Нобору Ямагути - Тристанийские каникулы
Табита не ответила. Де Лоррен рассердился.
- Человек обращается к вам с просьбой. Не является ли грубостью слушать его и читать при этом книгу?
Несмотря на это девочка не ответила. Слова мальчика пролетели мимо ее ушей, словно порыв легкого ветерка, коснувшегося ее щеки.
- И в самом деле, когда дело все-таки дойдет до состязания, порядки, так или иначе, будут иными! Именно так, ведь если состоится состязание, это будет вопрос жизни и смерти! Смысл совершенно иной по сравнению с полетами и прыжками на учебном занятии!
Табита перелистнула страницу. Похоже, оскорбительные слова де Лоррена не действовали на эту голубоглазую девочку.
- Фу ты, ну ты!
Мальчик фыркнул. Затем жестоко ухмыльнулся уголками губ. Когда он уже намеревался уйти, заявив напоследок: "И в самом деле, по-видимому, то, что ты - незаконнорожденная, является правдой. Полагаю, что ты едва ли знаешь свою мать в лицо. Если я буду завидовать существу с подобным происхождением, то опозорю честь моей семьи!" - Табита, наконец, встала. Если бы нынешняя Кирхе взглянула, вероятно, она бы заметила. Ледяную вьюгу, которая бушевала... в этих голубых глазах, в которых невозможно было усмотреть какие-либо эмоции.
- Проявили готовность?
Табита отложила свою книгу на скамью и направилась на открытое пространство.
Синеволосая девчушка и ее противник стояли друг против друга на расстоянии около десяти мейлов.
- У меня нет причин представляться такой незаконнорожденной, как ты, но этикет есть этикет. Вилье де Лоррен, со всем почтением будет вашим противником.
Однако Табита не представилась.
- Какая жалость - не иметь имени, чтобы назвать его, даже когда дело приняло подобный оборот! Но я не буду делать скидку на это! Ну-ка! - прокричав это, де Лоррен произнес заклинание. "Сокрушающий ветер". Он намеревался за один раз отбросить Табиту на другую сторону двора. Но девочка, так и не приняв оборонительной позиции, стояла в ожидании урагана, который намерен отшвырнуть ее прочь.
Что же там такое? Она не демонстрирует даже видимости, что произносит заклинание. Чары "Сокрушающий ветер", которые собирался применить де Лоррен, были мощными. В действительности требовалось время, чтобы произнести заклинание для противодействия.
Несмотря на это... что касается Табиты, то она, совсем словно наивный ребенок, дожидалась атаки, сжимая свой посох, который был длиннее ее роста.
То ли она не владела тактикой сражений, поскольку ей еще не приходилось участвовать в состязаниях, то ли она за мгновение испугалась заклинания, произносимого противником...
И в том, и в ином случае, она уже не успеет.
В тот момент, когда де Лоррен полагал, что победа была у него в руках...
Табита взмахнула посохом таким безучастным жестом, словно сметала перед собой паутину. И произнесла формулу заклинания, состоящую только из одного слова. С помощью только этого движения и этой формулы девочка получила контроль над потоками воздуха во всем окружающем их пространстве.
Благодаря мельчайшим воздушным потокам заклинание "Сокрушающий ветер", которое метнул де Лоррен, изменило свою конечную цель и ударило в самого атакующего.
Мальчик был отброшен к стене тем ураганом, который сам и послал. Не теряя времени, Табита произнесла новое заклинание. Водяной пар в воздухе замерз, образовал бесчисленные ледяные дротики, которые атаковали де Лоррена.
- Нет!
Издавая глухие звуки, ледяные снаряды пришпилили плащ и одежду мальчика к стене.
Он был в ужасе. Впервые в своей жизни он был в панике от подавляющей силы Ветра. Стихия Ветра была до такой степени мощная?
К лицу неспособного пошевелиться де Лоррена подлетела ледяная стрела большего размера.
- Я умираю! Спасите меня! - невольно крикнул он. Стрела толщиной примерно с его руку внезапно остановилась перед его глазами. И тогда начала медленно таять... и образовала перед мальчиком лужу.
В тот же миг ледяные дротики, пришпиливающие его тело к стене, тоже начали таять.
Де Лоррен, удерживавшие которого оковы окончательно растаяли, стуча зубами, дрожал. Возле его ступней образовалась лужа, но не от исчезнувших ледяных снарядов, а от кое-чего другого. Мальчик упал на колени посреди тепловатой лужи, образованной жидкостью, которая вылилась у него из промежности.
Отбросив свою волшебную палочку, он со словами: "Простите меня", пополз, спасая свою шкуру.
Перед глазами де Лоррена показались маленькие ноги, и он, заорав: "Нееееееет!" - отпрянул. Девочка стояла с неизменным выражением лица и смотрела вниз на своего противника.
- Пощадите! Хотя бы жизнь! С-состязание - простое развлечение, разве не так?! Такие поединки, где на кону стояла жизнь, - дела давно минувших дней, разве не так?! - прорыдал де Лоррен фразу, которая, казалось, отрицала недавно произнесенные им же слова. Табита резко протянула к нему волшебную палочку.
- Я слишком молод! Пощадите хотя бы жизнь, ведь вы слышите все, что я говорю!
Указав пальцем на маленькую волшебную палочку, которую держала в руках, девочка коротко произнесла:
- Забытая вещь;.
Это была принадлежавшая ему палочка, которую он недавно отбросил.
* * *
Итак, вот таким образом Кирхе и Табита заставили страшно осрамиться своих одноклассников, однако... Девочки, у которых рыжеволосая девица отняла возлюбленных, и де Лоррен, которого разбила в пух и прах синеволосая девчушка, никак не могли уладить эту проблему.
Они тайком разрабатывали план. Ведь они не могли простить этих двух выскочек, которые заставили их опозориться.
Де Лоррен предложил оскорбленным девочкам тактику отмщения.
Выслушав его замысел, одноклассницы согласились: "Это же отлично". Поскольку то был план, с помощью которого они смогут избавиться сразу от обеих этих девиц, и при этом сами не попадут под подозрение.
Часть 3
Приветственный бал для студентов-новичков проводился в выходной день на второй неделе, называемой Хеймдалль, месяца, называемого Ур. Студенты старших курсов украсили бальный зал, и вели себя как радушные хозяева в отношении первокурсников, которым сегодня была отведена главная роль.
На столах были расставлены изысканные деликатесы, чтобы порадовать желудки новичков, а принарядившиеся старшекурсники обсуждали между собой, кого из учениц младших классов приглашать на танец.
В конце концов, самой популярной в тот день оказалась Кирхе, прибывшая в Академию из Германии.
Первокурсники, не привыкшие к общественной жизни, были неискусными как в манере одеваться, так и в танцах, поэтому существовала проблема в исполнении ими обязанности партнеров для старшекурсников, однако эта девочка-новичок, которая во всех смыслах вносила оживление в светские круги Германии, являла собой исключение. Она щедро расточала очарование и гордилась своей красотой, словно окруженный ароматом цветок. Кто же пригласит эту новенькую девицу на танец - такова была самая горячая тема разговоров среди старшекурсников.
