Надежда Кузьмина - Попала!
Хуже того. На третью ночь меня разбудил стук в стекло моего окна. Оказалось, эльфы и по ночам не дремлют. Вылезать из кровати я не стала, а следующим утром как следует выбила пыль из занавесок, решив отныне задергивать их наглухо. Стирать побоялась. Ткань казалась из тех, что после намокания выглядят как "корова жевала". А возиться с утюгом с углями, чтобы прогладить эти паруса, мне не улыбалось. Почему-то я его боялась, уж слишком живо воображение рисовало картину, как наполненная горящими углями дурында падает мне на ногу.
Потихоньку я начала разговаривать с парнями, решив, что, во-первых, это дополнительная практика, а, во-вторых, альтернативный источник информации. Приглашение погулять вечером по кампусу я отклонила сразу и решительно. Идея показать мне город тоже не прельстила, а вот над предложением сопроводить меня на рынок обещала подумать. Интересно, что говорил всегда Лириад, а Сирус только головой в такт кивал. Подумав, научила их играть в крестики-нолики на поле три на три. А потом объяснила правила древней забавы "камень - ножницы - бумага". Теперь парни не скучали и в мое отсутствие. Может, обучить их еще в классики скакать? Наверное, забавно бы было глядеть на такое из окошка.
Кстати - задумалась я - вот идея неплохого не слишком сложного бизнеса: начать выпускать бумагу в клетку и линейку. Вдруг станет пользоваться спросом? А потом можно подумать про всякие виньетки из розовых веточек или голубков для романтических писем. И до тетрадей тут еще не додумались - пользовались отдельными листами. А это не всегда удобно.
Я решила, что не стану спешить покидать дом К-2. Для адаптации к аризентской культуре места лучше и безопаснее мне не найти. А то, что профессор предложил мне, абсолютно одинокой в этом мире, пусть выдуманное, но родство, казалось и вовсе бесценным даром.
Но всё же обстоятельства могли сложиться по-разному. Если Арвису удастся проследить меня до кампуса и дома профессора, что я стану делать? Отдамся в его руки в переносном и прямом смысле? Ой, вряд ли. Независимость - слишком дорогая вещь, чтобы, не глядя, дарить её первому встречному. Значит, надо иметь возможность в случае чего исчезнуть сразу же. Так что я держала вещи в шкафу, но так, что можно было их упихнуть в сумку за секунды.
Свёрнутый плащ с зашитыми в подол кругляшами лежал там же - я всё не решалась вспороть подкладку и посмотреть - монеты какого достоинства схоронил туда хозяин. Вряд ли медяки. Вот если б золотые… Вынуть и взглянуть, или пусть пока полежат, а я помечтаю? Деньги-то мне сейчас не были нужны - к настоящему моменту я потратила около тридцати серебряников, то есть на руках у меня оставались целых сто тридцать. С учетом четырёх золотых, каждый по двадцать пять серебрушек, и кучи меди выходило жалованье почти за полтора года. То есть, большого экономического смысла оставаться в этом доме не было. Только учёба. И то, что я привязалась к К-2 с его бормотанием над бумагами и блестящими от любопытства глазами. Причём распространялась эта любознательность и на новые слова, и на мои действия и даже на приготовленную мной еду. Хотя, подозреваю, после четырёх месяцев самостоятельной стряпни профессор бы с аппетитом умял и жареного гоблина без соли.
Мы еще раз сходили на базар. Во-первых, я решила, что в нашем рационе мало зелени и фруктов. Правда, пока моя попытка объяснить профессору, что такое витамины, провалилась с треском. Но купить яблоки он согласился. Я пообещала ему на радостях блины с яблочным джемом и шарлотку. Кроме того, мне всё ещё нужна была обувь для дома. И я не теряла надежду узреть в продаже женские трусы. Хотя, судя по извращённым фасонам головных уборов, увидев, могу их и не узнать…
Наконец, К-2 стал учить меня читать. Вот только книги у него в доме были не из тех, по которым обучают детей. Средняя длина слова в профессорских фолиантах равнялась слогам десяти, и было у меня черное подозрение, что написано там про какую-нибудь трансцендентную непрерывность изотропного континуума или иную заумь. Я знакомых слов, кроме предлогов и союзов, не встречала. Так что нужно было раздобыть букварь или что-то вроде. Поглядев на мои муки, К-2 обещал, что мы сходим на базар и купим книжку почитабельнее.
Глава 9
Если ты поймал слона за задние ноги,
а он пытается убежать,
лучше всего его отпустить.
Авраам Линкольн
По пути к рынку было одно место, откуда открывался клочок вида на город и гавань. Я каждый раз замирала там, вглядываясь в стальную гладь моря до горизонта, белые лепестки парусов рыбачьих лодок на ней, большие суда в гавани и море красных крыш, над которыми поднимались дымки. Красиво-то как! Сейчас небо было затянуто низко бегущими серыми облаками, через которые тут и там пробивались серебристые снопы солнечных лучей. Ветер с моря, несущий запах соли и йода, играл белыми ушами чепца. Впервые это вызвало не раздражение, а какое-то чувство сродства. Почти паруса. И вообще - мне тут нравится. Может быть, стоит здесь и остаться? Что ждёт меня в Москве? Еще три года учёбы, замужество - хоть я и не была влюблена ни в кого, но, наверное, это случится. Потом нескончаемая круговерть дней, наполненных семейным бытом, работой, обсуждением очередных покупок, проблем с детьми и дел друзей… Поездки зимой в Египет, а летом компанией на шашлыки.
Вот друзей, кстати, тут очень не хватало. Лириад и Сирус были милы и забавны, а шатен мне даже нравился… но в Москве я б не побоялась остаться с любым из моих знакомых парней вдвоём в палатке в глухом лесу. И ничего бы мне против воли не сделали. А в Риоллее опасаюсь пойти погулять. Вот это нехорошо… Но в остальном мне здесь нравится. Можно представить череду долгих вечеров в компании К-2 с рассказами о здешней и нашей истории, обмене философскими идеями. И - чёрт возьми! - до чего же приятно чувствовать себя почти гением, в рот которому смотрит сам Куксин! Ведь у меня в голове заложен хороший кусок знаний о моем мире, и тут бы всё это отлично пригодилось!
А ещё мне понравилась свежая морская рыба. Ту, похожую на ледяную, мы умяли в один присест. Я хотела купить ещё. Так что сейчас мой жизненный план выглядел просто: считая соотношение времени один к одному, даю себе три месяца на отдых в доме Корэнуса. Присматриваюсь, изучаю, собираю идеи, вот как с линованной бумагой. Начинаю учить здешнюю юриспруденцию - а то вдруг окажется, что женщина не имеет права владеть собственностью или есть ещё какая-нибудь засада? Если через три месяца меня всё ещё не выбросит обратно в мой мир, начинаю строить жизнь тут. Цель - добиться процветания и экономической независимости. То есть завести свой дом, своё какое-то дело. И пока - никаких марьяжных планов. Не хочу оказаться под чьим-то сапогом или, влюбившись, усвистеть назад в Москву. Представив себя на шестом месяце в мусоропроводе, поперхнулась. Тут никакое МЧС не спасёт…
