Анджей Сапковский - Крещение огнём
— Золтан прав, — сказала Мильва. — А ты помалкивай, Лютик, это тебе не поэзия. Ежели овсянка на молоке, значит, там корова есть. А кмет, стоит ему узреть дымы, перво-наперво хватает корову и прет в пущу. Почему этот аккурат не смылся? Сворачиваем в лес, обойдем стороной. Скверно все это пахнет.
— Не шебуршись, не шебуршись, — буркнул краснолюд. — Сбежать всегда успеем. А может, уж войне конец? Может, двинулась наконец темерская армия? Что мы тут знаем, в пуще? Может, уж где победная битва прошла, может, отогнали Нильфгаарда, может, фронт уж у нас позади, кметы и коровы по домам воротились? Надо проверить, разведать. Фиггис, Мунро, тут останетесь, да глаза пошире. А мы сообразим разведку. Если будет безопасно, прокричу ястребом-перепелятником.
— Ястребом-перепелятником? — обеспокоенно пошевелил бородой Мунро Бруйс. — Да ты ж в подражании птичьим голосам ни уха ни рыла, Золтан.
— О том и речь. Как услышишь странный, ни на что не похожий крик — значит, я. Веди, Персиваль. Геральт, пойдешь с нами?
— Все пойдем, — слез Лютик с седла. — Если это засада, большой группой безопаснее.
— Оставляю вам Фельдмаршала. — Золтан снял попугая с плеча и подал Фиггису Мерлуццо. — Этот военачальничек хренов может ни с того ни с сего начать матом садить, и тогда прости-прощай скрытный подход. Пошли.
Персиваль быстро вывел их на опушку, в густые кусты дикой сирени. За кустами местность немного опускалась, там были навалены кучи выкорчеванных пней. Дальше раскинулась большая поляна. Они осторожно выглянули.
Сообщение гнома было абсолютно точным. В центре поляны действительно стояли три хаты, овин и несколько крытых дерном клетей. Посреди двора отливала всеми цветами радуги огромная лужа навозной жижи. Постройки и небольшой прямоугольник запущенного огорода были обнесены низким, частично развалившимся заборчиком, за заборчиком метался грязный пес. Над одной из халуп подымался дым, лениво ползая по провалившейся крыше.
— И верно, — шепнул, принюхавшись, Золтан, — аппетитно чем-то пахнуло. Особенно после того, как ноздри к вони погорелья привыкли. Обузданных лошадей не видать, это хорошо, потому как не исключаю, что тут какие-нить бездельники пристали и стряпней занялись. Хммм… похоже, не опасно тут.
— Пойду туда, — заявила Мильва.
— Нет, — возразил краснолюд. — Ты больно уж на бельчиху смахиваешь. Ежели тебя увидят, могут испугаться, а в страхе люди бывают непредсказуемыми. Пойдут Язон и Калеб. А ты держи лук наготове, в случае чего защитишь их. Персиваль, жми к остальным. Будьте готовы, ежели придется отход трубить.
Язон Варда и Калеб Страттон осторожно вышли из кустов, медленно, внимательно поглядывая по сторонам, двинулись к постройкам.
Собака унюхала их сразу, яростно залаяла, заметалась по двору, не обращая внимания на ласковое почмокивание и посвистывание краснолюдов. Дверь хаты распахнулась. Мильва тут же подняла лук и мягко натянула тетиву. И тут же ее отпустила.
На порог выплыла невысокая полненькая девочка с длинными косами. Что-то крикнула, размахивая руками. Язон Варда развел руки, что-то крикнул в ответ. Девочка принялась кричать, они слышали крик, но не могли различить слов.
Но до Язона и Калеба слова эти, видимо, дошли и произвели впечатление, потому что оба краснолюда, словно по команде, выполнили военный маневр «Кру-у-гом!» и кинулись обратно в кусты. Мильва снова натянула лук и принялась водить стрелой, выискивая цель.
— В чем дело, язви их? — прошипел Золтан. — Что такое? От кого они так прут? Мильва?
— Заткнись, — зашипела лучница, продолжая водить стрелой от хаты к хате, от клети к клети. Но никак не могла отыскать цели. Девочка с косами скрылась в хате, захлопнула за собой дверь.
Краснолюды мчались, словно все демоны Хаоса гнались за ними. Язон что-то, вопил, может, ругался. Лютик вдруг побледнел.
— Он кричит… О матерь Божья!
— Что еще… — Золтан осекся, потому что Язон и Калеб уже подбежали, красные от усилия. — В чем дело? Ну!
— Там зараза… — выдохнул Калеб. — Черная оспа…
— Вы к чему-нить прикасались? — Золтан Хивай быстро попятился, чуть не перевернув Лютика. — Говорю, прикасались к чему-нить?
— Нет… Псина подойти не дала…
— Будь она благословенна, собака траханная. — Золтан воздел очи горе. — Дайте ей, боги, долгую жизнь и гору костей повыше Карбона. Девчонка та, толстая… на ней были коросты?
— Нет. Она здоровая. Больные в крайней хате лежат, ее родня. А много уже померло, крикнула. Ай-яй! Золтан, ветер-то на нас дул!
— Ну, кончайте зубами лязгать, — сказала Мильва, опуская лук. — Если заразных не трогали, ничего с вами не станет, нечего трястись. Если вообще правда с этой оспой. Девка просто могла вас напугать.
— Нет, — возразил Язон, все еще дрожа. — За клетью яма… В ней трупы. Девчонка не в силах мертвяков хоронить, вот в яму и кидает.
— Ну, — Золтан потянул носом, — вот те и овсянка, Лютик. У меня что-то отбило желание. Убираемся отсюда, живо.
Со стороны построек разлаялся пес.
— Прячьтесь, — прошипел ведьмак, опускаясь на колени.
Из вырубки с правой стороны поляны вылетела группа всадников, свистя и не сдерживая галопа, объехала постройки, потом ворвалась во двор. Наездники были вооружены, но одеты разношерстно и бестолково, да и вооружение, казалось, тоже было собрано с бору по сосенке. И не в цейхгаузе, а на поле боя.
— Тринадцать, — быстро пересчитал Персиваль Шуттенбах.
— Кто такие?
— Не нильфгаардцы и не регулярные войска, — оценил Золтан. — И не скоя’таэли. Похоже, волонтеры. Тык вольные охотники.
— Или мародеры.
Конники кричали, рыскали по подворью. Собака получила по спине древком копья и сбежала. Девочка с косами выскочила на порог, крикнула. Но на этот раз предупреждение не подействовало или его просто не приняли всерьез. Один из конных подлетел, схватил девочку за косу, стащил с порога, поволок через лужу. Другие спрыгнули с лошадей, помогли, выволокли девочку на край подворья, содрали с нее рубашку и повалили на кучу перегноя. Девчушка отчаянно сопротивлялась, но силенки у нее были не те. Только один мародер не присоединился к потехе, стерег лошадей, привязанных к забору. Девочка пронзительно и протяжно крикнула. Потом коротко, болезненно. И больше ее слышно не было.
— Вояки! — Мильва вскочила. — Герои, курвины дети!
— Оспы не боятся, — покрутил головой Язон Варда.
— Страх, — пробормотал Лютик, — свойство людей. А в этих не осталось ничего человеческого.
— Кроме кишок, — прохрипела Мильва, тщательно накладывая стрелу на тетиву, — которые я им сейчас пропорю, сволочам.
