зеленоволосой головой, чтобы сорвать с лозы висящую над ней гроздь. Сквозь прозрачные ягоды Сэм мог видеть ее длинные пальцы. Казалось, что голубые виноградные косточки образуют в крошечных шариках таинственный узор. Она улыбнулась ему и опустилась на колени одним неприятно гибким змеиным движением.
Сэм посмотрел на нее сверху. «Отлично. Теперь вот что. Зачем ты затащила меня сюда? Если здесь распоряжается Кедра, то почему здесь ты, а не она?»
Сари положила прозрачную ягоду в рот и медленно раскусила. Потом выплюнула голубые косточки. «Кедра не знает, я тебе уже говорила». Она смотрела на него из-под тяжелых ресниц. Ее глаза были не такие синие, как у Кедры, «Сорок лет не было никаких известий. Она сейчас в Куполе Невада».
— Ей уже сообщили?
Сари сделала отрицательное движение головой, и ее переливающиеся, невероятного цвета волосы мягко качнулись. «Никто не знает, кроме меня. Это я хотела тебя видеть. Если Захария узнает, он будет вне себя. Он…».
— Захария приказал вывести меня из строя Стимулятором, — нетерпеливо перебил Сэм, стараясь наконец-то разобраться в этом деле. — Была ли Кедра замешана в этом?
— Захария приказал тебя отравить, — улыбаясь поправила Сари. — В смысле убить. Но Кедра сказала «нет». Они жутко переругались из-за этого. — Ее улыбка стала немного таинственной — чувствовалось, что она погрузилась в приятные воспоминания. — Кедра настояла на Стимуляторе Грез. Никто не мог понять почему. В самом деле, какая была бы от тебя после этого польза, живого или мертвого, молодого или старого, — ее голос становился все тише и, так и не поднеся к губам зажатую между большим и указательным пальцами ягоду, она замолчала.
И тут до него наконец дошло! Он почти упал на колени рядом с ней, двумя пальцами взял ее за подбородок и пристально посмотрел в глаза. Так и есть! У него даже горло перехватило.
