Стивен Эриксон - Охотники за Костями
Все изменилось, едва они дошли до края площади. Взрыв жулька — пугающе близкий — и стук падения полудюжины тел. Секция речного ограждения обвалилась. Вниз съехали еще несколько воющих, размахивающих оружием человек…
… и один из солдат обернулся, заметил их…
Он заорал, объявляя о находке. Т'амбер пробралась мимо Адъюнкта. Наискосок пронесся меч, срезав треть головы солдата вместе со шлемом; брызнуло белое вещество.
Т'амбер покачнулась назад, красной рукой хватая Тавору за край плаща, вытаскивая на песчаный берег.
Сила ее захвата ошеломила Тавору. Т'амбер брала склон приступом, волоча упавшую Адъюнкта за собой, на уровень площади. Тавора встала на колени, едва рука отпустила ее. Звуки боя загремели вокруг…
Городская Стража, около трех взводов — взрывы отогнали их от причалов, и солдаты повернулись к двум женщинам с яростью бешеных волков.
Тавора с усилием поднялась, отчаянно перехватила клинком удар, направленный в грудь. Мечи зазвенели. Инстинктивная контратака — она почувствовала, как острие пробивает звенья кольчуги на плече врага, взрезает мышцы. Солдат застонал и отскочил. Тавора рубанула по ноге, рассекая надколенник. Противник наконец с тонким визгом упал.
Слева от нее Т'амбер рубила и колола, отбивала выпады, подныривала под мечи. Тела валились вокруг нее словно снопы; но и вражеские клинки вонзались в тело шатающейся женщины.
Тавора закричала, изогнулась, спеша помочь Т'амбер…
.. и увидела, как двадцать или более Когтей спешат к месту схватки.
Острие меча вышло между лопаток Т'амбер; сжимающий оружие солдат подошел ближе, толкая ее, роняя на спину; женщина соскользнула с меча, упала на камни. Оружие со звоном выпало из ее ладони.
Шесть шагов от Адъюнкта до дюжины стражников — а за ними быстро бегущие Когти. Тавора взмахнула мечом; лица, искаженные слепой злобой, обратились на нее, глаза засверкали суровым холодом — словно вокруг были не люди. Адъюнкт воздела меч над головой, схватив обеими руками, сделала шаг назад…
Стража рванулась к ней…
Ослепительная вспышка позади них, вихрь из падающих тел, оторванных конечностей, полотнища крови — рев взрывчатки отозвался болью в сердцевине черепа Таворы. Мир закачался, она увидела ночное небо, крутящиеся звезды начали разбегаться во все стороны — затылок ударился о камни мостовой, шлем слетел — она лежала на спине, отупело созерцая пыль и красный туман. Каждая кость и каждая мышца ее тела громко протестовали.
Второй взрыв поднял ее с мостовой, снова ударил — но все вокруг перекосилось. Кровь полилась дождем…
Кто-то склонился над ней, рука легко коснулась груди, наплыло лицо. Она видела шевелящиеся губы, но ничего не слышала.
Вспышка узнавания. "Сержант Скрипач.
Что?.. Что ты тут делаешь?"
Ее тащили. Сапоги сползали с онемевших ног; правый соскочил, оставшись позади. Она уставилась на ногу в обмотке, пропитанной кровью и илом.
Сержант тащил ее к пристани, и она могла видеть, что происходит сзади. Два моряка прикрывают отход, в руках у них необычные, очень большие арбалеты. Но никто следом не идет — они очень заняты, умирая под взмахами кремневого меча в сухих руках Т'лан Имасса. Существо пропиталось ядовитой магией, но идет вперед, убивая, убивая и УБИВАЯ.
Что случилось? Откуда взялась морская пехота? Она увидела еще солдата, ведущую за собой пленника — он не пытался вырваться, с трудом удерживаясь на ногах. "Да они же пьяны, оба. Думаю, в такую ночь можно их простить.
Ох, Т'амбер…"
Ее окружили другие люди. Покрытые кровью солдаты. Напасть. Они кричали — она видела, но шум в голове не стихал, и в нем тонуло все. Она подняла руку. "Перчатка… но где мой меч? Где мой меч?
Не обращай внимания, просто спи. Усни".
* * *Гриб привел ее в переулок, где лежал человек, скрюченный, содрогающийся от спазмов, страшно стонущий. Подойдя поближе, Лостара узнала его и задохнулась от муки, отталкивая Гриба, бросаясь вперед, падая на колени.
Жемчуг весь покрыт ранами, как будто его систематически пытали. И его поглощает боль. — О, любовь моя…
Гриб сказал сзади: — Лостара Ииль, в нем яд. Ты должна забрать его жизнь.
"Что?"
— Он думал, ты умерла, — продолжал мальчик. — Он сдался. Отдал все за месть. Месть Адъюнкту.
— Кто это сделал?
— Не скажу. Жемчуг жаждал мести, и месть пришла к нему. Вот и всё.
"Вот и всё".
— Убей же его, Лостара. Он не слышит и не видит тебя. Ему осталась только боль. Понимаешь, пауки дышат кровью жертв, она нужна им красной, свежей. Яд не уходит из жил. Потом кислота в желудке, она вытекает и пожирает всё внутри.
Онемевшая женщина подняла кинжал.
— Останови сердце.
"Да, вот сюда, под лопатку. Вонзи глубоко, покачай. И вытаскивай. Гляди, тело замерло, мышцы больше не содрогаются. Он спокоен. Он ушел".
— Идем со мной. Быстрее.
Он побежал. Она встала и побрела следом. "Ты не нашел меня. Я была там, в Замке Обманщика, но я не знала. И ты не знал".
Они двигались мимо груды тел. Когти. Весь переулок ими забит.
Впереди Центральная пристань, пустое место…
Внезапно взрывы сотрясли здания. Раздались вопли.
В конце проулка Гриб метнулся вбок, к стене склада, и взмахом руки позвал Лостару.
Те, что еще оставались на ногах, начали разбегаться. Таких было мало — в середине толпы разорвались сразу две долбашки. Долбашки, жульки, а теперь чертов Т'лан Имасс, рубящий всех, кто пробегает мимо него.
— Боги, — прошептала Лостара, — там, должно быть, тысячи погибших.
— Да. Но смотри. Ты должна увидеть это. — Он показал вправо, в сторону реки.
— Что?
— Ох. — Гриб коснулся ладонью ее руки.
Сцена перед глазами как-то изменилась — иное освещение, выделившее одиноко лежащее тело, все подробности…
— Т'амбер, — сказал Гриб. — Только мы с тобой можем видеть. Смотри внимательно, Лостара.
Над телом собиралось и поднималось золотистое сияние. На Гриба и Лостару повеял сухой и теплый ветерок, уже знакомый, насыщенный ароматами трав саванны.
— Она так долго была с нами, — шепнул Гриб. — Она использовала Т'амбер. До конца. Выбора не было. Четырнадцатая идет на войну, и мы с ней. Нам придется.
Над трупом присела фигура. Высокая, с женскими формами, покрытая мехом — ни одежд, ни украшений.
Лостара увидела, как стоявший шагах в тридцати Т'лан Имасс медленно поворачивается, разглядывая видение. Затем неупокоенный воин торжественно опустился на колено. — Ты вроде сказал, Гриб, мы одни можем ее увидеть.
— Я ошибся. С ней такое всегда.
— Кто или что она?
