Вадим Крабов - Заговор богов
«Величайшая! Ну почему он такой упрямый? — мысленно молилась она. — Вразуми его, Величайшая Гея! Неужели я не права?! Рассуди! Я люблю его, а он… чувствую, тоже любит. Помоги, Величайшая!», — богиня, как и в большинстве случаев, не отвечала.
Вечером, когда Гелиния, уставшая от попыток решения массы нерешаемых проблем её княжества, все-таки нашла в себе силы забрать ребенка из детской комнаты от кормилицы, имеющей собственное двухмесячное чадо, и собственноручно принести его в спальню, туда влетела Грация. Как Верховную жрицу главного местного бога, Эледриаса, её пропускали беспрепятственно.
— Да хранят тебя боги, подруга! — поприветствовала она и сразу направилась к люльке. — А получше ложа для наследника не смогли найти? — съязвила практически шепотом, потому что ребенок спал. Со словами наподобие «ути-пути», поправила что-то там в пеленках и обернулась к Гелинии, которая, не раздеваясь, блаженно растянулась на кровати.
— И тебя хранят. Тебя чем-нибудь угостить? — спросила с явной надеждой на отрицательный ответ.
— Ага. Как я понимаю, визита мужа сегодня не предвидится. А зачем ребенка забрала? Вымоталась же вся!
— Русу обещала… я так устала, Грация! Надо было тебе вчера зайти. А то появилась в первый день, благословила и пропала.
— Да?! А кто твоим подданным праздник освящал? Я сама за эту декаду устала, как борк на пахоте! Ну, ты чего? — жрица аккуратно прислонила к люльке посох, расписанный в нежно-зеленых тонах по цветочно-листочным мотивами, подсела к подруге и толкнула её в бок.
— А, — отмахнулась Гелиния. — Русчик взбрыкнул. Теперь из-за кормилицы. Он хочет, чтобы я все бросила и только сыном занималась!
— Понятно. — Грация растянулась рядом с подругой. Получилось «валетом». — Мне бы твои проблемы. Мой Андрей мне все уши истоптал — рожай да рожай. Справедливый не против, я чувствую. Только… будь она проклята, эта склонность к Силе! Прости, Справедливый. Каналы еще не растянулись. Через полгода жду.
Молча полежали еще со статер. Обе за день успели наговориться и наораться до боли в горле. Грация потянулась и резко встала на ноги.
— Пойду я, подруга. Ути, какой хорошенький! А знаешь, я вижу — ждет его великая судьба. Я не шучу, Гелиния. На меня иногда находит. — Грация продолжала всматриваться в Игнатия. Вдруг нахмурилась. — Ты побереги его, не пойму что-то.
Гелиния мгновенно вскочила и буквально потребовала ответа, схватив подругу за ворот тяжелой расписной туники — тонзы, форменной одежды жрецов Эледриаса:
— Как? Что?
Грация прикрыла глаза, замерла и виновато прошептала:
— Пропало. Показалось, наверное. Отпусти тонзу. Нет, точно говорю — показалось. Но бдительность не теряй! Просто так — никогда ничего не кажется. И отдохни, в конце концов! Пока Русчика нет, не забирай Игнатия.
— Ты меня напугала! — перебила Гелиния, отпуская одежду подруги. — Но ты все же еще попробуй дома. А может, к прорицательнице сходить? Говорят, в городе появилась сильная любимица Клио.
— Мало ли, что говорят! — воскликнула жрица с ноткой ревности. — Дома попробую. Вот, кусочек подкладки из-под него взяла. Да не расстраивайся ты! Говорю тебе, отдохни.
— Отдохну, подруга, обязательно. — Сказала и мысленно пообещала: «Гнатика на ночь буду с собой класть, мало ли».
Подумала и Руса решила не тревожить, не «звонить». Иначе он точно настоит на том, чтобы Гелиния «сидела дома», и скорей всего в Кушинаре. Не забыла и Грацию предупредить:
— Не пойду я ни к какой прорицательнице, только ты Андрею не говори о своих подозрениях. Хорошо? — отказ от похода к гадалке — явная лесть способностям Верховной жрицы.
— Почему? — Тугодумная Грация не догадалась.
— Понимаешь…
— А! Поняла, подруга. Чтобы он Чику не разболтал, а то тот у тебя сына заберет. Я — молчок! Но ты сама не тяни — миритесь быстрее, а то на пустом месте, право. И ты, и он — тешите свою гордость.
Муж явился через две декады, «ямой» — в спальню. Специально подгадал, пришел поздним вечером, дабы проверить обещание жены «забирать сына на ночь». Ну и, как поняла Гелиния чуть позже, чтобы никто не догадался. А Гелинии предпочла бы его обычное возвращение, через дворцовые двери. Как надоели вечные шепотки за её спиной!
«И мужа выгнала, и за сына боится — как бы обиженный супруг его не забрал. Вот дура! Муж у неё — сам побратим Эледриаса, а она…», — Гелинию это очень обижало.
Пока она, сжав зубы, терпела, но если так продолжится еще с месяц, то всех якобы подружек, которые в глаза княгине пели исключительно хвалебные оды, восхищались её красотой умом смелостью и даже гениальностью, выкинет от своей персоны к Тартару! Пусть они дочери вождей нужных родов, которых отец просил держать при себе, но эти сплетни на гране слышимости раздражали Гелинию ужасно.
Игнатий сладко спал и поссорившиеся супруги воспользовались моментом. Момент растянулся до нескольких статеров. Потом с полчетверти лежали, обнявшись. Наконец, деланно-безразличным, ленивым высказыванием, Рус разрушил идиллию:
— Я тебе и Гнатику амулеты принес. — И, дразня Гелинию, замолчал.
— Какие… — она все-таки не выдержала и поинтересовалась, чудом пересилив зевоту.
— Так, безделицу, «универсальную защиту».
До подмастерья-Хранящей дошло только через долгие полстатера:
— Как?! Это же невозможно!
— А кто у тебя муж?
— Русчик! — Гелиния навалилась на супруга и от избытка выкрикнула. — Как я тебя люблю, если бы ты знал!
— Я чувствую. — Притворно прохрипел он. — Может, бросишь свое игрушечное княжество и пойдешь со мной? — Гелиния, разумеется, хмуро отстранилась:
— Давай амулеты и проваливайся в свою «яму», — пробурчала она.
— Не все так просто, милая, — усмехнулся муж и в его руке возник изумрудный крестик размером с ноготь. К золотой оправе крепилась золотая же цепочка. От амулета еле-еле, на самой грани восприятия веяло колебанием Силы Земли. — Подожди, не хватай раньше времени.
В следующее мгновенье в его пальцах возникла игла, которой он коварно проколол палец Гелинии и силой удерживая его, прислонил к изумруду. Жена не успела возмутиться, как почувствовала слияние… сама с собой! Будто ранее их было две, а теперь они стали единым целым, сконцентрированным в зеленом крестике.
— Что это? — изумленно прошептала Гелиния.
— Это новая привязка. Амулет будет действовать только на тебе и я жду от тебя обещания никогда его не снимать. Одень. — Увидев на груди супруги крестик; симметричный, с короткими лучами, больше похожий на знак «скорая помощь», чем на атрибут православия, Руса в который раз проняло.
