Ник Перумов - Война мага. Том 4. Конец игры. Часть 2
Клара Хюммель молча кивнула. Она почти висела над кипящей под носом драккара волной, обхватив резную шею морского страшилища, и до рези в глазах вглядывалась в смутные очертания неведомой земли.
Это здесь, говорило всё естество боевого мага. Это здесь, подсказывал богатый опыт. Чёрная завеса, разделившая мир, – ключи к ней спрятаны именно здесь, за кольцом невысоких скал.
Странно – ни стражи, ни охранных флотилий, словно хозяевам острова было совершенно всё равно, кто шастает по омывающим его водам. Где боевые башни, где дозорные галеры? Где укреплённые порты? Остров немал, но пустынен и не прокормит много ртов, сюда должны вереницей тащиться пузатые купеческие каравеллы – а корабли Уртханга не встретили ни одной. За скалами тоже ничего не видно, хотя драккары, пренебрегая осторожностью, подошли почти к самому берегу.
Сторожевые и охранные заклинания? Быть может. Однако лишь на магию опирается только глупец – Кларе уже приходилось сталкиваться с такими, под другими солнцами и в других мирах.
– Где станем высаживаться, кирия?
Ночь никак не окончится, спокойное и пустынное море, с «длинных» виден пляж с неспешным прибоем… Идиллия. Разумеется, это обман. В лесу за полосой дюн наверняка скрыта засада, скалы таят в себе замаскированные гнёзда мощных катапульт и баллист, и хорошо, если только их.
– Тебе совсем необязательно следовать за мной, капитан, – вдруг бросила Клара, поддавшись внезапному порыву. Слишком уж мирен этот берег, слишком спокоен. Слишком смахивает на западню. А что смогут сделать храбрые, но простые орки против настоящего чародейства? – Я бы отправилась с моим отрядом, право слово. Это не урон вашей чести! – поспешно добавила она, видя, как набычился предводитель вольной дружины. – Это…
– Это трусость! – рявкнул Уртханг. – Мы – орки, и мы пойдём до конца. Ты думаешь, кирия, мы не чуем того зла, что за скалами? Чуем, и ещё как! Вся грязь, вся накипь, все подонки Эвиала – там, впереди. Их сюда стягивали специально, невесть сколько годков – а ты говоришь нам «оставайтесь на палубах»?! Ни один из моих тебя не послушает, и прав будет. Такой бой один раз в жизни выпадает, и даже кто голову сложит – падёт с великой славой, песни о нём петь станут, баллады слагать! А ты говоришь – «необязательно следовать». Нет уж, мы последуем. Вот только бы где проход в этих утёсах отыскать… – добавил он уже задумчиво, не гневно.
– Обходить остров, что тут ещё поделаешь, – подал голос кормчий Дарграт.
– Не надо ничего обходить. Я сама всё сделаю, – вызвалась вдруг Тави. – Путь найти – этому у Вольных учили круто. Да и наставник мой тоже руку приложил.
Клара промолчала. Конечно, можно проделать это самой, но зачем лишать мельинку удовольствия быть нужной?
…Проход в скалах отыскался, и даже не слишком далеко – на самой северной оконечности острова. «Длинные», не таясь, скользили по спокойному морю, и Дарграт даже стал ворчать – «нам бы сейчас хоть завалящего туману…»
– Туман я соберу, – пообещала Клара.
Заклятье она плела очень осторожно, упрятывая его, насколько возможно, – пусть на Утонувшем Крабе поломают головы, естественным путём появилась здесь мгла над волнами или нет. А пока станут ломать, мы окажемся уже у цели.
…– Башня! Башня! – вдруг зашептались орки, и Клара приподнялась с покрытой плащом скамьи. Ей казалось – она едва преклонила голову, а флотилия, оказывается, уже на месте.
Впереди, на чуть выдавшемся вперёд мысу, и впрямь возвышалась башня, белая, словно выпиленная из огромного куска сахара. Увенчанная короной из пяти острых рогов, она не имела ни одного окна или бойницы – во всяком случае, никто из наблюдателей, проглядев все глаза, так ничего и не заметил. За мысом лежала узкая и вытянутая к югу бухта; стены скал размыкались, пропуская морской язык в глубь загадочного острова.
Однако и тут драккары не встретили ни одного чужого судна. Громада башни немо застыла, прочертив чёрное небо, отразившись в спокойных водах океана; ни флагов над ней, ни вымпелов. Между зубцами на самой верхотуре тоже никого.
– Вымерли они тут все, что ли? – сквозь зубы пробормотал Уртханг.
– Башня пуста, – заметил Бельт, пристально поглядев на исполинское строение. – Не знаю, есть ли на ней какие чары, но никого живого тут нет.
– А неживого? – Клара припомнила жутких воинов Империи Клешней.
– Неживого тоже, – проговорил Кицум. Клоун казался донельзя озабоченным, хмурил лоб, смотрел то на небо, то на волны; Утонувшего Краба и белой башни он словно бы и не замечал. – И не могу сказать, что мне это нравится.
– Но, господин, – почтительно поклонился Бельт. – Разве не можете вы сказать, куда и почему исчезли…
– Не могу! – резко и зло оборвал старого некроманта Кицум. – Если б ты знал, Бельт, как я сам от этого устал, – добавил он немного погодя, уже существенно мягче. – Знать – и не иметь возможности поделиться. Чувствовать, как подступает удушающий барьер, за которым – горящие миры, прорывы козлоногих и иные, неведомые никому бедствия. Если б ты знал, как я хочу выдернуть свою петельку, лихо присвистнуть и пойти сносить головы, как прежде!.. Я с наслаждением вспоминаю, как мы дрались с Сильвией. Потому что тогда мне на шею ещё не накинули удавку.
– Кто накинул? Какую удавку? – разом выпалили Клара и Тави. Ниакрис промолчала, лишь загадочно улыбнувшись, Райна же, не произнеся ни слова, шагнула к клоуну, положила руку ему на плечо, открыто и строго взглянула в глаза.
– Я знаю, о чём твоя скорбь, великий. Знать – и не мочь. Видеть беду – и не иметь права предупредить о ней, чтобы, согласно принципу меньшего зла, не вызвать нечто куда более ужасное. Быть может, ты ведёшь нас на смерть, великий. Не сомневайся, мы готовы. Я, во всяком случае. – Валькирия окинула товарищей гордо пламенеющим взглядом. – Мне уже доводилось проходить через подобное. Давным-давно, так давно, что даже ты, великий, наверное, не помнишь. Боргильдова битва…
– Я – не помню, – кивнул Кицум. – Но пославшее меня – оно помнит. Оно помнит всё случившееся и знает, к чему привело бы неслучившееся.
– После той битвы я отреклась от себя, – продолжала валькирия. – Мои сёстры пали. Я уцелела одна…[2] И решила, что забуду прошлое. Что стану жить просто наперекор моим врагам. Что дождусь дня, когда падут их высокие престолы. Я дождалась. Престолы пали, но в жизни моей ничего не изменилось. В ней не появился смысл, как я по наивности надеялась. Спасибо тебе, кирия Клара, спасибо тебе, великий, – вы вернули мне надежду. Надежду, что я умру, сражаясь за истинно правое дело. Я хорошо помню Мекамп и Агранну, кирия. Помню наш общий разговор и вашу клятву. Вы её исполнили. Дальнейшее – не в ваших руках, но в наших мечах. Правильно я сказала, братья и сёстры?
