Алекс Орлов - Каспар Фрай (авторский сборник)
– Лорд Кремптон грабит купцов?
– Не совсем, ваше величество, – начал изворачиваться Каспар. – Правильнее будет сказать – некоторые из его неразумных слуг.
– Вы можете пожаловаться в тайную канцелярию, и принц Гвистерн обязательно разберется, он очень обязательный.
Как только королева заговорила о принце, в ее голосе зазвучал металл, видимо, отношения с братом короля у нее не ладились.
– Для начала я пожалуюсь самому лорду, ваше величество, простолюдину нехорошо обращаться через голову дворянина.
– Вам не откажешь в здравомыслии, Фрай. Где еще вам приходилось бывать?
– У кочевников, ваше величество.
– У кочевников? – Королева забавно наморщила носик. – И где же они находятся?
– Они соседствуют с землями лорда Кремптона.
– С южными владениями королевства Рембургов, – поправила его королева.
– Именно это я и хотел сказать, ваше величество, с землями королевского вассала лорда Кремптона. А еще мне приходилось бывать в Фаргийском халифате.
– Да что вы говорите! – Королева снова изменила позу, поудобнее устраиваясь в кресле. – Как живут в этом халифате? Есть ли у них города, чем они отличаются от наших?
– Города есть, ваше величество, а отличаются они тем, что значительно чище наших. Мостовые там постоянно метут, а канавы узкие и чистые и, простите, совсем не пахнут.
– Как интересно, если бы я не была королевой, я бы тоже могла путешествовать и собственными глазами видеть эти замечательные места. Правда, для этого нужно быть солдатом и иметь крепкую руку, такую, как у вас, негоциант Фрай. Герцог Пейн рассказывал мне, что на вашей руке мозоли от рукояти меча. Это так?
– Должно быть, так, ваше величество, я никогда не обращал на это внимания.
– Подойдите, я хочу взглянуть на вашу руку.
Каспар несмело приблизился, каждый шаг погружал его в сгущающуюся ауру очарования королевы. Остановившись в двух шагах от нее, он протянул руку.
– Да вы совсем спеклись, негоциант Фрай, это ведь левая рука, а мне нужна – правая…
Однако левую руку гостя она какое-то время не отпускала, следя за реакцией Каспара.
«Пропадаю…» – думал он, уже не соображая, что следует делать.
Наконец королева взяла его правую руку и, повернув ладонью кверху, дотронулась до нее прохладным пальчиком.
– О, действительно мозоли… Какие твердые…
Ее величество все плотнее прижимала палец, а потом, словно забывшись, положила на ладонь Каспара свою собственную. Стены комнаты начали вращаться, Каспар слышал, как колотилось его сердце, и чувствовал сладость этой медленной гибели в цепких коготках королевы.
Кто-то из дам у окна кашлянул. Королева поспешно выпустила руку Каспара, он сделал шаг назад.
– Ну хорошо, негоциант Фрай, благодарю за то, что удовлетворили мое любопытство. А теперь – прощайте, Арлет проводит вас.
– Арлет! – позвала королева, и на ее зов вернулась помощница.
– Арлет, проводи негоцианта Фрая к выходу. Хотя… покажи ему что-нибудь в галереях, – у нас же много занятных коллекций. Пусть потом рассказывает о них в каких-нибудь дальних странах и тем самым прославляет род Рембургов.
Каспар еще раз поклонился и следом за Арлет вышел из королевских покоев.
– Что же вам показать, негоциант Фрай? – спросила Арлет, когда они оказались в галерее. – Может быть, картины? Или скульптуры?
– Как вам будет угодно, милая барышня.
– «Милая барышня»?! – Девушка захихикала.
– Извините, я не знаю, как к вам следует обращаться.
– Как хотите, так и обращайтесь. Я не барон Форнберг или граф де Блисс, которые хватаются за меч, если кто-то косо посмотрит в их сторону.
Девушка остановилась, и вместе с ней остановился Каспар, они стояли и молча смотрели друг на друга.
– А знаете, негоциант, теперь мне стало совершенно ясно, что вам следует показать.
– Правда? – улыбнулся Каспар. Арлет была прелесть.
– Правда, идемте.
94
Арлет повела Каспара по каким-то явно не парадным лестницам, и вскоре они оказались на этаже с простыми побеленными стенами и полом из сосновых досок.
– Это не похоже на галерею, – заметил Каспар, которому повсюду стали мерещиться засады.
– Вы правы, это не галерея, но может оказаться значительно лучше.
Они подошли к неприметной дверце, Арлет вставила в скважину медный ключик и, повернув, толкнула.
– Смелее, негоциант Фрай, здесь нет засад! – насмешливо произнесла она и первой ступила в полумрак помещения.
Звуки шагов в нем скрывал толстый ковер, а свет проникал в щель между тяжелыми бархатными портьерами. У стены находилось широкое ложе под синим, с золотой вышивкой, шелковым покрывалом.
– Подождите здесь, я сейчас вернусь, а чтобы не скучать, можете выпить сладкой наливки…
Арлет указала куда-то в угол и исчезла за другой дверью. Каспар несмело прошелся по комнате, жалея, что при нем нет меча. Правда, рядом с вазой лежал нож для фруктов, однако он мало чем мог пригодиться.
«Что же она задумала?» – Эта мысль не давала Каспару покоя. Уютная комнатка была идеальным гнездышком для свиданий, но и наилучшим местом для ловушки.
Каспар выглянул между портьер – до земли далеко, наверное, третий этаж, правда, неподалеку виднеется медная крыша, – можно допрыгнуть.
Послышался шорох, Каспар резко обернулся, готовый дать отпор пусть даже с пустыми руками, однако увидел только Арлет. Она подошла к тахте и, сбросив тонкую накидку, осталась нагой.
– Вы ослепительно красивы, Арлет… – только и сумел сказать Каспар.
– Я знаю, – усмехнулась она. – Я же вам говорила, что могу показать что-то получше галереи.
– Да, значительно лучше. – Каспар нервно вздохнул, пытаясь придумать хоть один довод, почему ему не стоит дотрагиваться до этой красоты. Но не нашел.
– Я не понимаю, чем заслужил такое… такую награду…
– Вы тот мужчина, какие мне нравятся, – настоящий храбрец, сильный, смелый. Не скрою, мне делают предложения лучшие кавалеры – я молода и всегда на виду, но это они выбирают меня, а я выбираю – вас.
«Прости, Генриетта, – мысленно произнес Каспар. – Если я сойдусь с этой женщиной, приближенной самой королевы, то получу неоценимый источник полезных герцогу сведений».
– Вам невозможно отказать, Арлет, – сказал Каспар, снимая пояс.
– Слова настоящего мужчины. – Она прошла к окну, невзначай коснувшись Каспара бедром, и плотно задернула портьеры, так что в комнате стало совсем темно.
– Я бы хотел любоваться на вас.
