Сергей Садов - Князь Владимир
Я и изучал. Задумавшись над словами майора, я потряс преподавателя военной истории, и мы с ним занялись изучением того, как эту проблему решали в древности. Хорошо иметь транспортную авиацию, тысячи километров железных дорог, десятки тысяч шоссейных. А как быть, если из всех возможных средств телега и раскисшая дорога, которая весной и осенью превращается в месиво. Похоже, из всех в истории серьезно проблемой снабжения озадачивались только римляне, для чего и строили свои дороги, который верой и правой служили в любое время года, обеспечивая легионы всем необходимым в любой точке империи. Ну, естественно, еще водный транспорт.
Потом майор решил занять индивидуальной подготовкой… своей. Заключалась она в том, что ему давалась фора в четыре часа, а потом весь отряд, под моим командованием, выходил в погоню. Опыт я уже имел и потому в болото больше никого не загонял, да и остальные бойцы помогали мне по мере сил. Однажды Воронов подошел ко мне:
– Ну что, суть игры уяснил?
– Уяснил, – согласился я, потирая бок, по которому меня хлестнула ветка ловушки, приготовленной майором. Привяжи майор к ней колья и все могло бы закончиться не только ушибом.
– В таком случае теперь твоя очередь убегать. Фору тебе дадим побольше – пять часов.
Меня поймали через три часа после истечения времени форы. А я то думал, что хорошо спрятался… считал себя уже подготовленным в плане выживания. Оказалось, что просто выжить в лесу и выжить, когда за тобой ведут охоту профессионалы совершенно разные вещи. Воронов при разборе занятия был безжалостен и язвителен. По его словам, единственное, что я могу, это играть в песочнице. Я разозлился и в следующий раз подготовился получше, разработав план заранее. Сама наша База находилась в довольно пустынной части тайги, ближайшее жилье находилось примерно на расстоянии четырехсот километров. Все это давало нам огромную возможность для тренировок, не беспокоясь, что встретимся с посторонними.
Как с самого начала и говорил майор, дело не в хитрых плане, а в опыте, который приобретается на тренировках. К концу занятий мне удалось скрываться от поисковых групп почти три недели – это был мой рекорд, который побить мне так и не удалось. Как потом признался директор, если бы я еще продержался день, он отдал команду на возвращение. Обидно. Зато эта тренировка имела несколько неожиданные последствия. Виталий Дмитриевич встретил меня у входа лично. Я сделал краткий доклад и теперь ждал, когда меня отпустят, наконец, в горячий душ и мягкую кровать. Директор же оглядел те лохмотья, в которые превратилась моя одежда, хмыкнул:
– Хорош. А как обувь? Обувка прочнее, но… Александр Петрович, наша недоработка. Надо нам с вами заняться набором одежды для мальчика. Ему ведь там не три недели предстоит жить. Подберите материал и форму одежды. Так же не помешает запасной материал и надо бы научить нашего молодого друга шить.
Вот уж не думал, что вместо похвалы мне подбросят новые предметы для изучения. Подумать только, шитье! Бррр.
После всех совместных тренировок Леонид Львович стал настоящим другом для Володи вместе с Александром Петровичем. Так что не удивительно, что он обрадовался, когда тот появился на Базе, хотя мальчик уже и не рассчитывал его увидеть, его вместе с отрядом за месяц до этого вызвали в очередную командировку, а сколько она будет длиться и какой сложности… кто знает.
– Я уже и не думал, что вас увижу! – так и сообщил мальчик. – Думал вы в очередной командировке.
– Нет. На этот раз дело было в другом, – признался Воронов. – Занимались местными разборками с одной бандой. Знаешь, у меня такое ощущение, что если мы завтра арестуем дьявола, то и его некоторые личности объявят борцом с режимом.
– Опять политика? – хмыкнул Володя.
– Она самая. Разбирались с одной группировкой, которая решили, что ей не помешают собственные боевые отряды.
– А вы…
– У нас никто не пострадал, не волнуйся.
– Ну и слава богу.
К сожалению, эта встреча действительно оказалась последней – через три часа Леониду Львовичу нужно было лететь в Москву получать очередное задание. Как он объяснил, ему с трудом удалось добиться небольшого выходного чтобы попрощаться с Володей. Мальчик пожелал ему удачи, а потом еще долго стоял у стекла, глядя на закрытую дверь, через которую ушел майор Воронов. Провел рукой по глазам, но те были совершенно сухи. Мальчик вздохнул. Сейчас ему хотелось броситься на кровать и разреветься. Просто поплакаться, быть не разведчиком в чужом мире, а обычным тринадцатилетним мальчишкой. Психологи говорят, что после того, как поплачешь – становиться легче. Увы, он лишен возможности проверить это утверждение.
За неделю до окончания карантина к нему пришел Александр Петрович. Нет, он и раньше к нему приходил каждый день, но на этот раз явился лично. Пройдя все то же, через что пришлось пройти и мне в свое время.
– Вы? – удивился я, когда Александр Петрович вышел из дезинфикционной камере. – А как же карантин?
Полковник оглядел предоставленный ему костюм и поморщился.
– Ну и воняет от него, – заметил он, вытаскивая большую и явно тяжелую сумку. – А карантин… медики перестраховываются, как обычно. Собственно, карантин уже можно прекращать, только наши умники еще не подобрали мир подходящий.
– Меня всегда интересовало, как они это делают, если не могут туда заглянуть, кроме как с помощью робота. А это ведь не самый быстрый способ.
– Как они мне объяснили, – полковник с облегчением сунул сумку в угол комнаты, а сам плюхнулся в кресло. Володя сел на кровать, приготовившись слушать, – все дело в параметрах мира, которые можно снимать и отсюда. Давление там и еще что-то, чему еще даже название не придумали. Как я понял, совокупность всех этих данных позволяет оценивать мир и степень развития цивилизаций на нем, если таковые есть.
– Это как? – Володя нахмурился, пытаясь понять, по каким показателям можно оценить степенно развития цивилизации. Ну можно уровень CO2 снимать, но это же не показатель, на Земле в разные эпохи он отличался.
– Понятия не имею, – честно ответил Александр Петрович. – Я пытался разобраться во всем этом, но запомнилось плохо. Сам принцип прокола «окна» настолько сложен, что до сих пор не ясен до конца его принцип – открыт эффект был совершенно случайно. Мы сейчас как те обезьяны, которым показали на какие кнопки нажимать и они теперь на них нажимают. Ну а что нашим умникам удалось узнать в процессе экспериментов – тем и пользуются. Они говорят, что точно смогут определить необходимый мир и я им верю. Тем более первым все равно пойдет робот и подтвердит или опровергнет их выводы.
