Игорь Чужин - Уйти чтобы не вернуться (СИ)
Семейство Путяты сбежало, скорее всего, еще прошлым вечером и в усадьбе царил настоящий разгром. Побродив по пустым комнатам, я вышел во двор и отправил в Верею гонца за обозом, чтобы вывести трофеи, а сам стал совещаться со своим заместителем, чтобы решить, что нам делать дальше. Пока мы прокачивали разные варианты, к нам подбежал один из дружинников и доложил, что в лесу позади усадьбы обнаружены следы беглецов, которые ускакали в лес по тайной торной тропе. Парень был выходцем из деревни лесовиков и оказался неплохим следопытом, поэтому заметил следы, которые пытались замести беглецы. По его словам с боярыней уехали меньше десятка холопов, потому что лошадей было всего восемь, да и наверняка пара из них были вьючными. Следы были свежими а, следовательно, у нас появился хороший шанс настигнуть беглецов.
Я оставил Митрофана с шестью бойцами в захваченной усадьбе разбираться с трофеями и ждать обоза из Вереи, а с остальными бойцами отправился в погоню. По расчетам нашего следопыта боярыня с холопами сбежали поздно ночью, но наш отряд скакал по хорошей дороге, где при свете луны можно было ориентироваться, а на лесной тропе ночью особо не разгонишься и беглецы не должны были далеко оторваться. Мы скакали по хорошо заметным следам примерно до полудня, но неожиданно следы разделились и ушли в лес поодиночке.
На этом месте погоня застопорилась, поэтому мне пришлось остаться на тропе с парой бойцов, а остальных отравились поодиночке проследить следы. Примерно через час все бойцы вернулись назад и доложили, что следы заканчиваются у лесной речки и на противоположном берегу следы отсутствуют, а значит, беглецы ушли по руслу реки.
Основная проблема была в том, что мы не знали вниз или вверх по течению поехал отряд боярыни, а если разделиться, то у нас не будет численного преимущества над противником, и мы из охотников легко можем стать дичью.
Способ, которым беглецы оторвались от погони, натолкнул меня на неожиданную мысль:
– А не в разбойничий ли лагерь ускакала боярыня?
Путята, наверняка давно разбойничал в округе и может статься, что грабеж на рязанской дороге был одной из статей его незаконного обогащения. Я спросил у подчиненных, в какой стороне проходит рязанская дорога, и бойцы уверено показали на северо-запад, поэтому мы поскакали вниз по течению реки. Через пару часов наш отряд выехал к проезжей дороге и бойцы заявили, что это и есть дорога на Рязань.
Теперь у меня не было сомнений, что беглецы направились разбойничий лагерь и отряд, не мешкая, продолжил свой путь по руслу реки. Вскоре мы доехали до ручья, впадающего в речку, где один из бойцов заметил на мелководье след от лошадиного копыта, который еще не размыло водой. Мы свернули в ручей и поехали дальше, соблюдая осторожность.
По моим прикидкам разбойничий лагерь находился где-то поблизости и у бандитов наверняка выставлены дозоры. Поэтому, чтобы не попасть в засаду, я приказал бойцам спешиться и, растянувшись цепью идти вдоль ручья. Увы, но такая предусмотрительность не спасла нас от неприятностей и мы все равно напоролись на засаду. Вернее, это была не засада, а сторожевой дозор, который заснул на посту и заметил нас, когда бежать было уже поздно. Вот здесь я и словил две стрелы, прилетевшие мне в грудь из кустов. Спасибо настойчивости Митрофана, и я отделался только синяками, так как ненадежный на вид тегиляй и кольчуга фактически спасли мне жизнь.
Перед прочесыванием берегов ручья мои бойцы получили, строги приказ не стрелять из ружей, а поэтому действовали только холодным оружием и даже сумели взять одного из дозорных живым. На этот раз не все прошло гладко, как мне того хотелось, и двое бойцов получили ранения, но к счастью они были несерьезными.
Дозорными оказались два совсем молодых парня, у которых еще даже не начала расти борода. Поэтому они и заснули на боевом посту, замаявшись во время ночного бегства. После короткого допроса выяснилось, что в бандитском лагере помимо боярыни с сыном и дочерью, еще одиннадцать боевых холопов, из которых только четверо опытные татарские воины, а остальные недавно принятые на службу закупы. Мы так же узнали, что у рязанской дороги выставлен еще один сторожевой пост, правда, всего из одного бойца, а остальные бандиты спят после тяжелой ночи.
Если верить словам пленного, то боярыня собиралась уже завтра утром уехать в Рязань к дальним родственникам, а сейчас она вместе с детьми отдыхает в одной из землянок. В бандитском лагере мне уже доводилось побывать, а поэтому я хорошо запомнил расположение всех построек. Чтобы свести возможные потери к минимуму, мне пришлось начертить на земле план бандитского лагеря, чтобы каждый боец знал свой маневр. После инструктажа отряд выдвинулся на исходную позицию и по моему сигналу бойцы пошли на штурм.
Главной проблемой являлись татарские воины, являвшиеся личной охраной боярской семьи, поэтому я взял их на себя, а разобраться с остальной шайкой поручил дружине. На этот раз все прошло без сучка и задоринки, и бой в лагере больше походил на избиение младенцев. Татарин, выполнявший роль часового заснул у костра, а его товарищи спали рядом, так что пристрелить эту четверку не составило особого труда. Остальные боярские холопы никакого сопротивления не оказали и сразу сдались в плен.
Оставшись без охраны, жена Путяты подняла дикий визг и дородную бабищу, весом далеко за сто килограмм, пришлось вчетвером вытаскивать из землянки за волосы. Двенадцати летний боярич бросился на дружинников с кинжалом, но мальца мгновенно обезоружили и скрутили. Семилетняя сестренка боярича от испуга впала в ступор и не осознавала, что происходит вокруг, поэтому проблем не создала.
Детей конечно жалко, но всю ответственность за их беды несут родители, так что вины за происходящее на мне не было. Вместе с боярским семейством нам достались в качестве трофеев: оружие татар и холопов, четырнадцать лошадей со всей сбруей, а главное боярская казна.
Награбил Путята много, только мешок с серебром весил почти два пуда, к тому же при личном досмотре на груди пленной боярыни был обнаружен мешочек с золотыми монетами и украшениями весом на полкило. Правда самих денег среди добычи было меньше трети, в основном это были серебряные слитки, посуда и различные поделки из серебра, а также позолоченные оклады, содранные с икон. Видимо банда Путяты не убоялась божьей кары и ограбила монастырь или церковь. С золотом была та же история, золотых монет в заначке боярыни оказалось всего пять штук, которые назывались ромейскими цехинами, а остальное золото было представлено ювелирными изделиями в виде колец, нательных крестов и цепочек.
