Джон Норман - Мародеры Гора
— Да, — ответил он, — я на это надеюсь.
Мы дружно рассмеялись.
А теперь мы с Гормом и остальными воинами Ивара Раздвоенная Борода молча ждали его возвращения.
— Разве Раздвоенная Борода не должен был уже вернуться? — спросил я.
— Он совсем близко, — ответил Горм.
Я стал вглядываться в темноту и примерно в ста ярдах рассмотрел лодку. Ритмично работали весла, а по тому, как они поднимались и опускались, я понял, что за ними нет погони.
И тут я увидел Раздвоенную Бороду.
Лодка аккуратно причалила к борту змея.
— Ты получил выкуп? — спросил я.
— Да, — ответил он и показал мне тяжелый мешок с золотом.
— Что-то ты там долго возился, — сказал я ему.
— Пришлось несколько раз взвешивать золото, — ответил Раздвоенная Борода. — Возник спор по поводу точности весов.
— Неужели?
— Да, — усмехнулся Раздвоенная Борода. — Весы Гурта из Кассау оказались неправильными.
— Понятно, — сказал я.
— Держи золото! — крикнул Раздвоенная Борода и бросил мешок Горму. — Сто двадцать монет.
— Похоже, весы Гурта из Кассау действительно не очень точные, — проговорил я.
— Верно, — рассмеялся Раздвоенная Борода и швырнул Горму несколько кошельков.
— А это еще что такое? — заинтересовался я.
— Кошельки помощников Гурта из Кассау, — пояснил Раздвоенная Борода.
И тут я услышал, как в лодке под накидкой из меха морского слина кто-то застонал и завозился.
Раздвоенная Борода отбросил накидку, и мы увидели, что на дне лодки лежит гордая Эльгифу, связанная и с кляпом во рту. Она все еще оставалась в своем бархатном черном платье. Девушка подняла голову, и в ее глазах появился ужас. Раздвоенная Борода заставил ее подняться на ноги и подтолкнул к Горму.
— Надень на нее ошейник, — приказал он.
Эльгифу отвели туда, где молча лежали рабыни. Веревки на запястьях заменили на наручники, после чего Горм быстро надел ей на шею кожаный ошейник, ноги новой рабыни он развязывать не стал.
Я помог Раздвоенной Бороде и его людям затащить на палубу лодку, которую снова привязали на прежнее место.
Неожиданно в борт корабля вонзилась стрела.
— Поднять якорь! — крикнул Раздвоенная Борода. — Гребцы, по местам!
Тут же были выбраны якорные канаты, носовой и кормовой. Якоря напоминали два тяжелых, скрепленных между собой крюка. По отдельности они весят не много, чуть больше двадцати пяти горианских стоунов, или около ста земных фунтов. Они крепятся при помощи просмоленного каната. Люди Раздвоенной Бороды поспешили к своим скамейкам, и я услышал, как они спускают весла.
Со стороны берега к нам приближалось около дюжины маленьких лодок, в каждой из которых сидело человек десять-пятнадцать.
Еще две стрелы попали в корабль, но остальные унеслись в темноту.
— В открытое море! — крикнул Раздвоенная Борода. — Гребите!
Змей развернулся в сторону моря, и весла опустились в воду.
— Гребите! — орал Раздвоенная Борода.
Змей заскользил вперед.
Разозленный Ивар стоял у борта и не сводил глаз с маленькой флотилии, пустившейся в погоню за его кораблем.
Он повернулся к своим матросам и провозгласил:
— Пусть это будет для вас уроком — никогда не доверяйте тем, кто живет в Кассау!
Гребцы затянули песню.
— А что ты сделал с Гуртом и теми, кто был с ним в шхерах?
— А мы их раздели догола, — ответил Раздвоенная Борода. Он посмотрел на маленькие лодочки, оставшиеся далеко позади. — Складывается впечатление, что в наши дни доверять нельзя вообще никому, — печально вымолвил мой новый друг Ивар Раздвоенная Борода.
Он подошел к рабыням и приказал:
— Выньте кляпы.
Его приказ был исполнен, но девушки не осмеливались произнести ни звука. Они были всего лишь невольницами. Их тела принадлежали Ивару Раздвоенная Борода, они лежали среди сверкающего золота, взятого из храма в Кассау, и были невероятно прекрасны.
Раздвоенная Борода вынул кляп изо рта Эльгифу.
— Мне кажется, — сказал он, — что прошлая ночь была не последней, которую тебе придется провести рядом со мной.
— Ты взял выкуп! — воскликнула она. — Ты же взял деньги!
— Я взял не только деньги, моя большегрудая радость.
— Почему ты меня не освободил?
— Я тебя хочу, — ответил Раздвоенная Борода и пристально посмотрел на Эльгифу. — Если ты помнишь, я сказал, что возьму за тебя деньги. Но я не обещал отдать тебя в обмен. Ни разу, моя красавица, я не сказал, что позволю тебе, такой роскошной девке, избежать моего ошейника.
Эльгифу начала извиваться, отвернулась, не желая смотреть на Раздвоенную Бороду, но ее руки были скованы за спиной, ноги связаны, а шею стягивал ошейник. Она чувствовала себя очень несчастной.
— Добро пожаловать в рабство! — объявил Раздвоенная Борода.
— Я свободна! — Эльгифу плакала.
— Ну-ну, — проговорил Раздвоенная Борода. — Ты слишком красива, чтобы брать за тебя выкуп.
Он повернулся к Горму и сказал:
— Накорми ее рабской похлебкой.
Глава 6. ДЛИННЫЙ ЗАЛ ИВАРА РАЗДВОЕННАЯ БОРОДА
Люди Ивара Раздвоенная Борода ликующе завопили, змей медленно развернулся между высокими скалами и вошел во фьорд. Нас обступали покрытые лишайником скалы, повсюду росли кусты и чахлые деревья. Вода под нами была глубокой и холодной.
Я почувствовал, как ветерок из фьорда смешивается с морским бризом.
Весла поднимались и снова падали вниз.
Безвольно повисший парус шуршал на легком ветру.
Из слаженных глоток команды Раздвоенной Бороды неслась могучая радостная песнь.
Змей пробирался между скалами, которые высились по обеим сторонам корабля.
Ивар Раздвоенная Борода, стоявший на носу, поднял огромный, украшенный резьбой бронзовый рог и дунул в него. В скалах отозвалось эхо.
А на правом борту палубы столпились рабыни, среди которых была и Эльгифу. Она по-прежнему оставалась в своем черном бархатном платье. Все невольницы были в ошейниках, руки скованы впереди. Они смотрели на незнакомую страну, неприветливую и безрадостную, которой предстояло стать их домом.
Я услышал, как примерно в пасанге от нас, где-то между скалами, прозвучал ответный сигнал рога.
Наверное, скоро мы подойдем к берегу, где находятся владения Раздвоенной Бороды.
— Поставьте ее на носу, — приказал Раздвоенная Борода, показав пальцем на стройную белокурую девушку.
Красавицу быстро отвязали от остальных и сняли с нее наручники. Горм надел ей на шею веревку и с помощью еще одного матроса привязал невольницу к носу корабля. Спина девушки была выгнута и прижималась к грубому дереву, а щиколотки и запястья — надежно закреплены по бокам.
