Яна Чёрненькая - Сказки древнего леса
- Так то сказка же, откуда мы знаем, какой на лесном царевиче на самом деле зарок лежал? - ответил ей Ваня. - Может, там вовсе и не в этом дело было. Или, быть может, этот лесной царевич просто был трусом и боялся сделать наперекор отцовской воле...
- Выходит, он где-то и сейчас бродит? - задумчиво произнесла Василиса.
- Отчего бы и нет? - сказал Ваня. - Он же сын лесного царя. От старости ему помирать не по чину, вроде.
- Я вот тут вспомнила одно стихотворение, - проговорила Лиса. - Оно как раз про лесного царя. О том, как тот похитил мальчика... Одно из моих любимых. Его Жуковский написал[1], мы в школе его проходили. Уж не о том ли царевиче лесном в нем речь идет?
- И что за стихотворение? - поинтересовался Ваня.
- А вы что, не учили его? - удивился Димка. - Нас с Василиской в пятом классе его наизусть учить заставляли. Она выучила, а я урок прогулял!
- Нет, - покачал головой Ваня, на лице его промелькнула лукавая улыбка и он тут же опустил голову, чтоб друзья не заметили. - У нас же сельская школа. До шестого класса даже не по всем предметам были учителя.
Лиса и Димка удивленно на него посмотрели. Им сложно было поверить, что такое вообще бывает.
- Хорошо, я расскажу тебе это стихотворение. Я его до сих пор помню, - сказала Василиса, наконец, и начала с выражением декламировать:
Кто скачет, кто мчится под хладною мглой?
Ездок запоздалый, с ним сын молодой.
К отцу, весь издрогнув, малютка приник;
Обняв, его держит и греет старик.
"Дитя, что ко мне ты так робко прильнул?"
"Родимый, лесной царь в глаза мне сверкнул:
Он в темной короне, с густой бородой".
"О нет, то белеет туман над водой".
Димка поежился и опасливо покосился на еле заметную туманную дымку, поднимающуюся над прудом.
"Дитя, оглянися, младенец, ко мне;
Веселого много в моей стороне;
Цветы бирюзовы, жемчужны струи;
Из золота слиты чертоги мои".
"Родимый, лесной царь со мной говорит:
Он золото, перлы и радость сулит".
"О нет, мой младенец, ослышался ты:
То ветер, проснувшись, колыхнул листы".
Когда Василиса произнесла последнюю строчку, на рощицу налетел порыв ветра и березки громко зашелестели листьями. Ваня улыбнулся и прикрыл глаза. Димка опять опасливо оглянулся. Лиса замолчала. Ей стало не по себе.
- Продолжай, пожалуйста, - попросил ее Ваня.
Девочка, помолчав немного, нерешительно продолжила:
"Ко мне, мой младенец; в дуброве моей
Узнаешь прекрасных моих дочерей:
При месяце будут играть и летать,
Играя, летая, тебя усыплять".
"Родимый, лесной царь созвал дочерей:
Мне, вижу, кивают из темных ветвей".
"О нет, все спокойно в ночной глубине:
То ветлы седые стоят в стороне".
Димке почудилось, что он расслышал там, за деревьями, легкий шорох, словно кто-то осторожно шел по траве. Он дотронулся рукой до плеча друга и взглядом указал ему в сторону, откуда раздавались шаги. Ваня усмехнулся и махнул ладонью, мол, все нормально, ничего не происходит. Лиса зябко поежилась, еще больше закуталась в одеяло и придвинулась к мальчишкам. Ей стало страшно.
- Красивое стихотворение, - сказал Ваня. - А что дальше? Или это все?
- Не все... Вань, тут рядом кто-то ходит, - ответила ему Лиса.
- Это полевые мыши или зайцы, - отмахнулся от нее мальчик. - Ты дальше, дальше продолжай! - сказал он с непонятным нетерпением в голосе, словно ему было жизненно важно узнать, что там дальше было.
"Дитя, я пленился твоей красотой:
Неволей иль волей, а будешь ты мой".
"Родимый, лесной царь нас хочет догнать;
Уж вот он: мне душно, мне тяжко дышать".
Ездок оробелый не скачет, летит;
Младенец тоскует, младенец кричит;
Ездок подгоняет, ездок доскакал...
В руках его мертвый младенец лежал.
На полянке воцарилась полная тишина. Ваня сидел с закрытыми глазами и словно до сих пор слушал стихотворение. А шаги, между тем, никуда не удалялись, более того, теперь, судя по звукам, вокруг рощицы ходило уже несколько существ, и это были вовсе не зайцы и не мыши.
- Ваня, мне страшно, там кто-то есть, - не выдержала Лиса и дернула мальчика за рукав куртки, тот открыл глаза:
- Картошка готова, можно приступать к трапезе, - сказал Ваня, словно не замечая слова Василисы. - Чай тоже готов. К сожалению, у нас только один стакан, так что будем пить его по очереди.
- Какая трапеза? - почти выкрикнул Димка. - Ты что, глухой? Тут кто-то ходит!
- Да не кричи ты, - ответил ему Ваня раздраженно. - Ну и что, что ходят. Здесь нам ничего не грозит, - он выкатил из костра несколько почерневших картофелин. - Кушайте на здоровье! - мальчишка подхватил одну из картошек и, даже не очищая ее от углей, откусил от нее кусочек.
- А почистить? - спросил его Димка.
- Так вкуснее, угли они как соль, - ответил ему друг, с аппетитом уминая картошку.
Василисе передалось его спокойствие, и она тоже взяла картошку. Черная обугленная корочка показалась ей просто пищей богов, что и не удивительно - они уже давно не ели. Димке ничего не оставалось, как последовать примеру сестры.
Ваня набрал полную кружку земляничного чая, кинул туда два кубика сахара и с удовольствием сделал глоток. После передал чашку Лисе. Девочка осторожно пригубила напиток. Сложно сказать, на что был похож его вкус и аромат, но ей понравилось. Димка тоже остался доволен. Благодаря теплому и вкусному напитку, ребята, наконец, согрелись.
Когда последние клубни были доедены, а последние капли чая выпиты, Ваня встал и подошел к ограждающим полянку березкам.
- А теперь самое время для обещанного сюрприза, - он взмахнул рукой, и деревья послушно расступились перед ним, разомкнув защитный круг.
Василиса испуганно вскрикнула и отпрянула. Димка вскочил на ноги.
Русалок дружный хоровод
Доброе тепло костерка, уютный ночной мирок остались на зачарованной полянке. Вокруг же царствовало веселье, хотя «веселье» - это не совсем то слово, которое идеально подходит в данной ситуации.
Белые призрачные тени водили хороводы на лугу, кружились вокруг берез и кустарника. На ветвях деревьев то тут, то там, сидели девушки, расчесывающие гребнями свои длинные волосы. Тихий, приглушенный потусторонний смех доносился со всех сторон.
Ваня вел Василису за руку. Девочка до боли в пальцах сжимала его ладонь. Димка старался показать, что ему ни капельки не страшно, но удавалось это не слишком хорошо. Из-под ног выкатывались и разбегались в сторону необычайно яркие болотные огоньки.
