Сергей Садов - Преодоление
— Я полагая, вам будет легче, если вы будете представлять, что вас ждет дальше. Сейчас идет укрепление вашего скелета, кости получают дополнительные вещества, изменяются хрящи и связки…
— Прошу тебя, заткнись…
— Не могу, господин. У меня строгие инструкции. Сейчас перестройка уже почти закончилась. Когда у вас снова отрастут зубы закончится первый этап.
Зубы выросли на следующий день, боль ушла. Я снова ревела, как когда‑то, сразу после похищения. Я не могу! Я не смогу этого вынести! Лучше умереть и ни о чем не думать. Больше не будет тоски и боли. Боль… такое впечатление, что в этом мире она преследует меня повсюду. Дрессировка Маренса, потом обучение магии, тренировки на арене, теперь это.
— Дальше будет легче, господин. Перестройка скелета самая болезненная и длительная процедура. Понадобится еще две недели, чтобы вы привыкли и все процессы окончательно завершились, а потом можно продолжить.
— А нельзя уменьшить скорость изменений? — с надеждой спросила я.
— Нет, господин. — Мне показалось, что в голосе Голоса… хм… как звучит… в общем, показалось, что в его голосе послышались нотки сожаления… Я предупреждал вас о побочной эффекте такого ускоренного обучения, но вы настояли на нем. Теперь прервать процесс уже не получится, иначе будет рассинхронизация ваших органов, а это чревато вашей гибелью, господин. А пока подкрепитесь, вам надо как можно больше есть.
Что имел в виду Голос по поводу привыкания, я поняла сразу, как только удалось встать на ноги. Из‑за изменений работы связок мои шаги напоминали походку пьяного боцмана, возвращающегося вечером на корабль. Так всегда папа говорил, когда его брат приходил к нам. Тетя Ира суровая женщина и мужа выгоняла из дома без сожаления, если тот возвращался навеселе. Мы жили недалеко, вот дядя Володя и приходил к нам переночевать, а утром бежал в цветочный магазин за «извинительным прибором», как он говорил. Вот сейчас сама себе я напоминала дядю Володю, когда он приползал к нам.
Боялась, что мое четырехдневное отсутствие встревожит кого в замке. Ага, даже не заметил никто. С трудом добралась до своего места в столовой, поела и уползла, постоянно оглядываясь. Если кто и смотрел на меня, то тут же пожимал плечами и отворачивался. Приедет хозяин — пусть разбирается. Или само пройдет. У меня в смысле. В такие моменты я всех магов просто обожала. Обожала их высокомерие и их самоуверенность, не позволяющую видеть угрозу в скуликах. А уж от апостификов и подавно, в восстание мебели не верил никто.
И вот я училась ходить снова. Как в раннем детстве — шаг, еще один.
— Очень важен, очень важен первый шаг, — напевала я запомнившуюся песенку из мультфильма. — Без него нельзя начать ходить никак. Даже если ты главнее всех и то… и то за тебя его не сделает никто.
Хотя ходить‑то я умела, вот только походкой пьяного боцмана. Теперь ходила по комнате, осторожно, вдоль стеночки, от одной к другой. Заново привыкала к работе рук и ног. Ноги при этом умудрялись сгибаться так, что раньше я бы точно вывих заработала бы. Все‑таки маги не сумасшедшие, если эту процедуру перестройки организма растягивают на недели. Это я такая идиотка. Получите и распишитесь. Ну и урок на будущее — спешка хороша при ловле блох. И я еще думала, что научилась терпению. Вот еще одна тренировка Голоса. Надо было по команде, раздавшейся в любой момент, замереть и не шевелиться, пока не разрешат. Никакая самая неудобная поза не оправдание. Пошевелилась — получай болезненную стимуляцию. Все‑таки эти маги ненормальные — все у них через боль. Но с другой стороны, сама учеба чрезвычайно утомительна и скучна. Как еще ученика заставишь работать? Это у меня выхода нет и стимул хороший. Не будь этого — давно бы бросила все это. К вечеру голова от всех упражнений так пухнет, что вообще думать не могу. Приходиться запоминать такой объем информации, что ой-ё–ёй. Да еще навык развития пространственного мышления. Сосредоточенности. Не думай о белом кролике. Причем именно не думай. И пока не получится о нем не думать никаких следующих этапов упражнений. Как контролировать, что я не думаю? Понятия не имею. Но Голос всегда знал, когда я нарушаю этот приказ. И на полигоне базовые связки: две линии перпендикулярны, силой напитать, высвободить. Три линии, звезда, треугольник, куб, ежик: простейшие конструкции, любой человек представит их за секунды две, а мне надо моментально, без потери времени. Как только пошла сила, фигуры вспыхивает передо мной.
