Андрэ Нортон - Вторжение к далеким предкам
Тело, покрытое прозрачным нежно-розовым хитоном, было не столько стройным, сколько исхудавшим. Лицо, руки и ноги до бедер темно-коричневые, в то время как остальные участки тела лишь чуть-чуть отливали желтизной. Вероятно, эта девушка много времени проводила под открытым небом в коротком платье без рукавов. Особенно поражали волосы – густые, рассыпавшиеся по плечам, они имели необычный светло-голубой цвет. Причем, как знала Зианта, это не было работой экстравагантного парикмахера, такими волосы Винтры были от природы.
Ресницы и брови также были голубыми, но гораздо темнее. Присмотревшись, Зианта разглядела голубоватый пушок на руках и ногах, неприятно контрастировавший с темно-коричневой кожей. Но в общем, среди известных Зианте сотен гуманоидных рас эта девушка была, бесспорно, привлекательной инопланетянкой.
Вот ты какая, Винтра – дочь горских повстанцев, предводительница Воительниц Карка! Эти сведения, подсказанные чужой памятью, почему-то наполнили грудь Зианты горделивым чувством. Доставшееся ей по воле случая тело принадлежало далеко не худшей представительнице женского племени!
Но нельзя давать много воли сознанию Винтры. Иначе она рискует навсегда остаться в этом теле, в этом времени. Ее и так слишком мало связывает сейчас со своим реальным миром…
Корона… Фокусирующий камень… Именно он – ключ для пути назад, причем ключ единственный!
Девушка лихорадочно принялась за поиски. Растущая тревога придала ей сил. Шаг за шагом обследовала она комнату. Рядом с зеркалом – стол, дальше – нечто вроде туалета: множество баночек, коробочек, склянок, щеток и гребней. Она протянула руку и взяла ближайшую коробочку. Куда надо нажать, чтобы открыть ее?
Сзади раздался какой-то звук. Она обернулась и широко раскрыла глаза. Участок разукрашенной стены исчез, а в образовавшемся проеме, надменно вскинув голову, стояла… Память Винтры подсказала моментально.
Зуха М'Туран.
Манеры вошедшей были властными и уверенными, характерными для людей, привыкших повелевать с раннего детства. Но сейчас даже толстый слой косметики, покрывавший лицо, не мог полностью скрыть царившее в душе леди Туран смятение.
Ее одеяние было столь же тонким и прозрачным, как одеяние Зианты. Сложную прическу из темно-голубых волос поддерживали шпильки в виде искусно скопированных насекомых с небольшими крылышками. При малейшем движении головы они начинали колыхаться и двигаться, как живые. Талию, и без того стройную, туго перетянул широкий пояс, украшенный множеством миниатюрных звонких колокольчиков, и изящные серебристые туфли довершали туалет безутешной вдовы Командора.
Она вошла совершенно беззвучно. Зианту охватила тревога. Даже не прибегая к зондированию сознания, девушка была уверена: с леди Туран в эту комнату вошла опасность. Где же Туран?.. Она представила на секунду, что случится, если Турану перестанет повиноваться тело мертвеца. Его тотчас же возвратят в гробницу, а ей предстоит быть снова заживо погребенной у одра победителя…
Спокойнее. Она все-таки не Винтра, им будет не так-то легко совладать с нею! Сознание и воля – вот ее оружие, и она не сдастся без борьбы.
Сейчас важно выяснить, где Туран, что с ним. С предельной осторожностью, словно воин, имеющий дело с неизвестным взрывчатым устройством, Зианта попыталась проникнуть в сознание этой властной дамы.
Как и в случае с офицером, ей не удалось прочесть мысли женщины. Но Зианта совершенно точно уловила направленную в ее сторону волну ненависти, смешанной со страхом. Нечто подобное она и ожидала. Теперь – Туран. Нужно навести мысли о нем в сознание Зухи.
Результат был подобен взрыву. Мозг буквально опалил поток эмоций, извергнутый в ответ на ее передачу. И этот поток был подобен зловонной ядовитой струе, ибо в нем не содержалось ничего, кроме яростной ненависти к лорду Командору и панического страха, связанного с его необъяснимым освобождением из усыпальницы.
Итак, эта женщина возлагала на смерть Командора большие, очень большие надежды. То, что Туран снова жив, снова в этом доме, потрясло ее и напугало. Но не настолько, чтобы смириться. В мозгу леди Туран уже роятся новые планы, преследующие одну цель: навсегда избавиться от некстати воскресшего супруга.
– Ведьма! – Это слово она выстрелила в лицо Зианте, словно прожгла ее лучом лазера. – Ты ничего не достигнешь своим проклятым колдовством, запомни!
– Ты называешь колдовством волю Вута? – Зианта пожала плечами. – Разве не учат жрецы, что человек может по милости Вута открыть дверь обратно в жизнь? И может ли кто-нибудь допрашивать такого человека о тайнах, известных лишь высшему божеству?
Произнести это помогла девушке память Винтры. В то же время дар Зианты опознал в сознании Зухи недоверие: образованная знать лишь внешне соблюдала требования религии, на деле же никто давно не признавал древних суеверий.
Согласно им, человек может покинуть замурованную гробницу, открыв (обязательно изнутри) дверь для души. Такое якобы случалось в прежние времена с теми, кто душой и помыслами был предан Вуту. На этом и строил свой план Туран. Жрецы обладают немалой властью, но из-за неверия образованной верхушки рискуют потерять ее. Признав возвращение Турана в мир живых, они могут укрепить свое влияние, заставить скептиков вновь уверовать в могущество Вута.
– Туран мертв! Это ты своими чарами управляешь его телом, заставляешь труп говорить и двигаться. Ты откроешь мне тайны своего колдовства, и он снова…
Она вдруг замолкла на полуслове – осторожность победила гнев. Тем не менее Зианте стало ясно, что супруга Командора менее всего склонна верить в чудеса. Она, бесспорно, умна и очень подозрительна. А вдруг она сможет проникнуть в сознание Зианты или Турана? Нет, не похоже, чтобы эта женщина могла быть сенситивом. Или же ее мозг излучает в совершенно ином диапазоне? Но и тогда она безопасна для них обоих…
– Как можно назвать мертвецом живого человека? Или ты отказываешься верить собственным глазам?
Зианта, как могла, играла роль простодушной Винтры. Но при этом чувствовала, как растет ярость в груди Зухи, и видела, что та, ослепленная этой яростью, может кинуться на нее.
– Верить собственным глазам, говоришь? Как бы не так! Достаточно того, что эти идиоты жрецы на радостях пускают слюни и на все лады славят милость Вута. Даже если они в душе и сомневаются, никому об этом не скажут: возвращение Турана им на руку. Я знаю одно: то, что ходит по моему дому, – это не Туран. – Она выкрикнула эти слова так, словно объявляла войну.
– Но, если это, как ты говоришь, не Туран, то кто?
