Кристофер Сташеф - Маг при дворе Ее Величества
Мэт вскочил, ошалело озираясь, как будто наново увидел роскошную обстановку, в которой он оказался. Что за дьявольские чары держали его в плену?
Но времени на раздумье не было. Мэт вылетел в дверь и очутился в поперечном коридоре. Куда теперь? Пронзительные крики доносились с обеих сторон.
Пожалуй, справа — погромче. Мэт пустился туда бегом. И как раз вовремя: громыхнуло, будто взорвался переполненный паровой котел, и крики перешли в дикий, панический вопль. В конце коридора дорогу Мэту перегородила цепь солдат, выстроившихся спиной к нему. Нагнув голову, он с размаху пробил себе проход. Как кегли, повалились солдаты, а Мэт выхватил у одного из них алебарду и ворвался в огромную прихожую, где дракон, поднявшись на задние лапы, готовился дохнуть огнем. Мэт успел отскочить в сторону, и пламя из драконовой пасти опалило разорванную цепь солдат позади него.
— Стегоман! — гаркнул Мэт.
Гигантская голова с шальным блеском в глазах, покачиваясь, склонилась к нему. Мэт понимал, что значит этот блеск.
— Стегоман! Я — лорд Мэтью, Мэт, твой друг.
— Лорд Мэтью?
В драконьих глазах появилось смятение. Мэт подпрыгнул, закинул ногу Стегоману на спину и приземлился между двух зубцов его гребня.
— Ты явился сюда искать принцессу, сэра Ги и меня — помнишь? Ну вот, меня ты нашел.
— Тогда пошли ишкать оштальных!
Стегоман опустился на все четыре лапы, изрыгнув электрическую дугу, как от паяльной лампы.
— Ты зря тратишь время, глупый ящер! — прикрикнул на него Мэт. Теперь, когда его мозги прочистились, он начал соображать, что к чему. — Они уже наверняка брошены в подземелье и, может быть, их пытают! Нам надо найти туда дорогу.
— Пытают? Я им попытаю! Гряжные охотники на драконят!
Стегоман мощным вздохом метнул сноп огня в пол. Мрамор, взрываясь, пошел трещинами. Еще один залп — и пол с грохотом провалился. Страшный удар сотряс Мэта, он успел только прикрыться руками и алебардой, загородив голову от осколков. Потом все стихло.
Сквозь огромную дыру над ними был виден обнажившийся камень стен. Они провалились футов на тридцать вниз.
— Мы в подземелье, — сказал Мэт. — Ты цел?
Прежде чем Стегоман успел ответить, с правой стороны послышались боевые крики. Вероятно, войска Саессы собирались на защиту своей последней твердыни.
Стегоман обернулся на шум, и его огненное дыхание высветило вдалеке блеск металла. Дракон поскакал галопом, гоня перед собой волну пламени футов на двадцать. В одну минуту солдаты в золотых доспехах были смяты. Их тела загородили проход. Мэт крикнул:
— Вперед, Стегоман! Не останавливайся!
Дракон взревел и ринулся вперед. Мэт крепко держался за зубцы его гребня, слыша страшные крики солдат, которых топтали огромные когти.
Они ворвались в подземелье, где в большой яме у дальней стены горел костер, а факелы освещали зловещие предметы: гроб, утыканный изнутри острыми шипами, дыбу, колодки, тиски для пальцев, плети и кнуты.
Слева стояли, прикованные, Алисанда и сэр Ги — руки в кандалах закреплены высоко над головами. К ним приближался один из стражников-здоровил с огромным раскаленным клеймом. Но пока что пленники были целы и невредимы.
Саесса спокойно наблюдала за этой сценой, однако при виде Мэта и Стегомана ее глаза расширились от ужаса, она рванулась и перехватила у стражника клеймо.
— Эй, леди! — крикнула она Алисанде. — Прикажи своим приспешникам стоять смирно — или узнаешь вкус каленого железа.
— Я не подчиняюсь фаворитам Зла, — отрезала Алисанда.