— Медленно, господин. Очень медленно.
— Да они моментально появляются!!!
— Медленно, господин. Куб.
Вспыхивает треугольник и по мне прокатывается волна боли.
Снова учебники, снова тренировки, снова записи в тетради. Блин! Их даже в комнату не возьмешь, не дай бог заметит кто из тех слуг, что убираются там. Полагаться, что на них не обратят внимания, как не обращают внимания на меня, не стоит. А ведь мне еще тренироваться там. Не запомню что — день потеряю. Потеряю день — придется догонять, а значит еще более усиленные тренировки и занятия. К обеду уже падаю от усталости и бреду на обед. К связкам уже привыкла и теперь иду нормально, если не считать усталости. Хм… еще год назад такие нагрузки меня убили бы, а сейчас меня только шатает. Выносливость тоже нужна магам, все‑таки они свою энергию тратят, а сколько они смогут высвободить ее за раз зависит от выносливости. Значит, беги, Лена, беги. А потом еще ножички покидай. Потом теория магии.
— Перейдем к амулетам.
Ненавижу этот Голос.
— Любое заклинание можно поместить в неодушевленный предмет, запитать его силой и снабдить механизмом срабатывания. Таким амулетом может воспользоваться даже обычный человек, но после срабатывания заклинание рассеивается. Амулет — одноразовый механизм.
Ага, значит, на арене мне одевают не амулет. Вообще с этими магическими предметами интересная история. Маги так и не научились сохранять в них заклинания. Точнее научились, но вот такие вот, одноразовые. Однако магией можно было изменить свойства предмета и это уже серьезно и надолго. Нельзя в меч вложить какое‑то заклинание (точнее можно, но сработает оно один раз только, а потом его по новой, надо вкладывать, а это очень трудно и долго). Зато можно тот же меч изменить так, чтобы он стал очень прочным и очень острым. То же самое с доспехами или щитами. Все доспехи солдат Дома проходили такую модернизацию, а уж на оружие магов использовали лучшие из известных заклинаний. По той же причине не было смысла в защитных амулетах: одну атаку он отразит, а вот вторую уже нет. Причем амулеты сами по себе думать не умеют и защищают владельца от всех вредных заклинаний, даже если от него он только легкий ожог получит, но ведь это тоже вред. А то, что следом летит уже другое заклинание, не такое безобидное — то ерунда, мелочи жизни… оборвавшейся. И иметь несколько защитных амулетов тоже смыла нет — все равно они сработают на угрозу все одновременно, да еще в процессе срабатывания, если принцип их защиты построен на разных принципах, могут и нейтрализовать друг друга. Маги, обычно, носят такие защитные амулет как сигнализацию. Как сработал, готовься к бою, кто‑то идет по твою душу. И так же имели крепко заученную конструкцию заклинаний для таких амулетов, чтобы можно было в любой момент и относительно быстро снова восстановить силу амулета. Каждый маг имел такие заученные сложные заклинания, которыми пользовался либо в критические моменты, либо в повседневной жизни, либо еще для каких дел. Ну а если спешить некуда, можно построить заклинание любой сложности и вложить в амулет. Только вот сложное заклинание недолго там пролежит, быстро рассосется. Чем сложнее — тем быстрее. Такие вот амулеты. Я как раз начала проходить их свойства и основные заклинания на них. И снова я должна учить их так, чтобы воспроизвести мгновенно и в любое время.
