Юрий Иванович - Невменяемый скиталец
Представитель пиратов чуть на колени не рухнул, всеми мыслимыми жестами показывая, что ему ведь торги вести.
— Ладно, хотя тратить свою магическую силу понапрасну не люблю.
В следующий момент Уракбай почувствовал, что может говорить, и пока пират растирал гортань, сглатывая слюну, быстро вывалил очередной короб сведений о себе:
— Дело в том, что мы с товарищем живые свидетели гибели не только первого Титана, но и Второго Детища Древних. На наших глазах произошло первое сражение, когда мы получили страшные ранения и ожоги, и на наших глазах огненные шары с неба поразили, а затем и развалили надвое второго железного монстра. Только в тот момент нам повезло больше, мы уже находились среди ходячих выздоравливающих и смогли наблюдать за переломным моментом нашей истории как зрители первого ряда. Именно поэтому нас и привечали в каждом населенном пункте Кремниевой Орды.
— Хм! Ортензия, может и в самом деле купить такого очевидца?
— И не сомневайся! — подтвердила подруга выбор герцогини. — Он тебя хоть немного утешит.
Но Вилейма обратила внимание на стоящего рядом Зарината:
— Это и есть твой друг?
— Да.
— Почему он так странно смотрит и молчит?
— Увы, ваше сиятельство, во время нашего последнего побега от пиратов, он вышвырнул за борт десятерых, но и сам был оглушен коварным ударом сзади. Вот только недавно встал на ноги. Но он крепкий, очень крепкий.
— Ха! Только ущербного раба мне не хватало. Хотя ты сказал, что он силач?
— Несомненно! — с дурманящим собственные мозги восторгом продолжал нахваливать «товар» Дельфин. — Может сейчас он и ослаб после травмы, но его руки запросто гнут подкову похаса.
— Ну, это ты загнул, парень! — под хохот остальных выкрикнул один из самых суровых мужчин охраны прелестных всадниц.
— Нисколько, господин! Дайте только подкову!
Тут же по площади пошел клич и желаемый предмет вскоре оказался в руках у Уракбая. Тот некоторое время поспрашивал своего приболевшего после травмы друга и тот согласился исполнить свой коронный номер. Ухватился, переставил удобно пальцы, поднатужился и согнул подкову своим обычным мастерским усилием. Да так и не услышав восхищенного гомона собравшейся толпы, рухнул на дощатый настил: перенапряжение после недавней травмы сыграло весьма негативную роль. О чем и бросился во всеуслышание напоминать обеспокоенный Дельфин:
— Он ведь всю ночь провалялся без сознания! Бедный! Вот и сейчас перенапрягся!
— Однако! — герцогиня покрутила своим очаровательным носиком. — Да он силен как бык! Будет у меня бороться с кабанами на малой арене! Беру обоих!
До этого молчаливо взиравший на всю сцену представитель пиратов с вожделением потер руками:
— Тогда сразу и поторгуемся, ваше сиятельство!
Понятно, что такие вдруг ставшие знаменитыми и сильными рабы могут стоить как минимум в три раза дороже. Да только прелестная Вилейма и не думала торговаться. С невероятным апломбом она повернулась к юнцу из свиты и усиленным магией голосом процедила:
— Заплати четыре золотых! Именно такую цену мне назвали совсем недавно за любого раба с этой стороны. Хоть я и мечтала купить нежных малолеток, но и эти два воина пригодятся на моей псарне. В повозку их!
Больше она ни сказала, ни слова. Подстегнула скакуна, и бок о бок с более молодой графиней Ортензией тронулась к выходу с рынка. Опечаленному потерей желаемой прибыли, пирату ничего не оставалось, как получить деньги. Ведь действительно неосторожный офицер перед этим проговорился гостьям о цене каждого пленника с этой стороны помоста. А подобные промахи среди работорговцев не прощались, назвал цену — поднимать можешь только на аукционе. Вот только для аукциона надо весь «живой товар» иметь отличного качества, да и предупреждать потенциальных покупателей чуть ли не за неделю.
Тогда как воины свиты вскоре подогнали к помосту крытую повозку и помогли мечущемуся и нервничающему Уракбаю погрузить тело бесчувственного товарища.
Вроде и старались делать это осторожно, но Заринат несильно ударился затылком о выступающий каркас борта. Услышав его стон, опекун сразу склонился над приятелем и участливо стал вопрошать:
— Заринат, тебе больно? Ты меня слышишь? Заринат?
Вместо искомого сослуживца в теле опять на короткое время проснулось сознание истинного владельца:
«Что они меня все время роняют?! Нельзя же так! Так и от боли загнусь — не поморщусь. И что это за надоевший уже голос? Сдался ему какой-то Заринат… Как бы ему сказать, чтобы он отстал от меня? Но все-таки голос — явно знакомый… Неужели это Бинай Меченый? Тот ведь тоже был ордынцем. Да нет, Бинай погиб на Гиблых Топях…, кажется, совсем недавно. А я? Как же я выбрался их этих проклятых Топей? Или я еще в них? А меня спасают Избавляющий вместе с Сонным? Странно, ничего не помню! Да и голоса слышатся явно не их…»
Как раз в это время лидер охраны заорал громким голосом вовремя не разошедшейся толпе:
— Посторонись! Дорогу свите ее сиятельства, герцогине Вилейме!!!
Руки Уракбая почувствовали, как тело сослуживца вздрогнуло и вновь провалилось в блаженный омут беспамятства. И только потом бывший вор и мошенник печально повесил голову на грудь:
«Куда меня вновь доля потянула? Неужели и в самом деле ждать смерти на псарне, или на клыках разъяренного кабана? Да еще и этого несчастного за собой поволок… Эх! Вот уж не повезло, так не повезло! Сейчас бы спокойно себе, добрались пешочком до Эмрана и грелись в лучах славы и Занваля на центральной площади. А все почему? М-да…, жадность и тщеславие меня сгубили…»
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
ИЩЕЙКИ
Входящие в специальный отряд надзирателей воли Фаррати, Алехандро Шиловски и Бабу Смилги выглядели, пожалуй, самыми недовольными. Все им казалось, что они опаздывают и дают невидимым конкурентам обогнать себя на самых неожиданных участках. Хотя все остальные члены отряда, относились к все успевающей и несущейся где-то впереди них Галиреме, с потворствующей благожелательностью и восхищением. Особенно радовался любой весточке о царственной колдунье огов, лидер боларов, теперь уже всемирно известный Спин:
— Если она здесь была — значит, мы на верном пути. С ее умением выпытать все что надо быстрей, чем под Сонным Покрывалом, она для нас — самый верный и правильный маяк.
Разве что Цашун Ларго, знаменитый дракон, исследователь и воин Альтурских Гор, вполне справедливо возмущался:
— Она не права, начав вести собственные поиски. Мне кажется что действовать сообща — было бы в итоге намного продуктивнее.
