Катерина Цвик - Запретный город. Книга 2
- Как вы видите, сейчас мы находимся в Центральной олимпийской лечебнице. Именно сюда были доставлены все раненые и именно сюда съезжаются со всех островов их близкие и близкие тех, кто погиб сегодня в этом ужасном бессмысленном взрыве.
Здравствуйте. Я вижу, вы один из пострадавших. Скажите, как вы себя чувствуете?
Лицо парня, которому задали вопрос, было растерянным и даже как будто потерянным.
- Я? Нормально. Отделался парой царапин. - Тут парень как-то резко побледнел.
- Что с вами? Вам плохо? Эй, кто-нибудь сюда! - Тут же заорал репортер.
- Нет, нет, со мной все в порядке. Просто... если бы вы видели, что там творилось сразу после взрыва... Кругом неразбериха, дым, кровь, крики, оторванные конечности... - Глаза парня стали совсем стеклянными, когда он об этом говорил. К нему тут же подскочили целители и куда-то увели.
Некоторое время камера просто снимала побелевшего репортера. Тут он спохватился и обратился к первой попавшейся на глаза плачущей женщине.
- Кто у вас здесь?
Та подняла заплаканные глаза и всхлипнула.
- Подруга. Ее не стало... Она... она была еще так молода! Господи, как же она была молода... - И женщина уже не сдерживаясь разрыдалась.
Камера опять выхватила растерянное и осунувшееся лицо журналиста. Тот попытался обратиться к еще одной женщине, но та просто подняла на него совершенно дикие глаза и завыла в голос.
- Нет, я так не могу... Репортаж окончен.
Я снова и снова в какой-то прострации просматривала события того дня транслируемые телевидением. Смотрела и не верила, что люди, которых я знала и любила могли пойти на подобное! Неужели их хваленый мир, где ценность человеческой жизни и личности уже тысячи лет возведены в ранг священных полетел в тартарары из-за того, что они не поделили власть? Власть... Да что же они в ней такого находят, что готовы жертвовать жизнями людей? Хотя, что для них люди? Так, тараканы под сапогом, которых при надобности не жалко и притопнуть. Они же тараканы... наплодятся еще, хотя в их случае не наплодятся, но это все равно ничего не меняет. Неужели и Максим такой же, неужели он может так думать? Нет! Не верю!
Внутри было пусто и необитаемо. Казалось, в душе не осталось ничего кроме свистящего ветра, который гулял в пустоте моей души и головы. Кто-то заходил, кто-то выходил, кто-то звал меня, кто-то кричал на меня, а я не могла даже пошевелить головой. Пусто... Внутри меня совсем пусто. Разве бывает внутри человека так пусто? Ничего, ни чувств, ни эмоций, одна только пустота и ветер, ветер, который кричит так, что невозможно уже слушать, так, что перепонки вот-вот лопнут.
Внезапный удар по лицу оборвал этот крик.
- Алиса! Очнись! Что с тобой! Хватит так орать, у меня сердце разрывается! - Кричала в свою очередь мне в лицо Ленка.
- Зачем? Зачем! - И слезы наконец полились из моих глаз. Я уткнула в грудь Ленки и разрыдалась. Я рыдала так, как никогда до этого.
Наконец, когда я немного успокоилась, и из меня ничего просто не могло больше вылиться, я задала вопрос, который так меня мучил.
- Я не понимаю, зачем они сделали это? - Я лежала на руках Ленки и смотрела в окно.
- Алиса...
- Лена, я не верю, что лорд Марк и Максим могли на это пойти.
- Судя по тому, что ты мне о них рассказывала, я тоже не верю в это.
- Правда? - Я умоляюще на нее посмотрела.
- Ты знаешь, по-моему такие выводы как журналист должна делать ты, но я вот что тебе скажу: как-то очень уж во время прогремел этот взрыв. Ты не находишь?
- Что ты имеешь ввиду?
- А то. Вот, смотри, какая картина вырисовывается. Репутация Императора, прямо скажем, подмочена, народ сомневается в легитимности его власти, в Запретном городе потихоньку начинаются волнения, "Сопротивление" приобретает сторонников и даже самые ярые скептики начинают задумываться. Еще парочка таких вылазок и "Сопротивлению" действительно начнут верить. Тут, бах! И взрыв, который они непонятно для чего совершают. Неужели твой Максим и его отец такие дураки, что не догадываются, что подобным образом могут добиться со стороны людей лишь ненависти? Очень сомневаюсь!
Вот теперь возникает вопрос: Кому действительно выгоден этот взрыв? - Она выжидательно посмотрела на меня. - Какой лично у тебя напрашивается вывод?
- Императору. - Выдохнула я.
- Именно! Теперь люди начнут ненавидеть "Сопротивление" и его членов, одно это слово будет вызывать у них негодование. А Император? О, он превратился из изверга, который согласовал и скрыл гибель двенадцати девушек, в защитника всего Запретного города! И еще один маленький, но чертовски приятный бонус: Алиса Строганова разочаровывается в своем любимом и падает ему в объятия, как созревшее яблочко!
Я смотрела на Ленку с открытым ртом и широко раскрытыми глазами. До меня, наконец, в полной мере начал доходить смысл всего сказанного.
- Ленка, но это же чудовищно!
- Именно. Но ты вспомни наш мир. Как часто бывает, чтобы переключить внимание людей с какого-то щепетильного для власти вопроса, где-то происходят ужасные вещи с гибелью людей! Да ты же мне сама не раз об этом рассказывала!
- Но почему я сама об этом не подумала?
- Потому, подруга, что все это касается непосредственно тебя, и ты была просто не в состоянии взглянуть на это со стороны.
- Спасибо, Лен. Что бы я без тебя делала?
- Что, что? И дальше бы орала как сумасшедшая. Ты даже не представляешь, как напугала меня!
- Прости... Я, правда, не понимала, что это я кричу. Ты даже не представляешь, как меня потрясло то, что люди, которых я знаю и так люблю, могут пойти на такое!
- Теперь я представляю, как начинают сходить с ума. Не смей так больше делать! Понятно! - Она покрепче меня обняла. - А теперь спать! Ты бы себя видела! Всю ночь, наверное, не сомкнула глаз. После обеда я к тебе зайду.
После чего она соскочила с моей кровати и ушла, тихо прикрыв за собой дверь.
Глава 24 Казнить нельзя, помиловать.
Мадам Фалета очень нервничала, ведь ей предстояла встреча с журналистом. Она все- таки решилась обнародовать информацию, которая по крохам стекалась к ней. Она всегда хорошо чувствовала время, чтобы продать ту или иную сплетню подороже. Сейчас же, она планировать выручить не просто много ауринов, а очень много ауринов.
Встреча как всегда была назначена ранним утром в маленьком убогом баре на самой окраине Итилии. Она знала, что органы правопорядка не любят сюда забредать, а вездесущие "глазки" редко интересуются этим злачным местом.
Она заранее надела маску, скрывающую ее лицо - мадам Фалета никогда не доверяла журналистам, - и вошла внутрь. Как она и ожидала, в баре было совсем мало людей, а те, кто все же присутствовал либо спали, либо смотрели мутным ничего не выражающим взглядом. Она подошла к стойке, где усталый бармен натирал стаканы какой-то грязной тряпкой и смотрел на нее с полным равнодушием. Человек в маске был здесь не таким уж редким явлением.
