Роберт Сальваторе - Последняя битва (Демонические войны-3)
— Ага, и когда мы расскажем об этом изменникам, они на кончиках копий погонят нас в пустыню, а потом, когда выяснится, что никаких денег нет, без сожаления заколют и бросят тела на растерзание грифам!
— Но… — попытался было возразить Печтер Дан Тарк, однако его перебил Морипикус.
— Мы ученые.
Спутники посмотрели на него с явным сомнением.
— По-моему, рукописи из знаменитого скриптория Прады находятся теперь в Дариан-Дариалле? Ну так мы идем в Праду, чтобы ознакомиться с хранящимися там учеными трудами, а если кто-то из солдат скажет, что их похитила Тогайский Дракон, что ж… Мы выразим по этому поводу крайнее сожаление. Добавив, разумеется, что презираем и ненавидим грязных псов ру, в руки которых попали труды наших выдающихся мудрецов.
— Да, мы всего лишь хотим удостовериться, что эти бесценные труды не пострадали, — добавил Пароуд, ухватившись за эту идею.
— Ученые, направляемся в Праду, политикой не интересуемся, если не считать того, что ненавидим ру, — подытожил Морипикус.
— Это не так уж трудно изобразить, — согласился Пароуд, который и в самом деле терпеть не мог тогайранцев, которых многие жители Бехрена именовали не иначе как презрительным словечком «ру».
— Тогда зачем мы идем в Дариан-Дариалл? — спросил Печтер Дан Тарк, не отличающийся крепкой памятью. — Там же кишмя кишат эти самые ру!
Остальные двое посмотрели друг на друга, округлив глаза, и двинулись обратно к дороге, чтобы выйти на нее подальше от оазиса.
Как обычно, в оазисе Дадах стояли несколько торговых караванов, но присутствие солдат сильно бросалось в глаза. Они были везде — бродили у края воды, шныряли вокруг каждого каравана. Досматривали товары и безнаказанно забирали себе все, что приглянулось.
Едва оказавшись в оазисе, Астамир почувствовал устремленные на себя взгляды. Из соображений безопасности он сейчас не носил одеяние Джеста Ту, но все равно выглядел чужеродным среди солдат и громкоголосых торговцев. Во избежание столкновения он старался не встречаться взглядом с вооруженными людьми. Ему нужно собрать информацию, а не затевать потасовку.
Спокойно идя в тени деревьев, он оказался рядом с повозкой, владелец которой кричал, обращаясь к солдату:
— Ты не имеешь права отбирать у меня, что тебе вздумается!
Он попытался вырвать у солдата рулон шелковой ткани. Солдат же тянул ткань на себя, свободной рукой отмахиваясь от торговца.
— У меня есть меч, — предостерегающе сказал он, сверкнув белозубой улыбкой.
Торговец замахал кулаком в воздухе:
— У меня тоже есть оружие!
— Ну разумеется, только со мной еще триста мечей, — усмехнулся бехренец.
В подтверждение его слов трое других солдат окружили беднягу торговца, со смехом оттесняя его к повозке ударами кулаков.
— Я пожалуюсь властям в Хасинте! — закричал он. — У меня найдутся покровители в Чом Дейру!
Солдаты только этого и дожидались, хотя эффект был совсем не тот, на который рассчитывал торговец. Он все еще беспорядочно махал кулаками в воздухе, когда ближайший из них выхватил кинжал и вонзил ему в бок. Тот взвыл и побежал — точнее, попытался сделать это, потому что двое других солдат тоже выхватили кинжалы.
Втроем они навалились на него, нанося удары даже после того, как несчастный рухнул на землю.
Астамиру стоило невероятных усилий не вмешаться; снова и снова мистик напоминал себе, что сделай он это, и последствия могут оказаться гораздо серьезнее, чем гибель одного невезучего торговца.
Заметив, что Астамир остановился и наблюдает за происходящим, солдат с рулоном шелка в руках спросил у него:
— Ты друг этого человека?
— Я простой путешественник, — отозвался Джеста Ту.
— И куда же ты идешь? В Хасинту?
— Нет, из Хасинты, — ответил Астамир. — Направляюсь на запад.
— В нем чувствуется кровь ру, — заметил один из солдат, принимавших участие в убийстве торговца.
— Верно, от него так и несет ру, — согласился второй.
Все трое подошли к тому, у кого в руках был украденный шелк. Обходя мистика, они махали руками, как бы отгоняя скверный запах.
— Тебе известно, как поступают с ру в Бехрене? — спросил один, размахивая окровавленным ножом.
Не спуская взгляда с разошедшегося солдата, Астамир заметил, что в оазис вошли трое его спутников. Пытаясь продемонстрировать вежливость и даже покорность, они кивали и кланялись всем солдатам, мимо которых проходили, чем добились лишь того, что привлекли к себе всеобщее внимание.
Они быстро миновали несколько групп солдат, но потом Пароуд заметил мистика и остановился. Все трое, глупо вытаращив глаза, уставились на своего спутника.
— Я не понимаю, чем вызвал ваше недовольство, любезные, — спокойно произнес Астамир. — Я пришел с юга, услышав разговоры о смуте. Мои господа могут оказать помощь в исцелении пострадавших бехренских воинов.
— Пострадавших? — Солдат, держащий рулон шелковой ткани, посмотрел на приятелей, и все дружно расхохотались. — Если что и пострадало, так это сундуки обманщиков, подчинившихся власти самозваного правителя Хасинты! Их самих разорвали на клочки, а драгоценности — фьють! — исчезли.
— Прямо к нам в руки! — плотоядно улыбаясь, добавил второй.
— Вы идете в Хасинту? — спросил Астамир.
— Что-то ты слишком много вопросов задаешь, — тут же вскинулся один из бехренцев. — Кто твой господин?
— Вот-вот, объясни нам, кому отослать твое обезглавленное тело, — вставил второй.
Двое других, размахивая ножами, с обеих сторон двинулись к безоружному, как они сочли, человеку.
Глянув в сторону, мистик увидел другую группу солдат, быстро приближающихся к его спутникам. Последние тоже заметили их.
Пароуд бросился бежать. Его наверняка тут же схватили бы и выпустили ему кишки, как вдруг Морипикус указал на Астамира и закричал:
— Джеста Ту!
Все находящиеся поблизости бехренцы замерли, их взгляды обратились к мистику.
Астамир почувствовал, как нарастает напряжение. Ясное дело, приближающиеся к нему солдаты были готовы разорвать его в клочки.
Тот, что стоял прямо перед ним, замахнулся ножом, однако мистик, резко нагнувшись, выбросил вперед сведенные вместе руки и снизу вверх нанес удар такой силы, что нападавший, взлетев в воздух, кулем рухнул наземь, держась руками за пах и беззвучно, как рыба, раскрывая рот.
Покончив с первым противником, Астамир сделал стремительный выпад вправо и резко ударил второго солдата в лоб открытой ладонью. Бехренец запрокинул голову назад и, получив еще один удар в горло, упал как подкошенный в придорожную пыль.