Саесса занесла руку с клеймом. Мэт заорал, а Стегоман дохнул огнем. Саесса выронила клеймо, огонь опалил загораживающих ее стражников. Мэт подскочил к принцессе.
— Кто двинетша ш мешта — убью! — пригрозил Стегоман.
Саесса замерла, а Мэт размахнулся своей алебардой.
— Слишком поздно ты приходишь, лорд Мэтью, — сказала принцесса, выпрямляя над головой руки и натягивая цепи.
Мэт набрал в грудь воздуха и рубанул. Правая цепь с лязгом упала, тогда, перейдя на другую сторону, он перерубил и левую.
— Простите, что я не смог прийти раньше. Неотложные дела, знаете ли.
— Да, да, знаю, дела на ложе, — процедила сквозь зубы Алисанда.
Пока Мэт перерубал цепи, державшие Черного Рыцаря, Саесса нашептывала что-то над телами своих стражников, и они потихоньку оживали.
— Вы поспели вовремя, — приветствовал его сэр Ги и обратился к Саессе: — Что будем делать с ведьмой?
— С ведьмой?
— А ты, лорд Мэтью, заблуждался на ее счет? — Алисанда подобрала клеймо и вертела его в руках. — Коварная ведьма, которая разжигает в мужчинах похоть — на их же погибель. Она лишила жизни уже полсотни человек, выпила из них все силы.
Алисанда и Саесса скрестили глаза, и Саесса в ярости крикнула:
— Стража! Взять их!
Солдаты бросились выполнять приказ. И, пока сэр Ги выхватывал из костра кочергу, Стегоман, крикнув:
«Держись!» — дохнул огнем и покоробил каменный пол перед шеренгой стражников.
— Взять их! — еще раз исступленно крикнула Саесса. — Они же здесь все порушат!
Мэт завел речитатив:
Мы кузнецы и дух наш молод.
И чтобы дать отпор врагу —
Вздымайся выше, наш тяжкий молот, —
Перекуемте кочергу,
А также прочие орала —
Перекуемте на мечи.
А ну-ка, ведьма, замолчи!
Ишь, как зараза заорала!
То будут счастия ключи...
Кочерга и клеймо заплясали, удлиняясь и уплощаясь, и вот уже сэр Ги, довольный, полоснул прекрасным мечом по воздуху. Алисанда, бросив взгляд на Мэта, обернулась к Саессе.
Ведьма отпрянула.
— Смерть им! Или вам снова хочется превратиться в ничто?
Ужас исказил лица солдат, сменившись решимостью отчаяния.
Стегоман снова дохнул жаром, но пока он переводил дыхание, солдаты опять кинулись вперед. Алисанда и сэр Ги скрестили с ними мечи, поражая насмерть.
Угроза Саессы вернуть своих людей в ничто, всколыхнула в Мэте воспоминания о недавнем. Одним ударом он повалил стоявшего на пути стражника и присоединился к принцессе и рыцарю, размахивая алебардой и крича:
— Крушите иллюзии! Они только кажутся плотными, а сами сделаны из ничего.
— А если эта иллюзия отрубит тебе голову? — проревел один из воинов. — Попробуй уничтожь меня. Сумеешь?
— Еще как сумею! — отвечал Мэт, парируя смертоносный удар.
Ваше веселье окончено. Вот и актеры,
Как я предсказывал — призраки, дым и обман, —
В воздухе тонком прозрачные руки простерли
И растворились, пропали, как утром — туман.
Словно бы ткань потянули за нитку основы —
Башни с вершинами в небе смещаются вбок,
Храмы с молитвами вздрогнули, как от озноба,
В мареве гаснут. И солнце не включат нам снова,
И разметался Земли разноцветный клубок.
Нет и следов карнавала. Что странно — нет сора.
Небо свернулось. Исчезли слова режиссера.
Саесса испустила душераздирающий вопль, который был подхвачен другими голосами. Пейзаж заколыхался, пошел рябью и волнами. Краски выцвели, формы сдвинулись и заструились, подернувшись пеленой тумана. Потом туман рассеялся, оставив только излучающую тепло дымку.
